Мистика

И знаете, что я понял? Ничего! Все, что я хотел с собой взять, мне попросту могло не пригодиться, потому как единственным мерилом среди постояльцев тех мест были только деньги, ну или, на худой конец, патроны заменяющие любую валюту. По прошествии трех недель я наконец отправился в дорогу. Вся нормальная жизнь осталась позади закрытой двери квартиры, которую я оставил пустовать в надежде на скорое возвращение. Друзья, которых можно было пересчитать по пальцам одной руки, не знали куда меня…

Поддавшись паники вместе с остальными такими же самыми, я рванул, что есть силы на третий этаж, где и свалился без чувств в коридоре, не успев даже добежать до двери ближайшего кабинета нахватавшись густого дыма. Остальных ждала такая самая незавидная участь, никто тогда не сумел добраться до спасительного окна, оставшись «навеки молодыми». Всего погибших на пожаре по заявлениям официальных властей насчитывалось восемь человек. Я же, не иначе, как самим проведением сумел избежать записи в некролог,…

Дело дошло до того, что люди чуть ли не все негативные события и явления, случавшиеся на селе, непременно связывали с Циклопихой, мол, сглазила, прокляла и так далее. Возможно, некоторые слухи, касающиеся цыганки, переиначивались на кучу ладов, преувеличивались и раздувались, как раздуваются меха в кузнечной мастерской, но совершенно справедливо и то, что отдельные из них всё же имели под собой определённую почву. Впрочем, на сто процентов утверждать я это не берусь, лучше всего отдаю факты, приведённые…

Обычно болезнь начиналась с малого – у кого-то немного тряслись руки, ноги или голова, появлялся жар, да и усталость чувствовалась чуть больше, чем обычно. Затем, казалось бы, не происходило ничего страшного – человек просто начинал засыпать – с открытыми или закрытыми глазами, стоя, сидя, посредине любого своего, даже самого важного дела, роняя из рук предметы и застывая как статуя сначала на минуты, потом на часы и дни, приходя в себя всё реже и реже. До тех пор, пока приходить становилось совсем…

А всё дело в том было, что далеко не одна Наташка за своим муженьком будущим бегала. К такому красавцу показаться из других сёл девчата приходили, до того любим и желанен он был. В родной же деревеньке к нему, считай, в очередь вставали. Но все они, говорить честно если, в сравнении с Наташей были никем. Кроме одной. Ох, и красоткой Злата выросла! Волосы светло-русые, щёчки розовенькие, румяные, глазки голубые небесного цвета, а статью была сродни то ли принцессе, то ли царевне. Все парни на деревне…

– Нет, что ты, – усмехнулась мама, накручивая на палец локон пшеничных кудрявых волос. Нервничает. Я тоже так делаю. Привычка передалась от матери. К тому же шевелюрой я вся в нее. А вот глаза у меня папины – тёмно-зелёные. Наконец, когда пауза уже чересчур затянулась, отец нашёл в себе силы продолжить разговор. – Твоя младшая сестра стала очень сильно копировать тебя. Буквально во всём. – И что в этом плохого? – я искренне не понимала, что они от меня хотят. – Я не пью, не курю, гадости…

* Жизнь в пионерском лагере не похожа на обычную. Краски вдали от города намного ярче: дружба крепче, влюблённость романтичнее, соперничество напряжённее. Лагерь – это особый мир со своими порядками, законами и легендами, в который вновь посчастливилось окунуться Даше Яровой. За свои восемь лет Даша уже побывала в двух лагерях: спортивной «Олимпии» и далёком «Горном воздухе». «Горное ущелье» стало третьим. Родители наградили девочку тёмно-русыми волосами, почти всегда заплетёнными в две косички,…

Взяв ее подмышку, Нина прошла в соседнюю комнату. Стерла пыль со старого кожаного дивана, легла и раскрыла пожелтевшие страницы. На титуле жирной вязью красовалось название: «Колыбельные напевы лютичей». Автором значилась свекровь: Кузнецова И. С., хотя Нина никогда не слышала об этой работе. Книги Ирины Сергеевны – знаменитого этнографа, доктора наук – перевернули жизнь Нины, и еще на первом курсе университета она заболела этнографией и фольклором. Но как она ни старалась, сблизиться с Ириной…

– Эх, вы, женщины, – сказал с усмешкой Джеймс. Мебель выбрали сразу. Люси сказала, что пока нужно купить только обеденный стол и две кровати. Остальное подождёт. Пока Джеймс платил в кассу, пока договаривался о доставке, Люси вволю насмотрелась на себя в большое и красивое зеркало. Когда джип остановился около особняка, к Джеймсу и Люси поспешила девочка лет десяти в чёрном застиранном платьице. – Здравствуйте. Вы теперь наши соседи? – спросила он, теребя свою тоненькую, как крысиный хвостик,…

Недалеко от той пивнушки был пологий спуск к чернеющей в ночи Влтаве, откуда тянуло сыростью и речным холодом. Я спустился туда, где вода уже омывала брусчатку, с каждой волной оживляя узор ее швов. По черной воде скользили длинношеие лебеди. Некоторые из них ходили по берегу, неуклюже переступая с лапки на лапку. Последний раз я был здесь незадолго до смерти отца, шесть лет назад. Воспоминания из этого города ценны для меня как память о последних моментах детства. Потому что прошлая жизнь после…

– Прости меня, вела себя как дура. – Всё хорошо, забудем это. Ок? Только позволь помочь тебе… – Ты не сможешь.., – произнесла поникшими нотками обречённости. – Я не хочу нагружать все тем, что со мной происходит. Мне страшно. Это очень страшно, что знаю, что вижу. Если прекратим общение, будет лучше всем. Прости. В трубке раздались короткие сигналы, оповещающие о том, что звонок прерван. Внутри всё вспыхнуло. Нет, не из-за злости, а от моей беспомощности, что не могу помочь тому, кто…

Итак, звали этого человека, беседовавшего с ангелами, Александром Александровичем, по-простому Сан Санычем, а фамилия у него была весьма в России распространенная – Козлов. Все Козловы из семьи, которой принадлежал Александр Александрович, произошли из одной старинной, имеющей одноименное с этой фамилией, можно сказать, родовое название деревни, что вблизи города Зарянска. Этот Зарянск, ныне заурядный провинциальный городок, тем не менее, получил известность еще со времен монголо-татарского нашествия,…

Пять лет она ждала, собирая информацию по крупицам, строя и разрушая собственные теории, но теперь уж точно правда не ускользнёт! Шум автобусных дверей вырвал девушку из размышлений, подхватив лёгкий рюкзак, она быстро шагнула в прохладный осенний день. Воздух на остановке пах лесом, яблоками и пирожками. Нелли оказалась на небольшой площади перед старой полуразрушенной церковью. На другой стороне дороги стоял магазин «777», а чуть дальше от него, рядом с уютной берёзовой аллеей, ещё один. Плотно…

-– Гаррисон сидел у стоматологического корпуса на ступеньках в тени, и руки его дрожали. Его мучила режущая зубная боль и страх того, что врач обязательно найдет ее источник. И тогда ему придется вынести всю процедуру до конца – горячий укол холодной иглой под десну, ожидание, когда подействует обезболивающее, а оно не подействует – по странному стечению обстоятельств у Эдварда была аллергия на единственный препарат, эффективно снимающий боль. Каждый раз стоматолог колит ему нейтрально воспринимаемое…

Он выглянул, стараясь рассмотреть окна только что покинутой квартиры. Вроде пока света нет. Спит. И славно… Хотя жаль… Все так удачно складывалось… Песня заканчивалась. Повторить? Нет, пожалуй, перейдем на более подходящую тему. Он опять сосредоточился на желаемом. На дисплее проигрывателя замелькал поиск. Наконец по салону разлились первые аккорды «Серебра». Протягивать руку было лень. Так же, усилием мысли, он увеличил громкость. Плевать на правила, если тем, кто их устанавливает, было…

–Привет,– поздоровался он с женой, ненадолго отвлекая ее от тренировочного процесса и просмотра одновременно с ним шоу милой на вид веселой дамы с короткой модной прической, к которой на каждый выпуск приходят разные гости-знаменитости. –О, ты уже вернулся,– повернувшись к нему, сказала Джоана, ставя видео на паузу.– Что-то рано. Если хочешь есть, иди на кухню, там на плите мясо с овощами в кастрюле. По всей видимости, она забыла, какой сегодня день, но Уилл решил ничего ей не говорить и, кивнув,…

Семёныч, взяв палку, начал подгребать уголь поближе к костру. Делал он это неспешно и вполне было возможно, что просто собирался с мыслями. – Раньше и я грешил. Такой же как вы был, всё хотел побольше от реки да и от леса себе урвать. Думал, оно же ничьё, значит моё будет. Я тут хозяин. С реки рыбы побольше старался принести, с леса зверя какого добыть. И пускай дома это никто есть не будет. Пускай. Главное было домой притащить, перед своими похвалиться. Мужчина шумно вздохнул и посмотрел в сторону,…

– Это было очень, очень давно. Сейчас я ничего не боюсь. – Все чего-то боятся. – Совсем необязательно. – Ну смерти ты точно боишься, – весело говорит Никита, выпивая. – Нет. Такой ответ всех притормозил. Разговор зашёл не туда и нужно было дать задний ход обратно в повседневность. Но я молчу. Мне не хочется притворяться. – Напомни, а ты верующий? Стас щурится, будто пытается разглядеть мою конфессию. Я думаю, как лучше ответить. – Есть недоказанные вещи, в которых я уверен. …

– Это тот срочный отчёт, который нужен был вчера рано утром, но не понадобился, а Вы попросили его сделать позавчера поздно вечером, когда я уже ушёл? – Просят тебя бабушки в автобусе место уступить, а я твой начальник! Я тебе поручила задание, с которым ты не справился. Где твоя проактивная позиция? Почему ты сам не предложил составить отчёт, пока был на работе? – Я всё понял, молчу, виноват, простите, госпожа! – в голосе Генки сквозила издёвка. Екатерина Петровна переключила своё внимание…

Когда лес закончился, я наконец въехал в небольшой поселок. Дорога здесь была просто ужасная, в асфальте появились выбоины и даже трещины с высокой травой. Вдоль дороги на большом отдалении друг от друга виднелись дома, они белели среди деревьев и в сгущавшихся сумерках напоминали призраков. Многие были заколочены ставнями, а стены разрисованы мрачными граффити. На перекрестке я притормозил, чтобы осмотреться. Поселок оказался неживым. Старые дорожные указатели заржавели и покосились, заборы во…