Классические детективы

Я неоднократно пытался представить, как отреагировал бы мой друг на то или иное событие, его аффективный голос с неподражаемой иронической интонацией постоянно звучал у меня в голове. Как врач, я понимал, что схожу с ума, что все это кончится для меня либо самоубийством, либо домом для душевнобольных. Три жестоких удара судьбы – смерти Холмса, Мэри и миссис Хадсон – несомненно, добили бы меня, если бы не она. Моя единственная отрада, удержавшая меня от неизбежного погружения в зловещую пасть…

– Это… ты понимаешь? Ты дышишь, когда этот человек рядом. Ты живёшь тем, что он есть, а я сейчас задыхаюсь… Мы гуляли, он говорил такие слова! Я впервые поняла, что такое жизнь! А потом он заболел, я всегда была рядом… Он скульптор, я так радовалась его скульптурам, поддерживала, когда ему было плохо. А сейчас… он так счастлив, и он решил меня бросить, потому что появилась она! Ему нужна муза! Амина говорила взахлёб, глаза её горели, хотя всё остальное не менялось: растрёпанные волосы, красные…

– Не, ты просто брюзга, – категорично сказал Грэну Хинкель. – Это я-то брюзга? Смотри, что сказанул! – Может, он и вправду брюзга, – начал Трудяга Пит, – но я тоже не понимаю, зачем так далеко выбираться, чтобы просто побухать? Ещё вряд ли дорогу назад найдём пьяными, а вдруг Хинкеля утопим случайно? – Эй, ты там с речами поосторожнее! – всполошился Хинкель. – Да я ж тебя подкалываю, дорогой. – Всё же хорошо, что я решил вас вывести к озеру, – сделал вывод идущий первым в группе Фридрих.…

Поднялся шестой журналист. – Жорж Дюруа. "Фигаро". Как можно попасть на ваш аттракцион, месье Грандов? Купив билет? – Да. Мы коммерческая организация и должны приносить прибыль. Но это не билет, а семидневные путевки. Шесть дней – подготовка к посещению, седьмой день – само посещение. Шестидневная подготовка необходима по психологическим мотивам. Что касается желающих, то к нам уже обратились тысячи людей со всего мира, несмотря на то что путевка стоит дорого – пять тысяч долларов. Мы будем формировать…

Ее внимание привлек шкаф у стены. Открыв его, она увидела аккуратно снятую одежду. На одном из полок лежала коробка, в которой было несколько писем и фотографий. На одном из них Элис стояла рядом с мужчиной лет тридцати. На обороте была надпись: "Алекс. Вернись к началу." Эвелина забрала фотографию, думая, что это может быть первая зацепка. На улице стемнело. Город медленно засыпал, но детектив Вейн знала, что для нее только ночь начинается. Глава 2: Неприметный ключ Утро началось…

Однако в любом случае она была симпатичной женщиной, и поскольку, как прекрасно понимает читатель, после отъезда Митараи нашу квартиру на Басядо мало кто посещал, я был рад ее появлению. Она знала, что Митараи нет в Японии, но ошибочно предполагала, что я часто с ним общаюсь. На самом деле Митараи мог связаться со мной, но у меня не было возможности сделать то же самое по своей инициативе, поскольку он никогда надолго не задерживался на одном месте. Поэтому иногда он звонил мне два дня подряд,…

Позже, в своем каюте, Элеонора снова перебирала приглашение, пытаясь найти хоть малейшую зацепку. Она чувствовала, что за это что-то стоит. Что-то, что вскоре меняет всё. Тихий стук раздался у двери. Элеонора подошла, но за ней никого не оказалось. Только конверт, на котором было написано: «Ты узнаешь правду». Глава 2: Первая кровь Ночь была тихой, если не считать шума слабой волны о корпус яхты. «Ариадна» медленно, но уверенно разрезала спокойное море. Большинство гостей разошлись по своим…

И, конечно, после такого сложно поверить и новой невесте брата в том, что она не охотится за его деньгами, а действительно любит его. Таня все это понимала и не требовала от семьи Жени беспрекословной любви за одну секунду. Она просто была учтивой и вежливой со всеми, она решила, что время покажет ее истинные намерения и отношение к любимому. –Вот ваша гардеробная и спальня, – показала Настя, – в гардеробную уже принесли почти все ваши сумки. Можно тут раскладывать, как вам удобно, можно в спальне.…

– История вот-вот повторится, – сказал Буш. Грандисон кивнул: – Это неизбежно. Повторение есть воспроизведение. А воспроизведение – основа выживания. Ты понимаешь, что на сей раз это будет мужчина? – Да. – А на кого поставишь в третий раз? Грандисон вскинул густую бровь, и монокль упал ему на грудь. – Уж ты-то должен был давно начать мыслить на перспективу, Буш. – Он кивнул на замшевый мешочек. – Первый раз и сегодня – предварительная стадия. Причем Торговец лично отправляет письма в…

Доктору Ватсону было приятно снова оказаться в небольшой неубранной комнате на втором этаже дома на Бейкер-стрит, в той самой комнате, с которой память его связывала столько замечательных приключений. Он окинул взором висящие на стене научные таблицы, прожженный во многих местах кислотой столик для химикатов, стоящий в углу футляр скрипки, угольное ведерко, в котором хранились трубки и табак. Наконец взор его натолкнулся на добродушное лицо Билли, молодого, но очень смышленого и воспитанного слуги,…

– И никаких следов? – спросил Холмс, насторожив слух. – Пока никаких. Но это – мелкое дело. Обычное местное преступление, слишком незначительное, чтобы заинтересовать вас, мистер Холмс, после того громкого международного дела. Холмс ответил на комплимент небрежным жестом, но по его улыбке было заметно, что он польщен. – Ничего примечательного? – По-моему, ничего. Воры обыскали библиотеку, и, право же, добыча не стоила затраченных ими трудов. Все в комнате было перевернуто вверх дном, ящики…

– Добрый вечер, доктор, – любезно сказал Холмс. – Рад, что вам пришлось ждать лишь несколько минут. – Вы что же, говорили с моим кучером? – Нет, я определил это по свече, которая стоит на столике. Пожалуйста, садитесь и расскажите, чем могу служить. – Я доктор Перси Тревельян, – сказал наш гость. – Я живу в доме номер четыреста три, по Брук-стрит. – Не вы ли автор монографии о редких нервных болезнях? – спросил я. Когда он услышал, что я знаком с его книгой, бледные его щеки порозовели…

Он присел у обочины и закурил сигарету. Он ругательски ругал Фроста, вытаскивая из глубин сознания подходящие прозвища. Если он когда-нибудь столкнется с этим парнем, он ему покажет. Он подойдет к нему и поприветствует: «Хэлло, дружок», а потом продырявит ему кишки. Он будет стоять над ним и наблюдать, как этот тип отбрасывает копыта. Сидя так, хмурый и злой, он заметил приближающуюся машину. Один взгляд на нее заставил его торопливо вскочить на ноги. Это была частная машина. Издали она сильно…

Но Дарси знала и это: партия была отчеканена с дефектом – получилась «двойная плашка», отчего дата выглядела удвоенной, зато нумизматическая ценность таких монет была очевидна. Молодой мистер Андерсон восхитился ее познаниями, восторженно покачав головой с густыми, тщательно расчесанными каштановыми волосами. Они явно нашли общий язык и вместе перекусили в обеденный перерыв, устроившись на залитой солнцем лавочке за автосалоном. Боб ел сандвич с тунцом, а Дарси – греческий салат в пластиковом контейнере.…

– Это я побеспокоил вас пять минут назад телефонным звонком. Я из Нью-Йоркского отделения Международного бюро расследований. – Чем вы можете удостоверить свою личность? – Вольф подозрительно посмотрел на меня. Я протянул ему карточку, придуманную моим патроном, полковником Форнсбергом, специально для таких недоверчивых клиентов. Вольф долго рассматривал карточку со всех сторон. Очевидно, это занятие доставляло ему удовольствие. – Ладно, – пробурчал он, возвращая документ. – Вы в курсе дела,…

Целых пять дней, с рассвета до заката, он закладывал заряды, располагая взрывчатку в стратегических точках так, чтобы сооружение обрушилось внутрь и купола накрыли руины. Его ремесло требовало строгого порядка и аккуратности, и он по праву гордился собой. А это здание бросило ему вызов. Вызов не его морали, а интеллекту. Успешный снос храма вкупе с колокольней и пятью золотыми куполами, самый большой из которых покоился на табернакле [1] высотой в восемьдесят метров, станет достойным завершением…

– Вони давно не наверталися мені на очі, – відповіла я. Хіба ж неправда? Я не бачила їх відтоді, як вони силою увіпхнули мені кляп до рота й зав’язали очі, щоб потім, користуючись моєю безпорадністю, затягнути сходами на горище й замкнути в комірчині. Своїм звичаєм належні чотири секунди тато вдивлявся в мене поверх окулярів, потому байдужісінько повернувся до поїдання очима своїх липучих скарбів. Усмішка від вуха до вуха заграла на моєму обличчі – здається, я достатньо вишкірилась, щоб він…

Мисс Уортон сразу стало ясно, что он никогда прежде не бывал в церкви, но ни в тот день, ни когда-либо после она не выказала ни малейшего любопытства по поводу того, почему он пошел за ней. Ребенок с удовольствием шнырял повсюду, то вбегая в ризницу, то выбегая из нее и устремляясь в звонницу, пока дама занималась уборкой, критически наблюдал, как она расставляет шесть желтых нарциссов и веточки с листьями в вазе у ног Девы Марии, и с непосредственным детским равнодушием взирал на то, как она часто…

Доктор Штайнер отказался работать в кабинетах на четвертом этаже. Он презирал эти помещения, нарезанные при помощи перегородок из изысканных и просторных георгианских комнат, называя их мысленно отвратительными и непропорциональными клетушками, которые не соответствовали ни высоте его ученой степени, ни важности его работы. Но переносить свои приемные часы ему было бы неудобно. Поэтому Бейгли должен был перенести свои. Однако в этом вопросе доктор Бейгли оставался непреклонным, и, как подозревал…

Благодарю своего агента Кимберли Кэмерон за то, что она дала мне этот шанс. Спасибо тебе за то, что ты не пожалела своего времени, взялась за меня и изменила мою жизнь. Работать с тобой – настоящее счастье и истинный дар Божий. Благодарю издательство «Оушенвью Паблишинг», Боба и Пэт Гассин за то, что дали «15 33» шанс, а также за ваш энтузиазм, бесценное руководство и поддержку. Всей команде «Оушенвью» – Фрэнку, Дэвиду, Эмили – огромное спасибо за поддержку и за то, что приняли меня в семью «Оушенвью».…