Фантастика

– Господин Сиупелли, пятая лаборатория занимается микробиологией, как же можно у них продолжать чисто робототехнический проект? – сделал последнюю попытку к сопротивлению Монкес. – За те деньги, которые вам будут платить, можно всё, дорогой Монкес, – ласково произнёс куратор. – Завтра утром на вашем столе будут лежать подписанные мной приказ о вашем переводе, а так же приказ о передаче «Сойки» в пятую лабораторию. Помимо этого, вы получите ключи от частного дома в секторе R3C… – Красный сектор! –…

Временами Мика как будто действительно засыпает, но и тут нет определённости – а точно ли это? То есть, очень странно: ты пялишься, пялишься в темноту, потом – хоп – резкая смена декораций, и ты уже растворён в белизне. Но почему происходит смена света, засыпаешь ли ты в одном состоянии, просыпаясь в другом, или же оно само вокруг мгновенно всё изменяется – ну вот решительно всё это непонятно. Все истории, конечно же, записывались специально приглашёнными писцами. В древности их, кажется, называли…

– Не гони, весело хлопнула она меня по мокрому плечу. Так даже прикольнее! Я ей не поверил. Похоже, возраст тела оказывает влияние на возраст души. И самое страшное, что старость тела делает нас капризными и плаксивыми детьми, а молодость тела делает нас веселыми и жестокими, но опять-таки детьми. Мне пора, повернулась она и показала на женщину с сумками, оглядывающуюся по сторонам. До следующего раза! Она махнула рукой, схватила школьный рюкзак и поскакала по лужам, размахивая в разные стороны…

– Ну… не знаю, – ответил Роман, шмыгнув носом. – Кризис в стране! – Да что ты мне сказки тут рассказываешь? Ни у кого из моих подруг кризиса нет, у всех мужья работают, никого не увольняют. Все живут как люди, а у него – кризис. А ты знаешь, почему у тебя кризис? – Нет, – ответил Роман, растирая ушибы. – Да потому, что ты – неудачник! Ты – ничтожество! У всех – мужья как мужья, а ты… Дослушивать он не стал. Надев ветровку, он выскочил из квартиры и по лестнице побежал вниз. На площадке между…

Когда я подошёл к выходу, словно что-то ударило меня в грудь, и я повалился на пол. Голоса воспоминаний начали смешиваться, каждое их слово било мне по голове. – Г*е м** наЙ** МЫ *** стар***о менен**** – Се****Я ***** без происшествий – Номер 4657 987 **** ТЕ **** **** **** **** **** **** **** – ******** ****** ****** ******* БЯ ********* – Менеджер… Без происшествий… 4567… ЖДЁМ… Найти… – АААААААА Резкий свист в голове заставил меня кричать. Но это хотя бы помогло прекратить бесконечный…

– Что вам от меня надо? – прохрипел Никита, непонимающе пожимая плечами. – Брось его, беглеца не догоним. Странный тип оттолкнул от себя парнишку и рванул в ту же подворотню, что и первый бродяга. Его приятель помчался следом. Придя домой Никита, как всегда включил компьютер, а вечернее происшествие просто выбросил из головы. Повесил ветровку, пошел в ванную, умылся. Вернувшись, достал странный предмет и бросил его на стол перед монитором. «Ну чем не кристалл света», – подумал он и загрузил…

Он потопал в ванную и включил воду. – Неродная сестра – хуже Пятачка с ружьем! – жаловался зеркалу Егор, начищая зубы. – Хотя иногда она бывает полезной. Отвозит в школу, забирает от друзей, покрывает перед родичами. Чёлка мешалась в большей части занятий, составляющих Егорову жизнь, но ему казалось, что с ней он выглядит солиднее, хотя многие утверждали обратное. Сзади он был стрижен коротко, волосы спереди можно было дотянуть до верхней губы, чем Егор довольно часто успешно и занимался перед…

– Не хочу никого пугать, – начал широкоплечий мужчина средних лет, – но ситуация складывается хоть и не катострофическая, но весьма неприятная для нас. Прежде всего, хочу успокоить всех здесь присутствующих, непостредстьвенная опасность миновала. Все основные системы корабля либо остались в целости и сохранности, либо имеют минимальные повреждения, которые мы можем частично устранить, а частично можем просто игнорировать. Это плюсы. Теперь о проблемах. Во-первых, мы потеряли связь. От слова «совсем».…

В России даже ивы плачут. Плачут и пахнут. – А почему они плачут? – спросил отца маленький мальчик. – Потому что тоска их объяла невероятная, и они ничего с этой грустью сделать не могут. – А мы можем им помочь преодолеть их тоску? – Нет, сын, не можем, – сказал отец. – Почему не можем? – мальчик с удивлением и детской наивностью посмотрел на мужчину. – Они же нас об этом не просили. – А разве им приятно тосковать? – Нисколько, но они родились, чтобы тоской преобразить весь мир. Через…

А, впрочем, довольно предисловий. Мне уже не терпится начать рассказ! Дело было утром… По крайней мере, по биологическим часам наших героев наступило утро. Надо думать, в эти самые часы, в самой большой Империи Галактики, которая занимала всего ничего – 1 823543 звезд в составе Млечного Пути, уже вовсю кипела жизнь. Хотя, жизнь имеет забавное свойство не затихать ни на минуту, пока ядро планеты еще не остыло. Утро наступило и для трех человек экипажа маленького звездного корабля, неспешно бороздящего…

Паника заполняет меня мгновенно, снизу вверх, как пустой сосуд, вытесняя рассудок. Логика пытается сопротивляться, медленно сдавая позиции. Может, я не возвращался на работу? Благополучно приехал домой и лёг спать? Но во сне сложно догадаться, что спишь. Медленно на свинцовых ногах поворачиваюсь к стене, где ещё пару минут назад был лифт. Зажмуриваюсь, тру глаза кулаками, с опаской приоткрываю веки… Новый панический всплеск вытесняет остальные чувства. Стена, сплошная и старая, со всеми признаками…

До таможенного пункта и складских помещений луч уже дотягивался с трудом. Все-таки куски Криоса технически не являлись маяком и не были рассчитаны на охват в триста шестьдесят градусов. Иногда Мистер Марсель устраивался на открытой площадке с чашечкой чая и задумчиво наблюдал за небом – интересно, какой она была, Земля? Такого же цвета там было море? Также матросы бежали на свет? Также пах рыбой чай? Дни летели беззаботно, один за другим. Мистер Марсель вставал каждое утро, причесывал усы, надевал…

Всего по крупице В безымянном лесу, что в стране Суоми, дрожащий воздух извечно весеннего утра особенно прозрачен. Напоенный морозной смолой, до самого розовощёкого рассвета лес настолько тих, что впору бы мёртвым его назвать, но суровые сосны полны жизни, да и солнце слишком шустро водит горячими пальцами по земле, щёлкает по плоским мордочкам выползающих на теплеющие валуны змей, заставляет жмуриться и зевать сонных зверей, что высовывают из нор любопытные носы. Гладит солнце цветочные головы…

Брукс скорчил недовольную гримасу и отвернулся. – Я зайду позже, – бросил он, выходя из лавки. – Если не поторопишься, меч приобретут. Уверяю, не стоит испытывать судьбу. Заискивающие крики дварфа стихли, как только Брукс закрыл за собой дверь. Вот и всё. Пятьдесят монет! Такой суммы за воином не водилось уже много лет. Он надеялся хоть здесь, в отдаленной от крупных городов провинции, найти достойное оружие за приемлемые деньги, но на что он мог рассчитывать с имеющимися у него семью монетами?…

– Меня зовут Эва. Простите, ваше высочество. Я так разволновалась, что забыла представиться,– засмущалась гостья. – Ваша матушка с нетерпением ждёт встречи с вами. Наташе вдруг показалось, что скамейка подпрыгнула и сама усадила её на прежнее место. А собеседница щёлкнула при этом пальцами. Пока девушка от изумления хлопала ресницами Эва принялась рассказывать о волшебной стране и её жителях. При этом мир вокруг замер. Каким-то непонятным образом застыла в полёте птица, а проходящие мимо люди…

Днём того же дня они собрались в старом храме, доски которого медленно сгнивали от сырости. Все сидели на коленях, с опущенными вниз головами и слушали они сына того старика. –Братцы и сёстры мои, вчерашней ночью мы лишились двоих наших друзей, родственников Нехи,– он пальцем указал на женщину в красном платке, опустившая голову ещё ниже, чем все, для того, чтобы скрыть слёзы,– Но мы не должны расстраиваться! Мы должны радоваться, ведь теперь в жертву для утоления голода великого Климпфула были…