Звезда Аделаида - 2

Да и кому важно знать, что станется с тем, кто не побежит вослед квадриге, едущей и без того тихо, не то, что сюда доехали, считай, с ветерком, ну одним-другой больше-меньше, что с того страшного-то? Не нагуляется только вояка вдоволь с путанами, не пропьёт лишнего раба, не продаст симпатичную, но уже брюхатую рабыню с её щенятами, не обменяет хорошеньких мальчонок на две туши баранов, недополучит звонких монет, да за варваров немного и дадут, уж меньше даже, чем за плохое, но тяжёлое серебро и грубые, однако крупные камни, не говоря уже о драгоценной рухляди… Не нагуляется в раз этот, значит, в следующий Фортуна и Фатум не повернутся к вояке задницами. Вот в следующий раз тогда и нагуляется вволю - и с мальчиками своими же, и с бабами своими же, и мужиков - рабов сбагрит подороже, да ещё на путану, чтобы спьяну набить ей морду за то, что не так сосёт, не так даёт, денег найдётся. Чтобы, значит, заведению за порчу имущества заплатить.

Ведь большинство легионеров Божественного Кесаря и имя-то его выговорить могут с трудом без акцента, а дом родной для них - казармы, меняющиеся от городка к городку, да всё одинаковые. Хорошо ещё, что в крепости не ссылают, как уж в совсем отхожее место, дальше коего уже некуда.Туда только самых вороватых или проворовавшихся ссылают, самых что ни на есть бестий.

Повезти в смысле собственного обустройства может только одному из пятидесяти, рачительному ветерану, который усадьбу, хоть и маленькую, и развалюху, на все деньги, сбережённые от увеселений в лупанариях, тавернах да термах прикупит. Да и станет он сам гражданином и землевладельцем - ветерану позволено, наймет у какого-нибудь старпера холостого родовитого, без наследника оставшегося, несколько колонов, чтобы землю эту обрабатывали. Невесты высоких патрицианских кровей, вишь ты, старикану этакому в своё время не досталось, вот дурень! Ну переспал бы с рабынями, да наплодил им сыновей, а то суходрочкой, небось, всю свою жизнь занимался.А были бы сыновья, глядишь, одного, вот как Снепиуса Квотриуса, воспитал бы, как ромея, да передал бы ему, да, высокий, да, хоть и незаслуженный титул Господина дома. Но и было бы и всего делов-то, и хозяйство бы поднялось. Но на счастье ветеранов - выскочек находятся на Альбионе, чаще в городках совсем уж захудалых, на захолустных дорогах стоящих, такие холостяки. Они готовы продать имение вместе с прикреплёнными к обрабатываемой земле колонами, а сами удаляются в отдельно стоящий, без усадьбы, дом, прикупленный на вырученные деньги. Остаток монет старперы потихоньку тратят на жратву и содержание нескольких оставшихся верными Господину самоуничижающихся, порою, ещё молодых дурней - рабов. Они, видите ли, Господина и в счастье, и в беде сопровождать будут!

И вот, через пару-тройку лет бывшему легионеру и самому жениться можно, а если повезёт, то и на патрицианочке худородной, да семьёй большой обзаводиться. И не забывать - хотя, как уж тут забудешь!
– с рабынями купленными тесненько общаться, приумножая таким приятным и полезным для мужеской силы образом своё имущество. Не всё же единственной, надоедливой жене детей делать…

… Орден собрался в полном составе за исключением «временно отсутствующего» Северуса Снейпа, который был таковым практически четыре года. Но всё же раза два в год профессор Снейп посещал Гриммо, двенадцать, чтобы показать всем Орденцам, что он-таки с ними, а не против них. Альбус Дамблдор, наконец-то, соизволил огласить главную цель проекта - «Уйти министра», и члены Ордена явно обтекали после неожиданно услышанного.

Заставить уйти с поста самого всесильного министра магии, так цепляющегося за своё кресло, а зачем? К чему такие амбициозные планы? Скримджер, вроде бы, слежки за орденцами не устанавливал, а тут вдруг такое... На этот провокационный вопрос господин Директор школы волшебства и магии «Хогвартс» упорно отказывался отвечать, затуманивая мозги всем, у кого они в данный момент были включены, сложносочинёнными и сложноподчинёнными, особенно последними, предложениями, где основными консонантами были «же» и «ж», отскакивающие от ровных зубов Дамблдора, как земляные, сладкие орешки.

Видно, правду говорят, что арахис не всем по нраву, далеко не всем. Многие даже и вовсе терпеть не могут этот замечательный, вкусный и питательный заморский продукт. А бывают даже такие особи, которым сие лакомство и вовсе запрещено по состоянию такого здоровья, которого у них нет.

Таковых , «не вкушающих сей предивный земляной орех» нашлись двое - Билл и Чарли Уизли - они упорно отказывались вкушать достойные орешки, но требовали - вот нахалы!
– объяснить всем орденцам «дакэтрину дествий», как выразился обычно скромный, в отличие от Джорджа, драконолог. Билл, да и взвившийся тут же Джордж, который интересовался политикой вплотную, тут же поддержали косноязычного братца. Джордж так увлёкся добыванием компрометирующих колдографий у обслуги министра, попросту спаивая охранников Скримджера и его телохранителей - парней всё простых, а потому падких на дармовое огневиски. Но самое интересное, что Джорджи удалось найти точно такой же подход к сопровождавшим повсюду мистера Скримджера людям в незаметных, серых, мышиного оттенка мантиях потому, что, погрузившись в это достойное по отношению к профессору Альбусу,Дамблдору а заодно и для себя полезное дело, он на время забывал о потере своей половинки - Фреда.

Тот погиб в Битве за Хогвартс, защищая свою единственную настоящую любовь всей жизни - сестрёнку Джинни. Все девушки мира ничего не стоили в глазах покойного, такого, казалось бы на первый и все остальные взгляды, не пропускавшего ни одной юбки, любвеобильного Фреда перед единственной, но недоступной Вирджинией. Потому, что сестра. Фред никогда не понимал Гарри, как он, когда в него влюблена без памяти сама Джинни, не принимает её всерьёз! Её, лучшую девушку на свете! Да, Фред был бабником, в отличие от да, весёлого балагура, но не переспавшего, несмотря на возраст, ни с одной девушкой или парнем, Джорджи. Потому, что любовь Джорджи ушла вслед за единственной сестрой. Но пусть бы лучше она ушла… одна, а не забирала с собой Фреда.

И погиб влюблённый Фред, соединившись с возлюбленной сестрой только в смерти - искорёженные проклятиями тела Фреда и Джинни нашли держащимися за руки.

По просьбе безутешного Джорджа их схоронили не в разных могилах, а в одной, и это не вызвало никаких подозрений - ведь они же - брат с сестрой, погибшие одновременно. Ни один преподаватель или Аурор не мог прикрыть их - они шли мстить за замученного Рона и зашли в своей ненависти слишком далеко. Оторвались от своих так, что их фигурки растаяли в море неведомых бестий, инфери и магов в чёрных балахонах и, про их дурацкому обычаю, белых масках. Масочники... Пожиратели... Ох, как же Джорджи ненавидел их всех, но больше - профессора Северуса Снейпа, члена той же же организации, что и он сам.

Ведь именно в этот момент пыток и издевательств над Фредом и Джинни, воспользовавшись заварушкой в лагере Пожирателей, возникшей для Северуса Снейпа непонятно, отчего, он и перешёл на сторону «своих». Северус просочился мимо нескольких лиц в масках и с долгожданным военным победным кличем графов Снейп перебежал, отстреливаясь Авадами от заметивших изменника бывших сомучителей, к ожидавшему его профессору Ремусу Люпину. Тот был единственным, разумеется, кроме главы «Ордена Феникса» Альбуса Дамблдора, поставленного Снейпом в известность заранее, кто вот уже полгода, как знал, что именно в любой сумятице среди Пожирателей произойдёт долгожданное сбрасывание маски, носимой многими годами.

Маски лицемерия, лжи и вынужденных убийств. Убийств, нужных Ордену, и вынужденных, из-за которых он и нужен был Ордену таким - убийцей и... за которые никто из орденцев, за исключением тех же двоих, да ещё МакГонагал, до конца не оправдал Снейпа в собственных глазах. От того и не любил Северус посещать заседания Ордена, что его там особо не жаловали, даже после примеров не подпольного, замаскированного труднопонимаемым орденцами шпионажем, а реальных, поистине героических действий во время Войны, когда Снейп, рискуя жизнью, изничтожал весь Средний Круг, стоя на линии «огня», хождения им в разведку в одиночку, пользуясь лишь обыкновенным одеянием и маской Пожирателя Смерти, заботливо сохранённым всё предвидящим Северусом за те полгода, что прошли от Битвы за Хогвартс до начала последней Войны... Масочник... Он и в Войне остался всё тем же, только перешедшим на другую сторону окончательно масочником. Джорджи и за это Снейпа ненавидел. Пока что ненавидел, но кто знает, в какую сторону повернётся столь подвижный флюгер, как молодой, да юный совсем по магическим меркам мистер Джордж Уизли?

А Пожиратели тем временем, пока сбежал от них масочник Снейп, сгрудились вокруг ненавистных Уизли - чистокровных магов, так и не пожелавших по-хорошему присоединиться к движению Волдеморта. Они, эти Уизли, вперёд многих других были бы приближены к трону Тёмного Лорда, просто за то, что подпали под его власть. За неприсоединение все Уизли, и их дрянная, нищая Нора были под наблюдением Пожирателей. Те только и ждали приказа Лорда либо сразу уничтожить магическое отребье, либо сначала вволю порадоваться их мукам. Теперь каждый желал наложить на юношу и девушку проклятие помучительнее. Так и погибли в муках и страданиях брат и его возлюбленная сестра. Сестра, так и не узнавшая... насколько и как - как женщину - любит её старший брат.
– балагур, хулиган и вообще злостный юбочник.

Джордж Уизли же, в свою очередь, более всех на свете любил брата - близнеца, но, конечно, как честный человек, ни разу не говорил об этом любимому. Тем более, он видел, как брат любит, пламенно и нежно, их единственную сестру. Его сердце было крепко-накрепко занято иного рода страстью, такой же неосуществимой, как любовь Джорджа. Но Джордж, хотя бы, был рядом со своим любимым братом большую часть дня, работая в магазинчике Уморительных Ужастиков Уизли, продавая скорее на автопилоте всеразличные прикольные и Ужасно Уморительные фирменные штучки. А настоящее внимание его было приковано, словно грифон на цепи, охраняющий клад, к жестам, голосу, взглядам Фреда, направленным на него, Джорджа, их случайному скольжению, когда нужно было заняться особенно въедливой дамочкой хотящей на грош пятаков или надоедливым покупателем - оптовиком, у которого всё никак не клеился заказ, и он не мог ни на что разродиться. У Джорджа такие разговоры, пересыпаемые фирменными шуточками, приводили всегда к разрешению ситуаций с дамочками, причём обе стороны оставались довольны или большой продаже оптом по розничным ценам приколов собственноручного изготовления. Созданы они были по вдохновенным идеям Фреда. Фред был светлая голова, Джордж же был исполнителем, не более. Хотя… Джордж тоже был светлая голова, но в исключительно в общении с «трудными» клиентами и в бизнесе…