Детская проза

— Какое напряжение будет на тяговых двигателях? — спросил Евгений Константинович. — Семьсот пятьдесят вольт. — Правильно. На каком соединении едете? — На последовательно-параллельном. — Правильно. — А что вы сделаете на тридцать седьмой позиции? — прозвучал голос из директорского кабинета. — Ослабление поля. — При подходе для сцепки с тяжеловесным составом за сколько метров начнете сыпать на рельсы песок в такую погоду, как сегодня? — продолжали спрашивать из директорского кабинета. …

В переулке дрожат заборы, гнутся деревья. Старенькие дома ухватились за свои трубы. На водопроводных и водосточных колодцах, которые посредине мостовой, подскочили железные крышки. Воробьи перестали пить из лужи и улетели подальше от школы. Когда школа кричит и сражается — это явление серьёзное. Лошадь может быть убита. * * * По коридору третьего этажа бежит маленькая пожилая учительница, Клавдия Васильевна. Лицо у неё напряжённое. Клавдия Васильевна подбегает к дверям, из-за которых доносится…

Малин стояла у двери, оглядывала всё кругом и повсюду видела бедность и нищету. Девочка думала о том, что тут пройдут её детские и юношеские годы, что в этом убогом месте ей придётся жить до тех пор, пока она не вырастет настолько, чтобы уйти отсюда и наняться на работу. Тоска камнем легла ей на сердце, ведь Малин не знала, как можно жить здесь, где совсем нет ничего красивого и весёлого. Там, откуда она пришла, тоже было бедно, но зато как красиво и как весело! Под окном их дома росла яблоня, представляете?…

— Фу, как нелюбезно с твоей стороны! — возглашает тётя Эстер. — Ты же ещё в кухне! А кофта лежит там на диванчике! Эва откладывает в сторону полотенце и выносит из дома кофту. Берит самодовольно ухмыляется. — Нет, я не замёрзла! — капризничает она, отталкивая кофту от себя. — Не хочу её надевать! Эва швыряет кофту на качели и уходит. —  Не нужна мне никакая кофта, слышишь?! — кричит ей вслед Берит. — Унеси её обратно! Тогда Эва оборачивается. Не говоря ни слова, показывает Берит язык. И уходит.…

— Кроме нас, у него нет ни одной живой души, которая бы его развеселила и приободрила, — удовлетворённо объяснила Аннастина, пока они с сестрой карабкались вверх по лестнице и стучали в дверь к Калю-Паралитику. Каль очень обрадовался, увидав Аннастину и Ковылялочку. — Мы идём приободрить тебя, — просопела запыхавшаяся Ковылялочка. — Вот здорово! — ликующе произнёс Каль, — Что ж, давайте — приободряйте! — Скоро Рождество, — начала в качестве небольшого предисловия Аннастина. — Правда, это весёлый…

Вот тогда-то всё и случилось. Нечто невероятное, о чём Мэрит так и не смогла потом забыть. Как раз когда она проходила мимо Юнаса Петтера, он сунул ей в руку подарок — маленькую, круглую, нарядно раскрашенную жестяную коробочку с нарисованными на крышке цветами. Внутри коробочки лежали свинки из марципана и крошечное колечко. Но почему Юнас Петтер сделал такой роскошный жест — он и сам не знал. Просто в его круглую голову пришла вдруг такая мысль. Ни слова не говоря, он сунул Мэрит подарочную коробочку…

— Ох и дали итээровским! А дальше за домишками и домами, за долгой кирпичной оградой «Арсенала» — наш пустырь. Даже отсюда, с Валиной галерейки, видать, какой он зеленый — Волшебный Остров среди серой паутины лысых улочек. — Ну-ка, девки, слезайте! Ишь, куда забрались, бесстыдницы! Вот задеру вам юбки, да всыплю! — Прикрикнет выглянувшая на галерейку тетя Даша, Валина мать. Прогонят — ну и ладно. — Пошли на пустырь, ребята! — На пустырь? — На пустырь! На пустыре — трава… Никто ее не…

Улей сокращенно звали Великую Удаль, а Путей – Забаву. Лена долго не могла понять, почему вдруг Забава стала Путей, пока кто-то ей не объяснил, что Шиня, ухаживавшая за ней в Лучевом, завидовала двойной кличке Великой Удали и потому стала звать Забаву – Забавой Путятишной, как героиню мультика. Девчонки же, по конюшенной привычке, тут же сократили новую кличку до Пути. Шиня долго расстраивалась: Забава все-таки красивее звучит, чем Путя, но потом и сама привыкла так называть лошадь. Аня открыла…

Солнце начало уже опускаться за кроны деревьев, когда отряд решил развести большой костёр, уничтожить последние запасы продовольствия и поговорить по душам. Площадку для привала нашли такую, что лучше и не придумать: с высокого обрыва далеко был виден весенний разлив реки, на противоположном берегу, в долине, работал трактор, за ним тянулись чёрные борозды пашни, а дальше будто белый дым стелился по земле — это цвёл яблоневый сад колхоза «Будущее». После сытной еды ребят охватила сладкая истома,…

Здесь рассказано о мальчике и девочке. О том, как они в первый раз полюбили. И больше ни о чем. Кому не интересно, пусть пока отложит книгу и попробует к ней вернуться как-нибудь в другой раз. 1 Такой уж выдался день сумасшедший. Бывает. Мэттью Скотт Баррелл встал с правой ноги и под душем распевал по-сорочьи, [1] потому что день начинался, по всему судя, как раз такой, и во время завтрака он не спихнул со стола кружку с ананасовым соком или там еще что-нибудь, и раз в жизни все вообще…

Доктор, чрезвычайно полный и чрезвычайно важный, известный всей Москве, не торопясь вышел из кареты и поднялся по широкой лестнице. На площадке, опираясь рукой о перила, стоял еще совсем молодой человек с красивым, обрамленным небольшими бачками бледным лицом и растерянно смотрел на доктора. — Я — муж больной, — быстро проговорил он, судорожно схватив мягкие руки доктора. — Я весьма, весьма благодарен вам за то, что вы согласились помочь ей! — Я имею честь говорить с господином… — Лермонтовым, —…

— Ладно! — перебил его отец. — Стало быть, нас уже четверо рыбаков насчитывается… Но скоро добавился и пятый — хитроумный Братец Кролик, который для переговоров послал впереди себя свою квартирантку — тетку Федотьевну. Толстая красная тетка Федотьевна ввалилась во двор и, отдуваясь, плюхнулась на ступеньку. — Собираетеся?.. А я послом к вам прислана! Наш-то шутенок услыхал про ваш поход, там просить, там умоляеть: бабушка, милая, пойди похлопочи, чтоб меня узяли… Ты уж, Петяша, его уважь: нехай…

А пока и метизы и лягуши укрепляли свою военную мощь бесконечными учениями и муштрой. Глава первая, повествующая о нравах и образе жизни Мишки Мочалкина, его брата Люлика и еще одного мальчишки по фамилии Хвостиков Пострадавший вратарь Мишка Мочалкин принадлежал сразу к обеим воюющим сторонам: отец у него работал на заводе «Метиз», а мать — на чулочной фабрике, и дача их стояла на самой границе. В прошлое лето он был лягушом, но сильно подорвал свой авторитет. Это произошло по вине его…

Недругов у него тоже хватает. Постоянно можно видеть, как он гонится за кем-нибудь или, наоборот, сам удирает. Это он на стадионе громче всех кричит, свистит и топает ногами. А если мяч уйдет за пределы поля, выбивает его на середину не хуже вратаря. Всех футболистов он знает по именам: «Здорово, Толь!» По воскресеньям он толкается на птичьем базаре. Окруженный толпой знатоков, считает у щегла перья в хвосте или покупает на гривенник сушеных мотылей для рыбок. Он отличается железным здоровьем,…

- Пиши расписку! - сказал он. Просияв, Катя бросилась к столу. Вырвала страничку из тетрадки по арифметике, почистила перышко. Митя диктовал, а она писала, стараясь делать как можно меньше ошибок и клякс. Потом она подписалась: Катя. Но Митя сказал, что в расписке нельзя писать "Катя", а надо "Екатерина", потому что это документ. Тогда Катя подписалась как надо и протянула Мите расписку: Кроликов ангорских два Черепаха Эмида европейская одна Крокодил нильский один Стурнус Вульгарис скворец говорящий…

Дедушка открывает дверь и говорит: да это же Мальвина, внучка моя любимая! Я чмокаю его в щеку и проскальзываю в квартиру, где всегда пахнет вином и старым сыром, потому что дедушка с трех часов дня начинает пить вино, иногда закусывая его сыром. Этот ужасный сыр он сует мне под нос и смеется до колик, когда я морщусь от отвращения. Сегодня что-то не так, но я замечаю это, только когда вхожу в гостиную. Папы нет. Где он? — спрашиваю я. Дедушка сидит в кресле, закинув ногу на ногу. …

Мама с нами не собиралась. Ей надо было на работу, вернется она лишь завтра утром. Она работала ангелом в больнице Святого Йорана, в этот раз у нее было ночное дежурство. Это отец окрестил ее дежурства «ангельской службой», на самом-то деле она была медсестрой, там, в больнице, они и познакомились. Мама влетела в кабинет, так что полы белого халата развевались, словно крылья ангела, ловко обработала папе рану и улыбнулась, показав свой потемневший зуб. На следующий день отец снова заявился к ней…

— Мальчик, ко мне, — повторила я. И вдруг поняла, что ему, как каждому существу на свете, хочется, чтобы к нему обратились по имени. Но я-то его имени не знала. Поэтому я сказала первое, что пришло в голову. Я сказала: — Ко мне, Уинн-Дикси. К ноге. И пес послушно потрусил ко мне, точно слушался моих команд всю сознательную жизнь. Управляющий сел и смерил меня тяжелым взглядом. Похоже, решил, что я вздумала над ним посмеяться. — Его правда так зовут, — поспешно…

Герцогиня Хостонская постаралась вспомнить, с какого времени она вменила себе в обязанность помогать русскому деду Морозу, но так и не смогла. Сейчас казалось: идея принадлежала не ей, а покойному мужу. Именно он назубок знал практически все родословные Англии, как и родственные связи с известнейшими фамилиями других стран. Герцог гордился тем, что в жилах сына течет и капля крови российского царствующего дома. – Ну и чем тебя заинтересовало именно это письмо? – проворчала герцогиня. – Девочка…

А Зак стоял тряпка тряпкой и, конечно, ничего не говорил. Мог бы сбежать от Адидаса вместе со мной, между прочим. На этот раз Адидас был один, никаких идиотов из его вонючей компании рядом не было. Мы бы убежали в зоопарк Скансен и спрятались среди павлинов. Притаились за распущенным хвостом. А потом спокойненько спустились бы обратно сюда. Только он и я. Если бы только Зак не был таким дурацким трусом! Вместо этого я стояла и смотрела, как брат покупает на мои деньги два билета — один себе,…