Зима в Эдеме (пер. О. Колесникова)

– Но что же вы собираетесь делать?

– Мы останемся с тобой. Мы не пойдем на юг.

– Но я утром ухожу отсюда. На север.

– Тогда мы тоже пойдем на север. Это лучше, чем сидеть в ханале или на пляжах.

– Там холодно. На севере – верная смерть!

– А там тепло и верная смерть – на пляжах. И, по крайней мере, если мы пойдем на север, мы увидим нечто большее по сравнению с ханале, прежде чем умрем.

Глава 14

В ту ночь Керрик почти не спал: надо было многое обдумать. Саммады продвинутся на юг, так было решено, охотники со своими хесотсанами уходят утром, чтобы привести сюда саммады. Если охотники останутся здесь, то город будет в безопасности или, по крайней мере, будет защищен надежнее, чем раньше. Но теперь Керрик должен покинуть их и подумать о своем собственном саммаде. Он оставил Армун с саммадами, а она попыталась найти его. Он даже не мог допустить мысли о том, что ее нет в живых; она должна быть где-то на севере, жива и здорова. Он найдет ее, с помощью Ортнара они будут искать парамутанов. Они найдут ее и ребенка тоже – это единственное, из-за чего он переживал. Еще эти двое самцов йилан.

Почему он должен волноваться из-за них? Они ему были никем. Но это было не так, они были небезразличны ему. Они были пленниками так же, как он когда-то. Тогда он был привязан за шею, при мысли об этом он пальцами дотронулся до железного обруча вокруг шеи, и они были заперты в ханале. Это было одно и то же. Но у них было мужество, которого не было у него, они хотели отправиться дальше в тот мир, о котором совсем ничего не знали. Они готовы были последовать за ним – потому что верили в него. Они хотели быть частью его саммада. При этой мысли он рассмеялся в темноту. Это был бы необычный саммад! Саммадар, который редко мог попасть стрелой в цель, охотник с пробитым черепом, которого выгнал его предыдущий саммадар из своего саммада, женщина, ребенок – и двое испуганных мургу! Саммад, который мог бы вселять страх в сердца других – только не в сердце такого саммадара, каким был он сам.

Как еще можно было поступить с этими бедными, беспомощными существами? Оставить их здесь – это значило верную смерть; лучше убить их самому, чем заставить их самих сделать это. И они никогда не вернутся к самкам – йиланам, что было весьма понятно. Однако если они пойдут вместе с ним на север, то наверняка умрут в снегу. Тогда что же он может сделать? Взять их отсюда – и дальше что?

Начала вырисовываться некая идея, и чем больше он об этом думал, тем яснее ему эта идея представлялась. Утром все должно было проясниться, и он заснул с этой мыслью.

Ортнар ждал его в амбеседе: при нем было все оружие, за спиной висел вещевой мешок.

– Мы выйдем попозже, – сказал Керрик. – Оставь здесь свои вещи и ступай за мной, потому что я хочу исследовать тропу, ведущую на север. – Они пошли к укреплению, сделанному из земли, которое со всех сторон окружало город, и Керрик взглянул на него поближе.

– Нет необходимости, – сказал Ортнар. – Я знаю тропу очень хорошо, не один раз ходил по ней.

– Мы пойдем другой дорогой, по крайней мере, в самом начале. Скажи мне, Ортнар, ты будешь подчиняться моим приказам, даже если они тебя не устраивают, или ты пойдешь в другой саммад?

– Возможно, я когда-нибудь так и поступлю. Охотник лишь выполняет указания саммадара, который всегда прав в том, что говорит. Но не сейчас, пока не доберемся до севера, чтобы найти Армун и твоего сына. Потому что я чувствую, что поступил неправильно, не оказав помощи Армун, когда она в этом нуждалась. Только из-за этого я последую за тобой всюду, куда бы ты не повел, пока мы не выполним свой долг.

– Тебе нелегко было произнести эти слова. Итак, ты идешь со мной на север – даже если с нами пойдут те двое мургу?

– Для меня они ничего не значат. В любом случае они замерзнут в снегу.

– Хорошо. Мы пойдем после полудня, когда уйдут охотники. Я чувствую, что тану, которые сейчас уходят, с удовольствием испытали бы свои смертельные стрелы на этих двух самцах.

– Я бы сам с большим удовольствием это сделал – не будь ты моим саммадаром.

– Я могу в это поверить. Теперь давай сделаем большой запас мяса мургу. Если кто-нибудь спросит тебя, почему мы берем с собой на север мургу, отвечай, что в них много мяса для нас, поэтому мы сможем идти быстрее и не останавливаться в пути, чтобы поохотиться. Скажи им, что мы убьем самцов, когда кончатся запасы мяса, и они нам больше не понадобятся.

– Теперь я понимаю, саммадар. Это хорошо задумано, и я позволю тебе убить их самому, когда наступит время.

Затем они пошли к ханале, и, когда вошли, двое йилан уставились на вновь пришедших широко раскрытыми, полными страха глазами.

– Держите себя как подобает самцам, – приказал Керрик. – Мы собираемся путешествовать вместе, и вы должны привыкнуть друг к другу. Это Ортнар, который помогает мне.

– От него пахнет запахом смерти, это ужасно, – сказал Имехей, очень деликатно передергиваясь.

– А он думает, что от вас отвратительно пахнет, потому что вы едите сырое мясо. А теперь стойте спокойно, пока я буду на вас нагружать вот это.

Ортнар заготовил кожаные мешки, набитые мясом, и двое йилан завопили под тяжестью этого груза.

– Тихо! – приказал Керрик. – Или я взвалю на вас еще больше груза. Вы похожи на ленивых неповоротливых фарги, которые за всю свою жизнь никогда не работали. За пределами ханале нас ждет много работы, и вы должны будете помогать нам. Или вы хотите идти на юг – на пляжи рождения?

После этого они замолчали, хотя Имехей сделал жест, выражающий крайнюю ненависть, когда он подумал, что Керрик изменил им. Хорошо. Немного гнева не помешало бы им. Надаске вернулся, приблизился к нише в стене и взял металлическую фигурку ненитеска, которую сделал давно умерший Алипол.

– Куда пойдем мы, туда последует и она, – твердо сказал Надаске. Керрик знаком показал согласие.

– Заверни это хорошенько и положи в мешок. А теперь останьтесь с этим устузоу до тех пор, пока я не вернусь, – сказал он, потом, повернувшись к Ортнару, он заговорил на марбакском. – Я схожу за своим мешком и оружием. Останься с этими мургу, пока я не вернусь.

– С этими? – сказал Ортнар недовольно, сжимая копье. – У них есть зубы и лапы с когтями, да еще их двое против одного.

– Они вдвоем больше боятся тебя одного, чем ты их двоих. Некоторое время вам придется побыть без меня. Мне пора.

– Мы умираем, смерть рядом с нами, – простонал Надаске. – Стоит лишь тебе переступить порог ханале, как этот устузоу проткнет нас своим копьем. Я спою свою предсмертную песню.

– Замолчи! – приказал Керрик, придавая со всей строгостью своему голосу как можно больше важности, чтобы дать понять, что старший по званию разговаривает с младшими. – Я говорю вам сейчас, и то же самое скажу ему. Мы останемся все вместе. Вы все будете слушаться меня. Вы все будете моими фарги. Он тоже будет моим фарги. А по отношению друг к другу каждый из вас будет эфенселе. Это наш эфенбуру.

Когда он то же самое сказал Ортнару, то затем развернулся на пятках и ушел. Саноне уже поджидал его, когда он вышел из ханале.

– Ты оставляешь нас, – сказал Саноне.

– Я вернусь – с Армун.

– Мы все идем по следам Кадайра. Ты пойдешь один, сам по себе?

– Ортнар идет со мной. Он хороший охотник и знает дорогу. И мы берем с собой мургу, чтобы нести провизию.

– Это хорошо, потому что я не смог бы поручиться за их безопасность, если бы ты ушел. Мы будем здесь, когда ты вернешься.