Криминальные детективы

— А где все? — спросил Крюков недоуменно. — На общегородском мероприятии, — неопределенно махнул рукой Мокеев. — Есть установка немного погонять футбольных фанатов. — А ты что тут толчешься? — Да вот, опасного преступника караулю, — Мокеев с неприязнью кивнул на витавшего в наркотических эмпиреях задержанного. — Сейчас за ним должны приехать. Представляешь — пацан ширнулся и колесил по Москве на красном «феррари». В состоянии сильнейшего кайфа. Врезался в старый бумер, а там такие же придурки,…

ВТОРАЯ Марго, 2019 Марго остановилась на обочине у дома своего дяди Люка, выключила двигатель и откинулась на спинку сиденья. Через окно со стороны пассажира она посмотрела на приземистый дом в стиле ранчо семидесятых годов, и ее тело сжалось от ужаса. Последний раз она ночевала здесь, в Вакарусе, в городе, где она выросла, двадцать лет назад. Ей было одиннадцать лет. Родной город Марго изначально назывался Салем, но в 1850-х годах название было изменено, чтобы избежать путаницы с другим…

На мои вопросы нянька Лукерья отвечала домыслами, потому что ориентировалась в политической обстановке по слухам, которые добывала с огромным трудом, как и продукты. Эта смешная пухлая женщина с добрым лицом и заботливыми руками имела свой взгляд на бытие. Еще при царском режиме она отреклась от веры, несмотря на то, что в ее семье глубоко чтили православие. Похоронив всю семью из почти десяти человек, разом вымершую от глупой лихорадки, она осталась совсем одна и пришла к выводу, что Бога не существует,…

— В этом я как раз не сомневаюсь. Но они будут раздражены. Стоять в очередь в туалет и душ — развлечение не для современных людей. Даже если это происходит в замке. — Вот увидишь, все будут удивлены увиденным. Разве тебя замок не поразил? Мария покачала головой. — Ты периодически удивляешь меня своей наивностью. Кого и чем сегодня можно поразить, эти времена давно миновали. Даже Андрюша не сильно поразился всему увиденному. Он, кстати, тоже любит удобства. — Кстати, когда он приедет? …

А теперь ни с того ни с сего злодей, правящий Манчестером и регулярно отправляющий старших офицеров полиции в заслуженный отпуск на Гавайи, «подвинул» своего пиарщика и сам позвонил Билли домой поздно ночью, когда писатель был пьян, а его самооценка опасно приблизилась к нулю. – Только что проснулся? – спросил Пономарь. – Голос у тебя, ну, сам знаешь... – Честно говоря, я дрочил, – солгал Билли в расчете на оригинальность. – О ком? – без заминки деловито спросил Пономарь. – То есть? – О…

– Вы далеко едете? – В Бриндизи, – ответил Халвор Бертелсен. – Какое совпадение! – Венке даже засмеялась. – Значит, вы тоже в Италию? Лиен утвердительно хмыкнул. – А что вы везете? – Макулатуру, – быстро ответил Слон. – Макулатуру? – Венке не на шутку удивилась. Слон только кивнул в ответ. – Неужели в Италии кому-то нужна ваша макулатура? – Выходит, нужна, – заметил Гюндерсен. Хороша макулатура! – подумал каждый про себя, но именно так они были обязаны отвечать, если кто-нибудь вопреки…

Он отказался, снял плащ, оставшись во всем темном, джинсовом, выпил чаю, а второй стакан придвинул ко мне: – А это вам. Я молчала, чтобы он не подумал, что я жажду завязать с ним дорожную, пошлую беседу. Молча кивнув, я отпила несколько глотков. Пожалуй, это было самым ярким событием того вечера, поскольку, покончив со своим чаем, мужчина забрался на верхнюю полку и уснул. А утром мы приехали в С., вышли из поезда и, пожелав друг другу всего хорошего, сели в разные такси и разъехались в противоположные…

Старушка подошла к женщине. Лицо незнакомки расплылось в улыбке, словно она давно и хорошо знала Валерию Николаевну и была несказанно рада встрече с ней. – Надеюсь, вы слышали о постановлении мэра столицы об оказании единовременной помощи пенсионерам Москвы? – с ходу спросила она. – Как? Неужели не слышали? Господи! До чего же пенсионеры пошли нелюбопытные! Весь город только об этом и говорит! «Что ж это я, в самом деле! – мысленно посетовала Валерия Николаевна. – Такую важную новость пропустила!…

До этого они пили вместе в баре. Она тянула свой фруктовый сок через соломинку, а он глотал ром, не дожидаясь, пока лед в стакане растает. Петер еще вспомнил, что сказал ей, что никогда раньше не пробовал настоящий карибский ром. А что ответила ему она? Что лед портит вкус рома. Ром должен жечь… обжигать! Таксист! Это он привез их из бара в отель. А до этого затаился в своем потрепанном такси, как паук в ожидании заблудшей мухи. По дороге он с ухмылкой поглядывал в водительское зеркальце и видел,…

1. Борьба с гомерическим хохотом – Клади в сумку! – крикнул Гевин хорошенькой юной кассирше. Она уставилась на него, остолбенев от страха, и зашевелилась, только когда Гевин добавил: – Деньги! Девушка быстро начала перекладывать содержимое кассы в холщовую сумку, которую бросил ей Гевин, и так увлеклась процессом, что ему пришлось прервать ее, когда она принялась совать туда монеты. – Только бумажки, пожалуйста, прелесть моя. Тут он снова вынужден был остановить кассиршу, поскольку та усердно…

В одежде он предпочитал классический стиль. Темно-серый костюм в плохо различимую широкую полоску. Ладная фигура позволяла ему носить чуточку приталенный пиджак – с английским воротником, однобортный, на четырех пуговицах. Еще он носил фетровую шляпу, но не столько для форса, сколько для того, чтобы скрыть крупные залысины на голове, которые, впрочем, ничуть его не портили – придавали ему солидности, подчеркивали мужскую зрелость. Широкая трость с поперечным набалдашником из слоновой кости также…

– Вы придаете слишком большое значение бабьим сплетням, – заметил Бекман. – Энгельберг – безобидный человек, прекрасный отец семейства, живет там с женой и дочерью. – И с несколькими вооруженными до зубов телохранителями, – добавил Тишо. – Интересно, – вдруг раздраженно спросил Бекман, – вам кажется это дело слишком трудным или слишком легким? – У вас готовы ответы на все случаи, – иронично ответил Тишо. – Послушайте, – сухо сказал Бекман. – Мы заключили с вами сделку. Ваша жена получила половину…

Наблюдатель оставил свой пост и медленно, крадучись двинулся к дому. Его туфли и края брюк намокли. Он спрятался за углом, постоял минуту и скользнул к окну. Оно было закрыто изнутри. Через давно не мытое стекло ничего не просматривалось. Второе окно оказалось ничем не лучше. Человек метнулся на крыльцо, приник к дверям - тишина. Замок поддался легко, как и в прошлый раз. Он открывался любым гвоздем и существовал скорее как дань традиции, нежели как средство защиты. Да и от кого здесь защищаться?…

Она торопливо украдкой положила пулю на место, в карман пиджака, опасаясь, что муж застанет ее за недостойным поступком, — это был первый случай в их совместной жизни, когда она тайком забралась в карман мужа. Теперь она испытывала неловкость и стыд. Однако зачем он скрывает от нее то, что касается их жизни? Ее жизни? Евгений вышел из ванной наигранно-веселый, но за искусственной веселостью еще резче и отчетливей проступала растерянность, которую он старался скрыть от жены. — Как тебе понравился…

— С женщиной. Берестов окинул взглядом коллег, которые едва удерживались, чтобы не лопнуть со смеху, и произнес иронично: — Это для первой полосы? — Посмотрим. Если будет суперзаметка, поместим на первую. — А если у неё не все дома? Я имею в виду инопланетян. — Тогда на тринадцатую. Авекян полоснул всех уничтожающим взглядом, словно Шварценеггер огнеметом наперевес, и пробасил: — Еще вопросы есть? — Молчание — знак согласия несогласных, — ответил за всех Берестов, выдержав томительную паузу.…

Почистил зубы, наспех принял холодный душ, растерся махровым полотенцем и отправился на кухню. На кухонном столе красовалась чашки с кофе, а на тарелке — два бутерброда с ветчиной — мой обычный завтрак. Сумасшествие продолжалось. Подошел, взял чашку, отхлебнул. Кофе был ещё теплым. И тут увидел, что из-под тарелки торчит клочок бумаги. Выдернул. На нем печатными буквами было написано: «Приятного аппетита, Чижик!». В сердцах скомкал бумагу, бросил на пол. Черт знает что! Руки дрожали как у неврастеника.…

— Великолепно! — саркастически воскликнул Тарковский. — Отдельная камера… На койке позволяют валяться круглые сутки — что еще нужно миллионеру?.. А если серьезно, Андрей Никитич… Договорить Тарковский не успел. В кармане у него запищал телефон, и молодой человек пружинисто вскочил с кресла. — Не спешите. Третий звонок, — напомнил он, в два шага пересек офис, закрыл дверь на ключ, вернулся к Тарковскому и, выхватив у него телефон, подключил к нему взявшийся будто ниоткуда маленький диктофончик. —…

– От кого? – удивленно поинтересовался Бес и тут же понял свою ошибку. Мужичок не должен был этого знать. В его обязанности входило только максимально быстро и надежно передать маляву адресату. Попытка ознакомиться с ее содержанием или поинтересоваться автором являлась серьезным нарушением неписаного тюремного закона и каралась очень строго, особенно если речь шла о таком авторитетном адресате, как Бес. Мужичок испуганно пожал плечами. Бес молча кивнул ему головой, и тот тихо исчез где-то на верхнем…

Проводив сына до школы, Сергей пошел дальше, к метро. Выходил он обычно на площади Маяковского и дальше шел пешком по улице Горького, через площадь Пушкина, вниз, до Центрального телеграфа, и тут поворачивал в министерство. Весь путь был рассчитан по минутам, и ровно в девять он входил в гулкий подъезд. Показав удостоверение часовому, Сергей, переговариваясь с сослуживцами, поднимался на лифте на четвертый этаж. Все было так и в это утро. Войдя к себе в кабинет, Сергей снял пальто, спрятал В шкаф.…

Тяжелая сумка коричневой кожи, которую мой отчим неохотно позволил взять на время из гаража, где она валялась в полусгнившей коробке, пропахала в моем плече траншею. Касаясь этой сумки, я всякий раз вздрагивал от омерзения: она воняла прокисшим гороховым супом. Отчим годами не вспоминал о ней, но должен был непременно поломаться, прежде чем позволил вытряхнуть из нее мышиный помет и до блеска начистить ее кремом для обуви. Я подтянул лямку, чтобы плечо ныло поменьше, спустился со ступеньки и побрел…