Знакомство

— Мне Петрова рассказывала, что ты как-то раз был у неё дома и вылечил её от головной боли. А сейчас ты пишешь, что и Ирине Васильевне помог. Так, значит, это правда?

— Угу, правда.

В следующий раз она перебила меня, когда я рассуждал о нашем учителе физкультуры.

— Хм, мне Петрова зимой как-то сказала, что он её за грудь трогал. Я ей не поверила, но Катя и сама была не очень уверена. Говорит, что может быть ей просто показалось. Это так мимолётно было. А ты сам как думаешь, правда это или нет?

Я пожал плечами и сказал, что не знаю. Я же не бываю у них в раздевалке. Катя не успокоилась,

— А то, что ты хочешь стать учителем физкультуры… Это что, шутка?

Я усмехнулся и заверил её, что это, конечно же, шутка. Мы посмеялись, и я перешёл к следующей главе.

Катька и Маргоша

Через час у меня забурчало в животе, и я вспомнил, что нужно поесть.

— Давай пообедаем? Мама вчера борща вкусного наварила… Наверно вкусного… Может быть вкусного… Ещё хлеб свежий есть…

Катюша рассмеялась, и я пояснил ей, что моя бабушка, мамина мама, до самой революции не готовила. Не было такой нужды. Для этого прислуга в доме имелась. Сама не научилась и не смогла научить мою маму.

— Моя мама любит готовить, только у неё не всегда получается.

После обеда мы вместе помыли посуду и уселись поиграть в шашки. Чёрт побери! Катя в шашки тоже играла сильнее меня, только радовалась своим победам не так бурно, как Надюшка.

Потом, когда мне надоело проигрывать, мы немножко поиграли в прятки, а затем чуть-чуть побегали в догоняшки вокруг стола. Почему-то приборка после такого короткого развлечения заняла почти полчаса.

Потом мы сидели друг напротив друга на диване и просто болтали. Форточка была открыта, поэтому я услышал шуршание шин. Подъехала легковая машина, и я понял, что это Марго. Я заскочил на подоконник с ногами, высунулся в форточку и помахал ей рукой, а она снизу крикнула, чтобы я спустился и помог ей с вещами.

Марго была в своём репертуаре! Ещё возле машины она обняла меня, подняла, закружила, расцеловала так, что у посторонних могло создаться впечатление, что мы близкие родственники, которые не виделись как минимум лет десять.

Я предупредил её, что не один, когда мы, нагруженные двумя чемоданами поднимались вверх по лестнице. Катя встречала нас в коридоре. Марго, улыбаясь во весь рот, протянула ей ладошку. Интерес в её глазах был написан заглавными буквами.

Я отнёс её чемоданы в спальню, Марго достала домашний халатик и удалилась в ванную переодеться, крикнув мне, что она умирает от голода, и чтобы я ставил разогреваться, если есть что разогревать. Я снова поставил греться борщ. Когда я через десять минут вышел из кухни с тарелкой борща для неё, Марго с Катей уже сидели на диване рядышком. Марго обнимала девочку за плечи и, склонив к ней голову, о чём-то тихонько расспрашивала.

Когда я вынес тарелку с нарезанным хлебом, Катя уже устроилась у неё на коленках. Марго прижимала её голову к своей груди и гладила по волосам. Глаза у Марго блестели от слёз. Я было пошёл за тарелкой для Кати, но она сказала, что не будет ужинать.

— Папа приходит с работы к шести. Мачеха будет злиться, если я буду сидеть за столом и ничего не есть. Опять скандал устроит. Нет, я лучше пойду. Саш, я к тебе завтра приду?

— Конечно! Слушай, а давай пойдём на Каменный Венец? Ты там была?

Катя помотала головой, но тут запротестовала Марго:

— Нет! Одних я вас туда не отпущу! Там такие камни, что сам чёрт ноги поломает! Да и далеко это… Не пущу! Если хотите, можем в субботу или воскресенье туда втроём сходить. Если у вас есть желание завтра прогуляться, придумайте что-нибудь поближе.

Я высказался в том смысле, что вот, мол, навязался мне на голову ещё один тиран. Марго, широко улыбнувшись, бросила в меня шариком хлеба. Катюша рассмеялась, а я полез под стол разыскивать шарик. Не хватало ещё тараканам еду с доставкой на дом поставлять.

Когда я из-под стола выбрался, то сказал Катюше, что если на Каменный Венец нельзя, то мы можем сходить на речку или в порт, половить с пирса корюшку. Удочки у меня имеются. В любом случае пусть одевается потеплее и обязательно наденет спортивный костюм и кеды. Катюша уже торопилась, так как до шести оставалось двадцать минут. Она быстро попрощалась и убежала, но тут же снова вернулась.

Она забыла переодеться! Надела пальто поверх байковой клетчатой рубашки навыпуск и моих треников и пошла. И никто из нас троих не заметил! Пришлось ей в пожарном порядке переодеваться в своё собственное! Марго, глядя на её перепуганное личико, хохотала до слёз. Смешливая она у нас!

Проводив Катю, мы спокойно поужинали. Марго расспрашивала меня о ней, я рассказывал и злился на её мачеху. Марго сочувственно качала головой и убеждала меня, что здесь ничего не поделаешь, и что как-нибудь всё должно прийти в норму.

Мы вместе отнесли посуду на кухню. Я принялся мыть её, а Марго полезла за окно, сделать ревизию имеющимся продуктам. (1) Она на цыпочках стояла на табуретке, а я забывшись, в двадцатый или даже тридцатый раз проводя намыленной тряпкой по одной и той же тарелке, пялился на её голые ноги.

Спустившись на пол Марго сказала, что с мясом всё в порядке, а вот яиц и картошки нужно подкупить. Она сказала, что собирается заняться готовкой на завтра и послезавтра, и отправила меня в магазин за яйцами, картошкой и свёклой…

***

Когда я нагруженный покупками вернулся из магазина, готовка у Марго была в самом разгаре. По квартире плавал вкусный запах жарящегося мяса, запах лука, томатной пасты и ещё чего-то тоже очень аппетитного.

Честно, я был рад, что Марго со мной рядом! Она неисправимая оптимистка и хохотушка. Да и в конце концов просто красивая девушка. Я сидел в кухне на табуретке, наблюдая за её ловкими, уверенными движениями, и мы болтали обо всякой всячине. Потом, когда я опять, как в позапрошлом году, чуть-чуть в неё влюбился, я спросил:

— Слушай, Марго, ты же такая красивая девушка… Почему ты ещё замуж не вышла?

Она усмехнулась, не отрываясь от своего занятия:

— Никак подходящая кандидатура не попадается… То хлыщи какие-то, то, смотришь, а он оказывается потенциальный алкоголик! Не-е-е, лучше погожу пока… Крутится тут возле меня один морячок военный. Ходит, вздыхает и молчит, — она фыркнула, — Ну его! Ты лучше скажи, у тебя-то самого уже появилась подружка?

— Да, дружу с одной девочкой. Ещё с осени.