Злодейка для императора

— Как ты позволила этому произойти? — еле сдерживаясь, спросил Ролан. Очередного монстра он рассёк, даже не глядя.

— Не знаю! С ней всё было нормально, она держалась на спине, пока я приземлялась, а потом вдруг потеряла сознание и упала. Нужен маг.

— Понял. Защити её.

Так было проще — когда он знал, что делать. Ярость стала холодной, даже ледяной. Не мешала думать и действовать. Маг так маг.

Ролан настиг Уинстона у портала и, схватив за воротник, молча потащил к Лене. На всё ушло не больше трёх минут. Маг пытался вырваться и атаковать, но магия теперь на Ролана не действовала.

— Скажи, что с ней, — приказал Ролан, когда кинул Уинстона на землю рядом с Леной.

Маг вздрогнул, когда Ролан поднял меч, но рыцарь всего лишь избавился от очередной подлезшей слишком близко твари. Ролану казалось, что он услышал чей-то голос, как тогда, в храме. Но в этот раз слов он не разобрал совсем.

Уинстон смотрел на Селестию, потом кивнул. Драконица явно поделилась с ним какой-то информацией.

— Это из-за портала, — вынес вердикт маг. — Её душу может унести в пространство между мирами.

— Что?! — взревел Ролан. — Почему её?

Глаза Уинстона забегали. Ответил он уклончиво, хотя должен был понимать, что рискует, пытаясь что-то скрыть.

— Она… особенная. Есть у меня предположение, почему…

— Надо отнести её подальше от портала, — раздался в голове голос Селестии.

— Нет, ведь её душу тянет к порталу, — возразил Уинстон. — Пока не затянуло, иначе она бы уже умерла. Но если мы унесём тело дальше, а душа останется здесь, то…

— Но печать не сорвана, просто повреждена, — Ролан сжал кулаки.

Он не понимал, почему душу Лены тянуло в запечатанный портал. Только из-за того, что она из другого мира?

— Печать создавалась против демонов, — развёл руками Уинстон. — Возможно, на душу Летиции печать не действует. Чтобы понять точно, мне надо больше времени. Но как ты знаешь, портал запечатан, но не закрыт. Это основная причина.

— Как его закрыть?

— Или специальным демоническим заклинанием или если разрушить его. Первое мы не достанем, второе невозможно из-за мощной магической защиты.

— Понял. Жди здесь и защищай её.

Он кивнул драконице, чтобы она проконтролировала Уинстона. А сам направился к корню проблемы.

Как можно быстрее пробился к самому порталу. Все встали кругом, защищая его от лезущих тварей. Даже император стоял в одной линии с остальными. А внутри круга Юстаф и Амалия сидели на коленях и касались руками каменной плиты с начерченными рунами. Перед ними на почерневшей земле стояли две огромные каменные колонны — между ними и был портал.

Ролан пробился в середину, к ним.

— Получилось! — воскликнула Амалия.

Юстаф счастливо улыбнулся и с любовью посмотрел на целительницу. Но Ролан знал, что укрепления печати могло быть недостаточно. Под шокированные взгляды парочки он нанёс первый удар по одной из колонн. Потом ещё и ещё. Юстаф и Амалия с опаской отошли чуть дальше.

Из камней и начертанных на них рун иногда вылетали маленькие молнии, рядом кричали демониты и слышались звуки рассекаемой плоти, но Ролан не обращал внимания. Угрозу надо было устранить как можно быстрее. Пока душа Лены здесь.

Наконец, портал, по крайней мере, видимая человеческому глазу его часть, был разрушен. Наступила непривычная, тишина. Ролан оценил обстановку: твари будто потеряли силы и запал драться, но не исчезли. Некоторые убегали, часть нападала по инерции. Бой продолжался, только Юстаф и Амалия таращились на Ролана и были не в силах произнести и слова.

Он направился обратно к Лене. Добрался быстро. Большинство монстров теперь точно предпочитали убежать, едва почувствовав ауру Ролана.

Ничего не изменилось: Лена лежала на земле, её глаза были закрыты. Уинстон поставил магический барьер, и теперь Селестии не приходилось отбивать атаки тварей. Драконица перевоплотилась в человека и с тревогой всматривалась в лицо Лены.

Ролан подошёл, как можно осторожнее взял её на руки и прижал к себе. Он сделал что мог. Но её глаза оставались закрыты.

Глава 38

Удивительно. Я сидела на камне, который по идее должен был быть твёрдым и холодным, но совершенно этого не чувствовала. Он ощущался упругим. Рядом сидела Нема и ворчала, что она меня предупреждала и к словам богини нужно прислушиваться внимательно.

— Если бы ты объяснила, почему мне нельзя к порталу, я бы рассказала Селестии, — буркнула я.

Мимо нас бежали демониты, но все они чудесным образом огибали этот камень. Я не сводила глаз с Ролана, следя за его действиями и волнуясь за него. Его внимание было сосредоточено на моём теле, лежащим на земле у ног драконицы. Как бы он случайно не пропустил нападение какой-нибудь твари. Как мы.

— Не было времени объяснять! — раздражённо продолжила Нема. — На будущее: слушай меня. Я сейчас помогаю тебе удерживаться в этом мире, но если бы портал был открыт, то даже мне было бы сложно. В пространстве между мирами нет ничего. Абсолютная тишина, пустота и темнота. Твоя душа просто потерялась бы и вечно блуждала, пока не забыла себя и её случайно не утянуло бы куда-то вновь.

— Но сейчас-то я же смогу вернуться, когда главные герои укрепят печать? — не поворачивая головы спросила я у Немы.

Она лишь вздохнула и ничего не ответила. Вот это уже заставило меня напрячься.

— Ты мне нужна, так что что-нибудь придумаем, — не очень уверенно сказала она. — В крайнем случае, главное, чтобы тело осталось живо. Буду искать кого-то ещё… Или сама его займу на время.

Последние слова мне не понравились совсем. Я посмотрела на Нему и пропустила тот момент, когда Ролан оказался у портала. Почувствовала, как внутри меня словно что-то завибрировало от удара. И только после увидела, как Ролан… бьёт по порталу на глазах у шокированных наблюдателей.

Юстаф и Амалия на всякий случай отскочили подальше от него. Все остальные продолжали сдерживать демонитов, но то и дело кто-то из них оборачивался на звук и чуть не пропускал удар твари.

Только Энн, как всегда, сохраняла холодный рассудок. Удивительно, её даже почти не пугала магия… Она в основном и подстраховывала остальных. Больше всего Вольфа, который дрался одной рукой, морщась и держась за голову. Звуки ударов по каменной колонне, судя по лицу братца, вызывали у него не любопытство, а раздражение.