Золотой череп. Острова отверженных

– Нам нужен капитан этого судна, - выступил вперёд Всебор.
– У нас к нему дело.

– Королевским приказом судно арестовано, - произнёс гвардеец.
– А капитан под домашним арестом.

– Это ещё почему?
– удивился Всебор.
– С каких это пор в Спумарисе арестовывают честных людей.

– Не могу знать, - отозвался солдат.
– Но приказано без надобности на судно никого не пускать.

– А если добрый солдат на время забудет о приказе?
– Всебор сунул в карман руку и позвенел монетами.

– Разумеется за определённое вознаграждение.

– За вознаграждение, оно, конечно, можно и забыть, - гвардеец оскалился в улыбке и опустил мушкет.
– Только вознаграждение должно быть очень хорошим.

– За это будь спокоен, - Всебор вынул золотую монету и сунул её гвардейцу.
– Сделай вид, что не заметил, как мы туда прошмыгнули.

– Пойду выпью пива, - вояка кивнул на ближайшую таверну.
– Но буду смотреть в окно, чтобы вы ничего не вынесли с этого корыта.

Судя по всему, основная часть матросов "Пьяного краба" находилась в отлучке. По грязной палубе бегал лохматый вислоухий пёс, возле камбуза в деревянных клетях квохтали куры. Заметив гостей, лохматая псина подбежала к Зубастику и, добродушно поглядывая, принялась вычёсывать блох у себя за ухом.

– Словно вчера тухлых спрутов жрали, - вспомнил Зубастик.
– А времени прошло больше месяца.

– Да-а-а! Сколько всего повидали, - Всебор подмигнул приятелю и улыбнулся.
– Есть, что вспомнить. Верно?

– Уж лучше не вспоминать, - отмахнулся Жиль.
– Меня до сих пор всего трясёт, как подумаю о Тиаберии.

Они осмотрелись по сторонам, потом Всебор заметил позеленевшую от окислов рынду.

– Похоже, для старины Сликкера настали скверные времена, - схватив язык колокола, заметил Всебор.
– Такие дорогие товары, да ещё сосредоточенные в одном месте не могли не вызвать подозрений.

Над палубой разнёсся пронзительный мелодичный перезвон.

– В Спумарисе за пиратство - виселица, - подытожил Зубастик.
– Если мерзкого старика прихватили за разбой, он нам не помощник.

– Разберемся!
– отозвался Всебор.
– Может всё не так уж и плохо.

Он дёрнул за язык ещё несколько раз, но на палубе никто так и не появился. Только лохматая псина перестала чухаться и, разинув широченную пасть, зевнула.

– Заглянем в кают-компанию, - предложил Всебор.
– Может там кто-нибудь обнаружится.

Похоже с дисциплиной на "Пьяном крабе", было из рук вон плохо. Повсюду валялись пустые бутылки из-под спиртного, какой-то мусор, рыбьи головы и ещё бог знает что. Разбитая мебель, изодранные в клочья занавески, остатки пищи на переборках, всё это свидетельствовало о бурном веселье, которое также бурно сменялось безумием.

Капитан Сликкер сидел на стуле в дальнем углу кубрика в позе мыслителя. На голове старая треуголка, грязная рубаха нараспашку, камзол под ногами. На одутловатом от бесконечных возлияний лице отражались одновременно все эмоции, но ярче всего нестерпимая обида.

– Что это с ним?
– шёпотом спросил Жиль.
– Может, приболел старикан.

Всебор хмуро сверкнул глазами и двинул приятель локтем.

– Как поживает господин Сликкер?
– набравшись храбрости, поинтересовался Всебор.
– У нас к вам дело. Не соизволите выслушать?

Старик равнодушно покосился единственным глазом и засопел.

– Оставьте меня судари, я в печали!
– трескучим голосом отозвался он.
– Нет у меня теперь никаких дел, потому как попал я в немилость.

Капитан тяжко вздохнул и уставился на свои огромные сапожищи. Разговаривать ему явно не хотелось, но причиной этому была не хандра, а обычная человеческая лень.

Всебор огляделся и, заметив саблю лежавшую в шаге от Сликкера, смущённо посмотрел на Зубастика. Капитану ничего не мешало дотянуться до неё своими длинными руками и пустить в дело.

– Вы, наверное, нас не помните, - начал снова Всебор.
– Мы как-то переводили таможенную декларацию.

Сликкер криво улыбнулся и засопел интенсивнее.

– Помню того зубатого придурка, - поглядывая на Жиля, пренебрежительно бросил капитан.
– И его кислую физиономию, когда он жрал моих спрутов.

– Как хорошо, что вы нас вспомнили, - оживился Всебор.
– У нас к вам срочное дело, которое не терпит отлагательств.

– К чёрту ваши дела, - фыркнул старик.
– Капитан Сликкер не слуга, чтобы на кого-то работать, особенно если его карманам не светит выгода.

Моряк жадно потянул носом, расправил плечи и, потягиваясь, заскрипел суставами.

– И я не в том положении, чтобы оказывать какие-либо услуги. Если к завтрашнему утру, фортуна не повернётся ко мне лицом, послезавтра меня повесят.

– Ну, что я тебе говорил, - зашептал Жиль.
– Меня не проведёшь.

– О чём это вы там шепчетесь?
– нахмурился Сликкер.
– Уж не прислали вас по мою грешную душу? А то...

Старик проворно вскочил со стула и, схватив саблю, наставил острие клинка Всебору в грудь.

– Моя душа стоит не дёшево, - оскалив гнилые зубы, заметил капитан.
– Да к тому же она не продаётся.

Всебор судорожно сглотнул и примирительно поднял руку.

– Нам нужен Ваш опыт и Ваша посудина, - проговорил он.
– Что если мы попытаемся решить Ваши проблемы, а Вы доставите нас в одну очень тёплую и приветливую страну?

– Знаю я одну такую страну, - Сликкер загнал саблю в ножны и сморщился.
– Чёрт! Всё бы отдал, чтобы там сейчас очутиться.