Зов пустоты

За окнами неумолимо темнело.

Они отобрали двадцать четыре дела насильников, находившихся на свободе в момент совершения убийств, подходящих по возрасту и живших не более чем в часе езды от цыганского табора в то время, когда погибла Джорджиана Нистор.

Полковник Жиан ходил туда-сюда между кабинетами, где работали группа Магали и Сеньон с Гильемом.

– Двадцать четыре! – причитал он. – Сужайте дальше! ГВНЖ и ОНОВ [27] могут взять всех разом, но мы не сможем их всех обработать! Мы не можем арестовать их одновременно, и у нас нет времени собирать подмогу и всех инструктировать на случай, если преступник удерживает у себя лейтенанта Ванкер… Я не стану так рисковать. Пока не стану. Нужно сузить круг. Работайте!

27

 Полицейский отряд наблюдения и оперативного вмешательства.

Сеньон и Гильем взяли профили подозреваемых и прогнали их все через доступные базы данных. Более тридцати баз, куда всякий раз нужно было вводить полную информацию о преступнике.

Минуты шли и превращались в часы.

Жива ли еще Людивина?

Сеньон не хотел об этом думать. Ни секунды.

Предполагать самое ужасное он просто не мог.

Они сузили круг поиска и отобрали шестерых мужчин, живших в непосредственной близости от цыганского табора. Всем было от двадцати пяти до сорока – идеальный возраст. Все имели технические профессии или работали в одиночку.

Сеньон боялся упустить преступника, ограничив поиск так сильно. Психологический портрет вообще нельзя было считать безошибочным методом, а их окончательные критерии казались слишком узкими. К тому же файлы, на основе которых они отбирали подозреваемых, тоже оставляли пространство для ошибки, поскольку многие давно не обновлялись.

– Мы зашли в тупик, – взволнованно бормотал он себе под нос.

Гильем помахал перед ним листком бумаги:

– Этот мне нравится, он безработный, времени у него полно, а нашему парнишке время нужно.

– Продавец кухонного оборудования может составить удобное расписание, – заметил Сеньон. – И сантехник тоже. И программист-фрилансер. Даже мусорщик заканчивает работу довольно рано и тут же может браться за дело.

В кабинет заглянул полковник Жиан:

– Как успехи? Я уже мобилизовал ГВНЖ. Они в Сатори, готовы начать по нашему сигналу.

– Работаем мы, работаем, – сердито бросил Сеньон.

– Я не стану ждать еще одну ночь, мы слишком многое знаем об этом извращенце. Нужно что-то делать. Сообщите, как будете готовы. Мне нужны имена, адреса и краткие сведения о том, почему вы отобрали именно этих людей.

Опасная игра, думал Сеньон. Если они потратят все силы и то небольшое время, которое у них есть, чтобы попытаться спасти Людивину, идя по ложному следу, он никогда себе этого не простит. Его воротило от мысли, что они рискуют жизнью подруги, ткнув пальцем в небо, не имея убедительных доказательств, без единой наводки… Он заставил себя вернуться к делу, чтобы двигаться вперед и не думать о худшем.

Сеньон взял в руки досье тридцатилетнего актера и отложил в сторону. Не то. Почему-то не то, и все. Интуиция подсказывала. Дважды разведен, двое детей, серьезная судимость – развратные действия, изнасилование. Но семья у него была, а значит, он способен поселиться с женщиной. Но жил он в Гризи-ле-Платр, в десяти минутах езды от цыганского табора. Сеньон не решался исключить его из списка подозреваемых.

– Офигеть! – воскликнул Гильем, глядя в монитор. – Проверь почту, пришли результаты от Форно. Он все сделал сам на этой вашей штуковине, GendSAG.

Сеньон ухватился за эти слова, как канатоходец хватается за шест, скользя над бездной. Он слушал, не в силах спросить, что же дальше, оцепенев от ужаса при мысли о том, что Форно ничего не нашел.

– Он пишет, что его результаты не совпадают с результатами лаборатории, – продолжал Гильем. – Он получил в обоих случаях одинаковую ДНК! Слышишь? Одну и ту же! Меррик был прав: лаборатория ошиблась…

Зазвонил телефон. Высветился номер НИИ криминалистики. Естественно, звонит Форно, сказать, что все им отправил и у него важная информация.

Не поднимая трубки, Сеньон судорожно замахал Гильему:

– Дальше, дальше!

Слишком невероятно, чтобы быть правдой. Ошибка лаборатории? В двух анализах? Сомнительно.

Гильем принялся читать дальше под звон телефона:

– Он пробил по базе НБД и… нашел совпадение! Результаты анализа ДНК совпали, он нашел имя!

Гильем наклонился, вглядываясь в монитор, энергично кивнул, порылся в стопке дел и вытащил папку.

– Он в нашем списке! Сеньон, мы его нашли!

Только теперь Сеньон поверил и с грохотом вскочил с места.

39

Мир ускорился. Пейзаж исчезал быстрее, чем появлялся, размытый, неосязаемый, и даже фары других машин, огни фонарей и фасады домов уплывали на край кадра – окна полицейского фургона, где сидел Сеньон.

Включив сирены и мигалки, чтобы расчистить путь, они прорезали поток машин, словно лезвием рассекая монотонность вечерней пробки. Едва завидев брешь, мотобригада кидалась в нее, водитель фургона давил на педаль, мотор ревел, и поток тут же смыкался позади них.

– Мы ставим все на одну карту! – бросил с заднего сиденья полковник Жиан. – Вы уверены, что правы?

– На сто процентов, полковник, – ответил Сеньон. – У Антони Бриссона есть судимость с нужными параметрами, и он живет там, где жили первые две жертвы. Он программист.

– И так сумел подменить результаты анализа ДНК? Только не говорите, что он взломал НБД, она за семью замками!

– Нет, полковник, не взломал. Слушайте дальше. Гильем вот только прислал последние новости: Антони Бриссон работал в айти-компании, которая обслуживала НИИ криминалистики после переезда в новые здания в Понтуазе. Они там настраивали часть сети. После этого Бриссона уволили, но у него мог остаться список частных лабораторий, которые делают анализ ДНК. Форно говорит, что во время переезда такое вполне могло произойти: повсюду стояли коробки, валялись дела, список лабораторий тоже было легко найти.

– А потом? Его же не могли нанять во все эти лаборатории?

– Нет, но Гильем считает, что он их взломал. Их сайты защищены хуже, чем наши, это ведь просто лаборатории, а не военные или юридические учреждения. Генетическая экспертиза лишь небольшая часть их работы, не требующая какой-то специальной защиты. Все проходит через секретариаты, которые получают данные от лаборантов и раз в неделю вносят их в НБД. Результаты обычных анализов вносятся гораздо чаще. Гильем оценил их систему защиты, сам он не хакер, но кое-что понимает. Он считает, что Бриссон вполне мог поставить на компьютеры секретарей какую-то свою программу.

– Во всех лабораториях? – Жиан присвистнул от удивления.

– Во Франции всего пять крупных лабораторий. Бриссон взломал их, установил мини-программу собственного изобретения, которая отслеживает внутреннюю сеть и отправляет ему уведомление, если появляется генетический профиль с теми же аллелями, что у него, – а уж свои он должен знать, это несложно. Тогда он быстро входит в систему, меняет четыре аллели до того, как результаты отправят в НБД, – и все, никакой связи его ДНК с преступлением.