Детская проза

— Понимаешь, не могу… Я в деревню уезжаю на денек. Там собака есть и лодка. Сейчас за мной одна тетенька приедет, и мы поедем с ней на электричке. Тогда Миша сказал: — Вот это да! А может, вы и меня захватите? Я очень обрадовался, что Мишка тоже согласен ехать с нами, все-таки мне с ним куда интереснее будет, чем только с одной Марией Петровной. Я сказал: — Какой может быть разговор? Конечно, мы тебя возьмем, с удовольствием! Мария Петровна добрая, чего ей стоит?! И мы стали вдвоем…

Прощаясь, отец пытался ободрить сына: — Мы будем молиться за тебя. Молись и ты. В первый день Серафим никуда не выходил со двора. Устраивался в отведенной ему комнатке, осматривал тетино хозяйство, наполнял бочку водой, добывая ее из колодца. Объяснялись с тетей руками. Простейший язык жестов был для него забавен. Жестами он попросил разрешения осмотреть книжную полку тети. Та охотно согласилась. Там оказались книги духовного содержания, авторами которых были современные священники. Это вызвало…

— А то их в одну лепешку расплющит, — пояснил он. На соседнюю рельсу Валька пристроил свое: несколько болтиков и гаек, оловянную пульку, гвозди. Перепрыгивая через рельсы, мальчишки соскочили на насыпь и по чавкающему мартовскому снегу перебежали в кусты. Болтая, стали ждать, когда первый же поезд превратит их металлическое подношение в теплые, удивительно тоненькие бляхи. — Тссс! — вдруг шепнул Валька. Время от времени пути обходил сторож в замасленном тулупе и фартуке: ковырнет тут и там…

Шёл пятисотый год от изгнания Луны на луну. *** Балконная дверь была распахнута настежь. Лёгкий июньский ветерок игрался с тонкой белоснежной занавесью. Селестия ждала. Через несколько минут ей надлежало быть в Понивилле, на Празднике Летнего Солнца, но принцесса знала, что она туда не попадёт. Она ждала гостью, одну очень важную гостью. Десять веков ожидания, страха, тревоги, тоски – и долгожданный миг встречи! Богиня выжидающе смотрела, как четыре бледные звезды притягиваются к спутнику с…

Створка ворот пронзительно скрипнула, словно обидевшись на что-то, но осталась неподвижной. Изюмка вздрогнул, оглянулся по сторонам, а потом снова всем телом налег на нее. Створка чуть подалась назад, и в образовавшейся щели тусклой синевой блеснул бок огромного висячего замка. Изюмка вздохнул и опустился на четвереньки. Щель под воротами казалась невеликой даже для кошки, но мальчик, елозя по земле всем телом, упорно втирался в нее. Самым сложным оказалось протащить голову. Оцарапав нос и отяжелив…

– Бабушка, к мисс Лейн скоро придёт гостья, она просит чая, – ответила девочка. – Интересно, кто это? – спросила Салли, её глаза засияли. – Наверняка какая-нибудь известная актриса! Я видела мисс Лейн в пьесе «Серебряный пенни». Какая же она красивая! Вот бы мне попасть на сцену… – Не попадёшь, моя дорогая, – резко ответила бабушка. – Что за ерунда! Мисс Лейн не спит до полуночи! Ужас какой! А встаёт в десять! Это неправильно. – Бабушка, спектакль начинается только в восемь! Она просто не может…

А над океаном летали разные вкусные запахи. И мальчик Петя подумал, что лучше пока не переселяться к китайцам, а пойти на кухню и поиграть, как будто у него немножко есть мама. 2. Как Петя ел блин и как блин елся Петей В девять двадцать шесть на кухне жил желтый жирный блин по имени Филимон. Он лежал на тарелке и выразительно пыхтел. А еще он нетерпеливо хлопал по тарелке, смешно приподнимая один свой бок, который был потолще. По соседству с пыхтящим блином Филимоном жил маленький Петинрот.…

Машина тронулась, он обернулся и закричал: — Лучше бы мне тоже корью заболеть! Куда лучше! Он сердито махнул рукой на прощание, сначала матери, а потом, невзирая на возможные последствия — не для себя, для брата, — красному от жара лицу, прилипшему к окну спальни. Миссис Лонг взглянула наверх, в отчаянии всплеснула руками — Питеру полагалось все время лежать в постели — и заторопилась в дом. Том поднял боковое стекло и откинулся на спинку сиденья. Дядя кашлянул, прочищая горло, и сказал: …

В его голове пронеслась целая вереница слов. Они были скрыты и звучали вполголоса, словно кто-то произносил их шепотом. Он испугался этих слов. И поэтому, когда написал «Марина», ему сразу полегчало. Он грыз кончик тонкой оранжевой ручки и раскачивался на стуле, словно хотел научить стул стоять на двух ножках. Оказывается, писать письма — трудное дело. Потруднее алгебры. Он перестал качаться и уставился в одну точку. И увидел перед собой Марину. Он увидел ее так отчетливо, словно сидел сейчас…

Мы чувствовали себя надежно укрытыми в узкой траншее рядом с девушками в защитных пилотках и гимнастерках. А шофер Федя на открытом, даже не защищенном деревьями месте сидел в маленьком грузовичке, наполовину высунувшись из кабины, смотрел в небо и все разматывал бесконечный стальной трос аэростата. И свернутая из газеты махорочная цигарка потухала в уголке его рта. Небо пестрело заплатами разрывов, проблесками трассирующих пуль, и грохот стоял вокруг. А маленький грузовичок казался одиноким и беззащитным.…

Мама сидела за своим большим столом и рисовала картинки к одной детской книжке – завтра она отнесет их в редакцию. Юрка не хотел ее отвлекать, но он не мог понять, как в рыжих лошадей с печальными глазами можно играть на пустыре. – Мам, а Бумеранги – это лошади? – Угу, – рассеянно ответила мама, не отрываясь от работы. Юрка успокоился. Он понял, что мальчишки просто представляют, что к ним пришли Бумеранги. Конечно, ведь каждому хочется подружиться с рыжими лошадьми, которые по вечерам смотрят…

Мама сидела за своим большим столом и рисовала картинки к одной детской книжке – завтра она отнесет их в редакцию. Юрка не хотел ее отвлекать, но он не мог понять, как в рыжих лошадей с печальными глазами можно играть на пустыре. – Мам, а Бумеранги – это лошади? – Угу, – рассеянно ответила мама, не отрываясь от работы. Юрка успокоился. Он понял, что мальчишки просто представляют, что к ним пришли Бумеранги. Конечно, ведь каждому хочется подружиться с рыжими лошадьми, которые по вечерам смотрят…

– Нет, ничего не заметили, – сказал Витя ехидно. – Конечно, ничего! – сказала сердито Таня. – Так, значит, ничего и не заметили? – спросил я громко, а сам хотел уже удрать от ребят. Витя замолчал и стал вспоминать. Таня сморщила нос и тоже стала вспоминать. – Видели следы цапли на песке, – робко сказала Таня. – Ещё видели, как уж плывёт, только головка из воды торчит, – сказал Витя. Как выглядят следы цапли на песке? На влажном песке или грязевых отмелях цапли оставляют…

И хорошо, что наши проверили. Пошли по следам облавой и отыскали семерых диверсантов. Под крутым берегом речки прятались — хотели мост взорвать. После этого случая стали Жнивину доверять самые ответственные разведки. Но вот однажды и Афанасий попал впросак, да ещё как! Чуть-чуть всю роту не погубил. Нужно было проверить одну узкую дорогу среди дремучего леса. Деревья стояли вокруг великанские. Сосны вершины подняли до небес. Ели ветви опустили до самой земли. Снегу на них насыпано — целые сугробы.…

Пошлавон протиснулась между прутьями и взвизгнула. – В чем дело? – спросил жаб. – Упаковка, не дай бог, помялась? Или, что еще хуже, разорвалась? – Нет, я поцарапалась, – пожаловалась Пошлавон. – Экая ты нежная, – пробурчал Густав, – ерунда, шкура быстро заживет. Видишь коробку? – Нет, тут темно, – ответил щенок. – Собаке свет не нужен, – вскипел Густав. – Ну почему на моем тернистом жизненном пути всегда встречаются не способные на продуктивные действия личности? – Что такое посылка? –…

— Добрый день, — сказал он, входя в квартиру. — Меня зовут доктор Шмит. Тогда я еще не знал, что он назвался чужим именем, но почему-то сразу почувствовал неладное. Мне показалось, что, перед тем как сказать «Шмит», он на секунду замялся. — Здравствуйте, — поприветствовал его мастер Джон. До прихода загадочного посетителя он сидел за компьютером и переводил, не поднимая головы, потому что завтра ему нужно было сдавать работу. — Вы, простите, по какому вопросу? — вежливо спросил он незваного гостя.…

— Значит, терпение и мужество — вот, что вы советуете, Норос? — Самые лучшие советчики, капитан. Прошло уже два года с тех пор, как бриг «Жанетта» покинул Сан-Франциско. День отплытия, день торжества, пожеланий, день самых радушных надежд казался теперь для команды далеким прекрасным сном. Экспедиция «Жанетты» рассчитывала еще в первое лето своего плавания достичь континента, который по предположениям и по преданиям береговых жителей лежал на северо-запад от Берингова пролива. Там, на земле,…

Высоких нравственных качеств писатель требует не только от воспитателей, но и от тех, кого они воспитывают. Александр Шаров относится к ребятам не снисходительно, а с уважением, как к равным. Есть у А. Шарова повесть «Ручей старого бобра». В этой повести рассказывается о мальчике, который нашёл в себе внутренние силы для того, чтобы жить и поступать «по совести», так, как ему подсказывали его убеждения. Это оказывается иногда трудным и для взрослого человека, а не только для подростка… Но Коля Колобов…

Мне больше всего нравились овцы — у них витые рога и очень серьёзные морды. Они кажутся мудрыми и знающими жизнь, но на самом деле, к сожалению, глупы и упрямы, и нам, овчаркам, с них глаз спускать нельзя. Мой дядя Ференц был самым лучшим пастухом. Сколько овец он спас! Не боялся дать отпор шакалам и выходил победителем в схватке с любой лесной кошкой. Ах, как прекрасна жизнь! Мягкая подушка, то тень, то солнышко… Эй, кто это мне солнце заслонил? Ага! Опять она подкралась незаметно! …

— Шесть. — Ты уже ходишь в школу? — Нет. Мне только две недели назад шесть исполнилось. — А ты знаешь, какой приз ты выиграла? — Нет. — Свинью! Настоящего живого поросенка. Пожарный достал из ящика поросенка и сунул его в руки Цуппи. Все захлопали и засмеялись. Цуппи, улыбаясь от уха до уха, потащила свой приз к нашему столу и сунула его маме на колени. Поросенок был розовый и чистенький, с толстым пятачком, малюсенькими глазками и большими висячими ушами. Он и правда оказался классным!…