Журавлик - гордая птица

Каллен встал, и Изабелла поднялась вслед за ним, вытирая с лица слёзные дорожки.

— У меня есть, что сказать, — Эдвард помедлил, собираясь с мыслями. — Я бы очень хотел забыть тот давний разговор с твоей мамой, после которого уехал. Но не могу. Память — странная штука, знаешь ли… — Каллен горько хмыкнул, а Изабелла задержала дыхание, ожидая продолжения. — Иногда мы помним что-то вопреки нашей воле. Но я не держу зла на Маргариту, правда. В конце концов, это было испытание, и оно сделало меня сильнее. Мы вместе, мы женаты, несмотря ни на что. И научились дорожить тем, что имеем. А ещё я хочу сказать спасибо этой женщине за любовь к моему сыну, её внуку, и за заботу о нём. Она была с тобой, когда меня не было рядом, и помогала тебе воспитывать Сашу.

— Она очень его любила, — шепнула Белла, и уголки её губ дёрнулись вверх. — Души во внуке не чаяла. — Маминого тепла хватало и на Аню, но Саша… Он был её любимчиком. Я это точно знаю.

— Пойдём, — позвал её Каллен после того, как положил рядом с гранитной плитой букет красных гербер, так любимых матерью Изабеллы при жизни. — Нам нужно собираться — вылет завтра рано утром.

Когда они были уже на краю погоста, спеша к оставленной у ворот машине, Белла в последний раз обернулась. Она даже издалека отыскала глазами среди множества могил материнскую — яркий букет, оставленный Эдвардом, был заметен даже с большого расстояния и служил отличным ориентиром…

Звук шагов по деревянному полу террасы вырвал Беллу из воспоминаний, наполненных светлой грустью. Она встрепенулась и повернула голову, чтобы посмотреть, кто нарушил их с Аней покой, и увидела Евгению.

— Вы чего тут кукуете одни? — поинтересовалась та, включая прикреплённый к стене ночник. — И где твой муж и по совместительству жених?

— Ну, после того, как до Карлайла дошли слухи о ранениях Эдварда, он изъявил желание лично осмотреть сына. Так что у моего мужа сейчас внеплановая консультация у одного из лучших хирургов Олимпийского полуострова. По правде говоря, я очень рада этому. Ты же знаешь Эдварда — его в больницу не затащишь. Пока заживали его рёбра, он только однажды удосужился наведаться к врачу. И даже если он уверяет, что всё в порядке, осмотр Карлайла будет совсем не лишним. А ты… Ну-ка, ну-ка… Да ты просто светишься от удовольствия, — заметила Белла, внимательнее приглядевшись к подруге. — Не хочешь поделиться радостью?

— Хочу, — Женя с готовностью кивнула, и плюхнулась в кресло напротив. — Мы поговорили с Алексом.

— И каков результат? — Белла вопросительно изогнула бровь.

— Он так обрадовался, когда узнал о свадьбе! А потом, представляешь, сделал неожиданный вывод. Сказал: «Теперь я уж точно могу называть тебя мамой, если вы станете мужем и женой».

— И что ты ответила? — спросила Белла. — Хотя почему я спрашиваю? Ты, наверное, на седьмом небе от счастья.

— Это — удивительное ощущение, Беленький! — Евгения потрясла головой, словно сама до конца не верила в происходящее. — В первую секунду у меня дыханье спёрло от неожиданности. Потом разревелась как школьница, от восторга. А затем Алекс начал прыгать на кровати, выкрикивая: «Мама! Мама!». Я схватила его в охапку и обнимала, обнимала… А у Эммета глаза были на мокром месте, когда он смотрел на наше безумство.

— Вы сказали Алу о ребёнке? — осторожно спросила Изабелла.

— Конечно. Он очень удивился сначала и смутился. Но Эммет, как ни странно, умеет быть дипломатом: он сказал Алексу, что верит в него и что из него получится замечательный старший брат, который научит малыша всему, что умеет сам. Значение имени Алекс — защищающий. И Ал, узнав об этом, вроде как, даже гордится теперь уготованной ему ролью наставника и защитника. Конечно, его нынешняя эйфория может быстро пройти. Но и я, и Эм сделаем всё, чтобы Алекс не чувствовал себя обделённым родительской любовью.

— Дети всегда остро чувствуют, где — правда, где — ложь. Алекс — умный мальчик. Он знает, что ты искренна с ним. Всё будет в порядке, не сомневайся.

Женька уже, было, собралась пойти на поводу у собственных гормонов и разреветься, но заметив в дверях фигуру Эдварда, упрямо поджала губы, шмыгнула носом и принялась шарить по карманам в поисках бумажных платочков, которые теперь всегда носила с собой. Эдвард меж тем подошёл ближе и только хмыкнул, видя, как невеста его брата прячет взгляд.

— Хей, если хочешь, можешь поплакать. Я не буду над тобой смеяться, — заметил он, но по его подрагивающим губам было видно, что он изо всех сил старается сдержать смешок.

— Да ну тебя, Каллен, — фыркнула Евгения, заметив его настрой. — Думаешь, мне очень нравится постоянно реветь? Они сами текут, эти дурацкие слёзы.

— Да ладно, не бери в голову. Это нормально в твоём положении, — Эдвард добродушно усмехнулся.

— Всё, — Женька решительно поднялась. — Пойду, поплачусь Эммету в жилетку. Только в объятиях папы—мишки я нахожу успокоение. Он, оказывается, может быть очень понимающим.

Проводив будущую родственницу глазами, Эдвард присел на корточки перед Изабеллой и посмотрел на спящую у неё на коленях Анюту.

— Тебе не кажется, что нужно отнести её в постель? — проворковал он, лёгким касаньем смахивая с лица девочки непослушный локон. — Давай, я возьму Аню.

Он поднялся в полный рост, а потом подхватил дочь на руки. Вопреки опасениям Изабеллы, девочка не проснулась, только глубоко вздохнула и развернулась на руках у Каллена, спрятав лицо в мягкой ткани его футболки.

Они оставили Аню в кровати и отправились к себе.

— Может, примем душ вместе? Что скажешь? — предложил Эдвард, прикрывая за собой дверь в их с Беллой спальню.

Что она могла сказать? Предложение было действительно заманчивым, и отказываться от него Изабелла точно не собиралась.

— Хорошая мысль, — она подмигнула мужу и принялась стягивать с себя шорты и топик. Оставшись в одном нижнем белье, Белла подошла к Каллену и, взяв его за руку, потянула в сторону ванной комнаты.

— Эй, я даже раздеться не успел! — он широко ухмыльнулся, окидывая тело девушки жадным взглядом.

— Я тебе помогу, — промурлыкала та, обернувшись через плечо и бросив на мужа лукавый взгляд. — Пойдём, не будем терять ни минуты.

***

Три недели, оставшиеся до свадьбы, пронеслись стремительно. Элис носилась, как ненормальная, успевая одновременно улаживать уйму вопросов, касающихся намечающегося торжества. Эсме, как могла, помогала ей, частенько пребывая в роли человека, который осаживал дочь, когда ту слишком заносило в предсвадебной суете. Что касается платья, то Элис исполнила своё обещание отнестись к покупке наряда со всей ответственностью. Они посещали салон за салоном, одна примерка следовала за другой, но неугомонная сестричка Эдварда никак не хотела останавливаться. Да и самой Изабелле, если уж на то пошло, долго не удавалось остановиться на чём-то одном. То наряд казался ей слишком вычурным, то — очень откровенным. И когда, наконец, она нашла то, что действительно пришлось по душе, Белла была готова разрыдаться от облегчения, потому что от белого цвета у неё уже давно рябило в глазах, а по ночам ей часто снилось, что она барахтается в ловушке из огромного вороха тафты, органзы и шёлка.

— Это платье великолепно! — Элис радостно захлопала в ладоши, когда Изабелла осторожно выплыла из примерочной, опасаясь запутаться в длинном подоле. — Оно так подходит тебе! — продолжала восхищаться её новоявленная родственница. — У тебя точёные плечи, Беллз, и то, что в этом наряде они открыты, замечательно!

— Мне оно, правда, нравится, — Белла оглядела своё отражение в большом зеркале, прикреплённом в простенке между стоек с одеждой.

— Лиф расшит бисером, посмотри, — тараторила Элис. — Как красиво! И длина нормальная, и в талии сидит хорошо — даже не нужно нигде подгонять. Берём?!