Научная фантастика

- На четырнадцатый, что ли? - Ну да, на Семушкина... Она так оглядывалась, словно котляковские могут вот-вот возникнуть опять. Кто-то её толкнул, и сумочка чуть не вылетела из рук. Девка вцепилась в неё просто с каким-то отчаянием. - Ой!.. Неудобно, мы тут на проходе остановились. - Боишься, что ли? - Немного... - Ну пойдем, провожу тебя, - снисходительно сказал Вовчик. По дороге она все время возвращалась к этому случаю. По её словам, выходило, что Вовчик - человек смелый…

Девки с него теперь тоже просто торчали. Гетка и Маракоша готовы были давать Вовчику хоть каждый день. Только мигни, обе тут же бегут в дежурку. Кассета, знаменитая тем, что её всегда можно было поставить сначала, тоже не сводила с Вовчика своих расширенно-застывших зрачков. А капризная Люська, которая ещё недавно посматривала на всех задрав нос, - её пас Кабан, вот и считала, что ей все дозволено, - теперь, правда, если самого Кабана рядом не было, подсаживалась поближе и заводила долгие разговоры.…

Мне только не слишком понятно, при чем здесь я? Если дело заключается в том, чтобы каким-то образом продвинуть эти стихи в печать, то данное обращение, честно говоря, не по адресу. Никаких связей в литературном мире я не имею, меня там не знают, и к моему мнению вряд ли прислушаются. Я даже не представляю, какая сейчас процедура принятия рукописей. Наверное, ведь существует какая-то процедура? Слишком уж все поменялось за последние несколько лет. Я просто не в состоянии ничем ей помочь. И потом опять-таки…

Все это его абсолютно не интересовало. И лишь когда очумевший китаец, завершив объяснения, подскочил к ним с извиняющейся улыбкой и пониженным голосом, скороговорочкой доложил, что господин лейтенант понимает, в каком вы сейчас состоянии от этого прискорбного инцидента, он не требует у вас показаний, вы можете дать их завтра в любое удобное для вас время, а потом от себя добавил, еще больше понизив голос: я думаю, что это необязательно, – вот только тогда он как бы очнулся и нейтрально спросил:…

Манаев открыл глаза. Было действительно хорошо. Яркое июльское солнце заливало дворик, огороженный глухим забором, над забором пестрела тенями и бликами листва тополей, доски, поддерживающие спину, были нагретые, в вышине белели вспученные облака, чирикала над головой какая-то птаха, пахло свежими стружками, заваренным столярным клеем: наверное, Бледный Кузя мастерил перед их приходом что-нибудь несущественное. Главное же – разогнулся коготь, царапавший мозг. Боль ушла. Распрямилась и зазвенела…

Глаза у нее изумленно распахиваются: – Ты ранен… Огненная длинная боль снова взрезает ему руку чуть ниже плеча. На рубашке, где ткань дико вспорота, расползается отвратительное пятно. – Спрыгиваем? – говорит он. «Иконка» почему-то не загорается. Медный полированный позумент, вшитый в камзол, остается мертвым металлом. Девушка тоже напрасно царапает серебряную застежку. В глазах у нее – отчаяние: – Ну, почему, почему?.. На этом, правда, все и заканчивается. Воздух бледнеет, как будто…

Следователь. От чего? Злотников. Скажите им, что предупреждает Пятый Близнец. Следователь. Пятый Близнец? Злотников. Да. Следователь. Что это значит? Злотников. Им грозит опасность. Следователь, Какая? Злотников. Здесь нет преступления. Я обратился к вам, потому что… Сотруднику милиции они поверят. Следователь. Не могли бы вы изложить подробнее, если самочувствие вам позволяет… Злотников. Найдите их срочно, сейчас же, немедленно, я прошу вас! По требованию врача беседа была…

Два сильных взрыва прогремели сегодня в центре Санкт-Петербурга. Ровно в девять утра бомба мощностью, предположительно, около пятисот граммов тротила взорвалась в кафе «Ласточка» на Вознесенском проспекте. Взрывом были выбиты стекла нескольких ближайших домов. К счастью, кафе в это время было еще закрыто, никто из посетителей или персонала не пострадал. А около одиннадцати часов утра некий человек, пока не установленной личности, держа в руках, по словам очевидцев, дымящийся сверток, вбежал в магазин…

Такие вещи он уже схватывает. И потому еще раз заверяет Забрудера, что все будет в порядке. Беспокоиться не о чем. Он действительно сейчас поедет туда и лично, своими глазами, убедится во всем. До отправки не отойдет. – Учти, это связано с Выборгом, – предупреждает Забрудер. – С Выборгом? – Да. У них там будет свой представитель. И если ему хоть что-нибудь не понравится… Знаешь, я даже говорить об этом не буду… Говорить ничего не надо. Все ясно и так. Он звонит Грише Писляну и строгим голосом,…

– Кто поставил? – поинтересовался Вовчик. – Ну, кому надо, тот и поставил. Не было никакого смысла разговаривать с ними. Вовчик обозрел окрестности, которые, надо сказать, глаз не радовали, и из ближайшей мусорной кучи вытащил увесистый железный прут. Хлопцы тут же присели и напряглись. Однако Вовчик отвернулся от них и шагнул к ларьку. – Давай отсюда, – сказал он тетке, которая согнулась в окошечке. Тетка сначала не поняла: – Ты, парень, чего? Но открывать с ней дискуссию Вовчик, конечно,…

Или там все же кто-то скрывался? Он иронически хмыкнул. – Койот, говоришь? Койот зацепил ногой стул и, мерно подталкивая его, переместил на несколько сантиметров. Затем снова прильнул к трубочке оптического прицела. Дуло винтовки, угнездившееся в скосе двух планок, смотрело теперь сквозь занавески под более острым углом. Впрочем, это ничего не меняло. Круглый кусочек пространства по-прежнему заслоняла расплывчатая бурая тень: ствол старого тополя, росшего на другой стороне. Лишь в…

— Дом пустой, — доложил сержант. — Заброшен месяца два-три назад. Следов нет. — Привал, — скомандовал капитан. С удовольствием распустил лямки вещмешка. Стажер тут же растянулся на спине, бросил автомат — мальчишка. — В доме нет никаких продуктов, — сказал сержант. Он один остался стоять. Капитан поднял голову. — У нас своих достаточно, — сказал доктор. Достал из мешка банку тушенки, подкинул. — Поделиться можем. — Забрал лесник? — предположил капитан. — Я бы не делал здесь привала, —…

Но еще вчера, перед самой моей заброской, утвердили план: блокировать область воинскими частями, высадить в ключевых пунктах десантные группы и сходящимися концентрическими кругами выйти на Неустрой. От речки веяло сыростью. Ободранные жерди моста чуть подрагивали. Могучие лопухи, вздев малиновые цветы в колючках, победным потоком сбегали вниз. Под их широкими листьями, у самой воды, в тугой тишине трещали синие стрекозы. Я шевельнулся, и они исчезли. Школа находилась на пригорке – белое здание…

Его спросили: – Ты можешь подняться? Он, опираясь на руки, сел. Кружилась мутная голова, и тек по лопаткам озноб, оттого что слишком много людей. Хотя озноб был всегда – после геенны. Громоздкий человек в двубортном официальном костюме уронил на него взгляд – кожа и кости, живот, прилипающий к позвоночнику. – Доктор, он может идти? – Да, выносливый мальчик. – Тогда пусть одевается. – И повернулся всем телом к Лауре. – Я его забираю. Прямо сейчас. Лаура отклянчила рыбью челюсть:…

1 В последнее время приобрели необыкновенную популярность книги, написанные в жанре альтернативной истории. Сюжет их построен по принципу «что было бы, если?..». Что было бы, если бы Германия выиграла Вторую мировую войну? Что было бы, если бы Наполеон победил в битве при Ватерлоо? Каким стал бы мир в случае военного столкновения США и СССР?.. Большинство этих книг не выдерживает никакой критики. Созданные на ремесленном уровне, они лишь удовлетворяют внезапный коммерческий спрос. Однако, встречаются…

– Пф-р-р-р!.. Так у них во дворе выражали презрение. И было это настолько обидно после пережитого и вместе с тем, как Вика тут же почувствовала, настолько верно и справедливо, что знакомый каменный двор расплылся в водянистом тумане, в носу хлюпнуло, глаза предательски защипало, и она крикнула, будто птица, выталкивая слезы голосом: – Дураки!.. Эхо заметалось в колодце, открытом небу. – Кикимора!.. – Ой, не могу!.. – Кикимора!.. Кикимора!.. – Идиоты!.. Ей хотелось куда-нибудь…

– Все-таки, Блосс, ты здорово говоришь по-русски. Иногда я даже забываю, что ты иностранец. Никакого акцента, нормальная русская речь. И все равно, со стариками – ужасно. Когда представишь, что такой лысый холодный тебя обнимает – такой жилистый весь, наверное, с выпирающими суставами. Вот уж ни за что бы не согласилась. Ни за какие деньги… – Это потому что у тебя деньги есть. А вообще-то не такие уж они и противные. И не так уж много хотят, если говорить откровенно. – Блоссоп снова промокнул губы…

Вопрос этот до сих пор не имеет ответа. Обе наличествующие к настоящему времени монографии: Б. В. Аверин «Жанна, история» и Лариса Гарденина «Материалы к жизнеописанию Девы», несмотря на все их достоинства, страдают, к сожалению, теми же характерными недостатками. Созданные буквально по трепещущим вехам событий, по живым, посверкивающим еще каплям крови, они, тем не менее, эту кровь как будто не замечают. Оба автора, историк и литератор, вышли из университетской среды, и академическая отстраненность,…

– Это нелогично, – заметил он, выслушав путаные объяснения. Учитель, кличка которого была – Мариотт, немного всклокоченный, тощий, будто из дощечек и палочек, застыл, сжав в пальцах кусочек мела. – Таковы законы природы… – Значит, это неправильные законы, – не согласился он. Мариотт только мигнул. Впрочем, через несколько дней, попросив его немного задержаться после уроков, усадив за переднюю парту и, сам, как журавль, прохаживаясь на длинных ногах вдоль доски, напряженным голосом объяснил,…

Новаго смотрел на черную воду, на которой уже появился тонкий ледяной узор. Мандель поглядел на часы. – Восемнадцать двадцать. В полночь мы будем там. – В полночь, – сказал Новаго с сомнением. – Вот именно в полночь. «Осталось километров тридцать, – подумал он. – Из них километров двадцать придется идти в темноте. Правда, у них есть инфракрасные очки, но все равно дело дрянь. Надо же такому случиться… На краулере мы были бы там засветло. Может быть, вернуться на базу и взять другой краулер?…