Любовные романы

– Нет, – отказываюсь наотрез. – Исключено. Я не буду искать себе фиктивную жену, если ты об этом. – И ребенка. – Ах, ну если жену и ребенка, то конечно… Стас, ты себя вообще слышишь? Какая жена? Какой, к черту, ребенок? Люди не дураки и понимают, что по щелчку пальца семья не появляется. – Если спортсмен достаточно скрытный, то почему нет? Тебя треплом не назовешь. В социальных сетях ты не зависаешь. На сайтах знакомств тоже замечен не был. Может, ты просто не афишировал свою личную жизнь?…

– А вы, значит, тот айтишник? – говорю с пренебрежением и натягиваю юбку обратно на колени. Вывихнутая нога болит. Но внутри болит сильнее. Я не хочу быть вещью! Градов улыбается и наклоняется ко мне. Шепчет на ухо: – Будь осторожнее со словами, Лера. Я ведь могу подумать, что ты хочешь меня задеть. Врагов я держу ближе друзей, а плохих девочек – только в своей постели. Я стискиваю зубы. Сжимаю пальцами узор решетки. Я ведь могу сделать хук. Выбить эту самоуверенность одним кулаком. Но сдерживаюсь.…

– Ну нет, так не пойдет. Волосы слишком длинные. Выглядит очень женственно. Может подстричь? В другой ситуации я бы уже подпрыгнула на стуле и сбежала. Я всегда дорожила своими длинными каштановыми волосами, даже когда они мешали мне тренироваться. Но сейчас мне было все равно. Пусть подстригают, я выпила залпом бокал шампанского, и сразу почувствовала, как тепло разливается по телу, как расслабляются мышцы, а мысли улетучиваются из головы. Для меня, которая вообще не пьет, бокал шампанского…

«Он её любил, – Джек засунул руку в карман и сжал пачку, в которой осталась всего одна сигарета. – Убил, смыл первую кровь, уложил на постель и накрыл красным бархатом. Она не сопротивлялась, значит, хорошо знала его и не ожидала нападения. И если верить словам консьержа, то была счастлива в последние часы жизни. Что заставило его это сделать? Что толкнуло на последний шаг»? Шаги стихли, и Джек обернулся, голый матрас с пятном крови, пустая комната и фотографии на стенах Октавии с ослепительной улыбкой.…

– Чтобы на что-то жить, надо работать! А если ты сейчас не выложишь мои вещи и не вернешь их в шкаф, я напишу на тебя заявление в полицию. – Ну ты и гадина! – прилетело мне в ответ. – Неожиданно, знаешь ли! – я усмехнулась. – Ты меня обворовываешь, а я же еще и гадина? – Не зря я не хотел знакомить тебя со своей матерью! – Чем дальше, тем всё чудесатей и чудесатей, честное слово! А ты хотел меня с ней знакомить? Серьезно? – абсурд от всего происходящего заставил меня рассмеяться. –…

– Не скромно так… – констатировала я, начиная садиться. На мои движения в комнате раздался шорох, ко мне спешил слуга. – Леди, вы живы! Такое горе! – запричитал он как-то по-бабьи. – Я не поняла, ты рад, что я жива, или огорчен? – уточнила у него. – Леди, простите меня дурака! Рад, что вы живы, и огорчен, что ваш супруг почил! – он помог мне встать с постели, накидывая на плечи теплый халат и надевая тапочки на ноги. И тут я вспомнила… Почему, интересно, я вдова, вроде было обещано, что…

– Зачем вы меня поцеловали?! – выпалила я сердито. – Наверняка всё случилось из-за этого! Здешние духи, видимо, решили, что мы сбежавшие из дома влюблённые, которые просят их благословения! – Я был рад, что мы живы и спаслись! А ты… такая милая, когда злишься… Видела бы себя сейчас… Что он несёт вообще? Нет, волшебник определённо чересчур сильно ударился головой, когда мы падали. И, похоже, повредился в уме. – И что нам теперь делать?.. – выдохнула я, чуть не плача. – Элира Граус меня уволит,…

– Твоя дочь, где она? – Ее здесь нет, она… я отправила ее к родственникам. – Лжешь! – послышался хлесткий удар пощечины, и мама тихо заплакала. «Мама!» – мои ладони сжались в кулаки. – Где. Твоя. Дочь? – Вам ее никогда не найти! Она уже далеко отсюда! – В темницу ее. Лачугу сжечь. – голос инквизитора звенел от ярости. Я прошмыгнула за дом и, отогнув одну из досок в стареньком покосившемся заборе, бросилась бежать прочь, туда, где темнел в стремительно сгущающейся темноте лес. Сидя в…

– Долго еще? Мужичок осекся и растерянно заморгал. – Вот уже туточки почти, господин хороший. Я тут завсегда езжу, горшки на продажу вожу, у меня товар отличный, меня тут все знают. Чуть-чуть осталось, вы мне верьте. – Ты это пятый раз говоришь! – Христом-вседержителем и всеми святыми клянусь! – Не дай бог тебе соврать. Я тебе личную встречу со святыми организую. Мужичок дробно закивал. Я врал, и знал, что врал, и все это знали, включая горшечника. Чертов болтун пока что был единственным…

– Например, что? – переспросил тот, по-детски нахмурившись и отшатнувшись. – Например, удариться или пораниться. – Да не, со мной такого не будет! – игриво вскрикнул ребенок и умчался за друзьями как ни в чем не бывало. – Эй, меня подождите! С досадой сжав губы, Генрих провожал юное дарование взглядом и с горечью вспоминал о тех днях, когда думал так же. Случайное падение, удар головой… Он не придал случившемуся значения и продолжил развлекаться с дворовыми ребятами, но уже вскоре ему стало…

– Кажется, Акес немного расстроился. А ты молодец, Сабер! Меня хлопнули по плечу так, что я едва устояла на ногах. Сохранив равновесие, повернулась к собеседнику и потеряла дар речи при виде невероятной красоты брюнета. Тот будто сошёл с экрана исторического фильма. Высокий рост, мускулистая фигура, белозубая улыбка и ироничный взгляд тёмных глаз… Даже борода его не портила! Хотя в жизни я их терпеть не могу. Не могла. В какой-то прошлой жизни… Там, где воинов можно было встретить лишь в игре,…

Соня – девушка с пышными формами и вечной маской презрения на лице. Рита и Кристина – подруги Сони. Валера Репкин Лена Воропаева Катя Паша Амира Введение в курс «Школьные экосистемы и их многообразие» Я неподвижно стою перед школой. Больше всего на свете я мечтаю забыть ее как кошмарный сон и никогда не возвращаться на эту проклятую территорию. Но сейчас выбора нет. Нужно войти, хотя ноги словно вросли в асфальт. Все внутри сопротивляется: нет, остановись! Эта школа воняет,…

Поднялся ор, и Рики не смог услышать окончание фразы. Все кричали наперебой, но это было неважно; ведь уставший, но радостный Рики и так знал, о какой силе говорил усач. Люди начали вставать и обниматься. Железные кубки ударялись о деревянные чарки. Из сосудов выплёскивались эль, кислое молоко и пряные вина юга. Среди шума и гама Рики снова задумался о доме. Эх, стародавние времена! Рики расстегнул один из множества мелких кармашков на своей тунике из грубой кожи и достал оттуда крошечную бутылочку.…

– Да иди ты! – У меня на миг перехватило дыхание. – Кто же столько платит?! И за что? – Конечно же, это не просто так, там надо будет серьезно трудится, но согласись, за такие деньги можно сделать все что угодно! – Загадочно улыбнулась Кристина. – Так что там нужно делать? Явно не полы мыть – я уже теряла терпение. – Там особые интим услуги. – Сказала моя новая подруга. – Сексом что ли заниматься надо будет? Проституция? – Уточнила я. – Типа того, но там все это выглядит по-другому. – Сказала…

Мама, растившая ее в одиночку; старший брат, порой очень вредный, но в целом не такой уж плохой; верные друзья, с которыми никогда не бывало скучно… А в самом конце… «Ты умрешь молодой». Предсказание гадалки. Она услышала его в девять лет. Тогда мама, всегда отличавшаяся боевым характером, разъярилась так, что грубо отругала гадалку и даже перевернула стол в ее шатре. Пак Ынха никогда не думала о том случае, но оказалось, что воспоминание не стерлось: все эти годы оно лишь пряталось глубоко…

Восточная сказка в мгновение ока обернулась для меня жутким кошмаром. Могла ли я представить, что окажусь одна ночью на улице в Тунисе? Конечно же, нет. Глава 1 Несколькими днями ранее Тамара – Ты выйдешь за меня замуж, любимая? – Хамид смотрит на меня глазами полными обожания. – Да, дорогой! Я выйду за тебя! – радостно кидаюсь на шею мужчине. Неконтролируемые эмоции бьют через край. В душе царит эйфория, из-за которой на глазах выступают слёзы. Вопреки всем предрассудкам друзей…

Закрыв глаза, я стараюсь выдохнуть весь беспорядок, что скопился у меня в голове. Холодный воздух заполняет мои легкие и словно вытягивает из меня все лишние мысли. Я открываю глаза и, едва чувствуя горизонт, уверенно иду в ванную. Струи воды смывают с меня тот налет отчаяния, оставляя только влажные следы на коже. Взгляд в зеркало пугает: я вижу не ту Аврору, что когда-то верила в чудеса. Вместо этого отражения – напоминание о моей потерянной сущности. Слезы стекают по щекам, смешиваясь с водопадом,…

Но подумать об этом будет время и позднее. Сейчас же меня интересовал Клеменс. Я догнала его у ступеней башни первого курса, перехватила за локоть и протараторила: – Лем, да остановись же ты! – Что такое, Мелли? – обернулся он, и я вдруг отметила, что друг выглядит усталым. Наверное, это нелегко: беречь каждый шаг пусть больше не наследника, но сына короля. Особенно когда сам Рейн такого присмотра не очень-то желает. Может, теперь станет легче? На территорию академии никто не проникнет, а преступники…

Я слышала, как медведица бежит за мной, проламывая кусты, как рычит грозно, как распаляется все больше и больше. Она уже практически дышала мне в затылок. Еще один-два шага и она махнет своей огромной когтистой лапой. Еще один шаг и я понимаю, что второй делаю уже по воздуху. Откуда-то сверху раздается обиженный медвежий рык, а я падаю в пропасть. Точнее, в серые воды реки Маны, которую я и искала. Наверное, даже упав с такой высоты в воду, я могла бы выжить, но сегодня был явно не мой день,…

Влад не прекращал целовать меня и ласкать руками и губами. Мои затвердевшие вишенки упирались в его мускулистую грудь, что доставляло ещё большее удовольствие. Влад перевернул меня и уложил на диван, теперь он правил балом. Его движения были более уверенными и проникновенными, чем мои. Глубоко входя, он не доставлял никакого дискомфорта, а наоборот дарил ещё более яркие эмоции и ощущения. Я обнимала его за шею, а мои ноги обхватывали его бёдра. Пятками я упиралась в его ягодицы и в порыве страсти…