Научная фантастика

– Привет вам, доблестные воины, – прозвучал из-под хламиды тонкий вибрирующий голос. – Надеемся, что странствие через бездну космоса не повредило вашим телам и умам. – И мы надеемся. – Ли поднялся, вышел вперед. Рядом с ним плечом к плечу встали другие предводители бывших легионеров – Ван Хьен, обманчиво хрупкий и изящный уроженец Вьетнама, и Серое Облако, появившийся на свет в племени навахо. – Еще раз благодарим за помощь. – Не стоит упоминания. – Рогатая башка качнулась, мигнули серебристые…

Волна дальних бомбардировщиков «Хейнкель-111» вышла на город в 23.00 часов, с точностью до секунды. А немного позже корпуса завода, бензобаки, подъездные пути осветились бледным светом выпущенных с земли ракет. Туман смазывал очертания зданий, цистерны расплывались в нем черными густыми пятнами. Вывел трель командирский свисток — курсанты поднялись из засады. С винтовками наперевес они двинулись вперед, сужая огромное кольцо. Ямы, залитые нефтью с водой, покореженные баки, кучи щебня и полусгоревших…

– Что в этом странного? – Мне ничего не говорили о том, что сегодня ночью будут что-либо привозить или забирать. Полагаю, мне следует вернуться и проверить их путевой лист. – Я подожду, – сказал Моррисон, – только недолго. – Я всего на минутку, – отозвался Холлис. Он направился обратно к складам, наслаждаясь бархатной чернотой майамской ночи. Вдоль дороги росли королевские пальмы. Их листья слегка шуршали, покачиваясь в потоках бриза. Холлис любил этот шорох. Грузовик развернулся на широкой…

Я выехал через пять дней. Но было уже поздно… Лаборатории Алексеева больше не существовало… Я узнал об этом в поезде, прочитав в газете сообщение Академии наук. Сообщение это потрясло меня. Текст его всем известен, и все помнят его горький и тревожный смысл. — «…Неожиданная катастрофа в лаборатории А.А.Алексеева говорит о том, что природа далеко еще не раскрыла своих сокровенных тайн. К славному списку смелых исследователей, отдавших свою жизнь во имя науки, прибавилось имя Алексея Алексеевича…

Потускнеет со временем, вытиснится честолюбивыми взрослыми устремлениями воспоминание о лежащей на его плече руке отца и словах, которые отец пророческим тоном громко произнес в детское ухо, словно Сам Бог: «Прежде нежели Я образовал тебя во чреве, Я познал тебя, и прежде нежели ты вышел из утробы, Я освятил тебя и призвал тебя на служение. Ходи в Моем Слове. Слушай Мой голос, ибо Я поведу тебя и поставлю тебя на путь, по которому тебе идти, и вот Я всегда с тобой». Джон не пожелает помнить. Хорошие…

То, что происходило с отцом, можно было объяснить простыми причинами, и, будучи врачом, Юра легко находил нужный диагноз, но все же это странное впадение в детство родного ему человека совпало по времени с началом действия Договора. Того самого Договора, который изменил жизнь Оленева, превратив ее в запутанный лабиринт с бесчисленными кривыми зеркалами. Мать Оленева умерла, когда ему было двенадцать лет, и он смутно помнил ее лицо, голос, прикосновения рук. Юру воспитывал отец, один, без женской…

С л е д о в а т е л ь. Что же? М а н о х и н. Елизавета Алексеевна искренне считала Павла отпетым хулиганом. М-да… Пожалуй, только классе в пятом, после всех унизительных наказаний и разбирательств, кому-то пришло в голову, что Ломейко надо не мешать, а наоборот — поощрять его святое рвение… Павла пригрела биологичка. Затем он начал пропадать в университете, с гордостью называл себя «помощником лаборанта»… С л е д о в а т е л ь. Кажется, в это время умер его отец? М а н о х и н. О да, это важное…

На взгляд Тома, у Майлза не было сердца. По крайней мере — доброго, чувствительного сердца. В итоге Пусси никак не удавалось наладить с Майлзом какую бы то ни было эмоциональную связь, а из-за этого она не могла ответить на запросы вмонтированного в нее устройства, требовавшего замеров показателей того, насколько успешно она помогает своему владельцу. Том, однако, с самого начала стал относиться к машине как к живому человеку, и, как и следовало ожидать, Пусси в него по уши влюбилась. Это…

Учитывая временную дистанцию, эти воображаемые опыты следует признать изумительными. В более поздних произведениях встречаются интересные догадки не только по части совершенствования исполнительской техники, но касающиеся искусства в целом или отдельных его отраслей. И тут будет уместно вспомнить «отца и основателя» научно-фантастической литературы Жюля Верна. В малоизвестном юмористическом рассказе «Идеальный город» (1875), прочитанном на заседании Амьенской академии, отсутствие серьезной творческой…

Именно в этом свете следует рассматривать в настоящем сборнике и повесть известного шведского писателя Пера Вале «Стальной прыжок». Своеобразная по жанру (она представляет собой синтез фантастики и полицейского романа) книга является еще одним «откликом» писателя на шведское «общество всеобщего благоденствия» — еще одним, ибо советский читатель уже знаком с едкой сатирой на это общество того же Пера Вале, «продолженной» в будущее (мы имеем в виду его роман «Гибель 31-го отдела»). В «Стальном прыжке»…

Киберпанк: Антология современной зарубежной прозы Уильям Бартон – Полет на космическом корабле William [Renald] Barton [III]. Off on a Star hip (2003) . Перевод Н. Фроловой Предлагаемая повесть – яркая, захватывающая, во многом более интригующая, чем большинство трилогий Бартона, – это история молодого человека и его неожиданные приключения. Тут есть и опасности, и чудеса, и тайны, о которых мечтает каждый мальчишка, и неожиданности, которые вряд ли могут представить даже самые…

(В дальнейшем вы убедитесь, что на Асгарде я оказался не единственным бесчувственным чурбаном. Далеко не единственным.) — Послушайте, что вам от меня нужно? — Я был в ярости. — Предоставьте ему место, пока он не подыщет себе жилье. Познакомьте с нашими порядками и законами. В общем, окажите гостеприимство, пока он здесь не освоится. Вот и все. Реакция моя была чисто инстинктивной: я продолжал костерить про себя Соворова и ничего не мог сделать. — Вашей просьбы я выполнить не могу, — твердо сказал…

— Tu почему почти ничего не ел? — спросил Джексон. Женщины ушли в дом, гремели там тарелками и болтали с детьми, а Джон Хантон и Марк Джексон остались сидеть в саду, в шезлонгах, возле дымящегося ароматного барбекю. Хантон улыбнулся краешками губ. Он не съел ни крошки. — День выдался тяжелый, — ответил он. — Хуже еще не бывало. — Автокатастрофа? — Нет. Несчастный случай на производстве. — Много крови? Хантон ответил не сразу. Лицо его исказила страдальческая гримаса. Он достал пиво из…

Отсюда, с поляны, которой заканчивался лес, хорошо был виден правый, крутой берег Нерша, обрывающийся к воде невысокими взгорками. Тоненькая полоска песчаного пляжа и неглубокие сухие лощины, что спускались к воде там, где лес вплотную подступал к реке… Крайнего дома деревни еще не было видно отсюда, но Кшан знал, что он уже рядом. Осталось совсем немного. С трудом опустившись на траву и перевернувшись на спину, Кшан принялся восстанавливать дыхание, готовясь через несколько минут снова подниматься…

«Каким будет человек будущего? Как и чем он будет отличаться от современного человека? Где найти пример?» — спрашивает автор и приглядывается к окружающим его людям, ища в них прототипов для своих героев. И читатель как бы участвует в этих поисках. На страницах авторского дневника, перемежающихся с фантастическими рассказами, перед его глазами проходит целая галерея образов наших современников. Человек будущего, говорит Вайсе, так же как и мы, будет любить и ненавидеть, искать и ошибаться. Он унаследует…

И в учебе братья разные были. Иван арифметику не жаловал, ибо не дворянское дело складывать да умножать. Он мыслил достойным умножать только славу ратную, а складывать кости рыцарские в чистом поле, а потому резонно полагал, что богатырское дело — отнимать да делить. Младшенький Яша, наоборот, считал, что голову в чистом поле сложить не трудно, только вот славу ратную можно преумножать и другими достойными способами. Складывать же Яшенька был великий умелец, он все только складывал да складывал на…

— Привет, — сказал он, улыбаясь. Этот был моложе первого, лет тридцати пяти на вид — светловолосый, симпатичный, одетый неброско. — Э… хелло, — мрачно ответил Харви. — Неужто за мной послали двоих? — Какое там двоих, — усмехнулся тот, что помоложе — они уже вышли на улицу. — Троих! — И он показал на серую машину, где в самом деле сидел третий. Когда машина отъехала, агент постарше сунул руку под пиджак Харви и вытащил его служебный револьвер. — Так положено, приятель. Харви ничего не…

Біопсихолог Мефі пропонує чудодійний препарат, який не тільки рятує від хвороб, а й перебудовує на краще свідомість людей. Але кого цікавить такий препарат? Фанатик-чернець заявляє, що хай краще всі мешканці міста вимруть від чуми, аби тільки вони не втратили віри в бога. Дослід біопсихолога Мефі зазнав невдачі. Але він вірить, що настане час, і люди на Землі позбавляться релігійної облуди. А тепер, читачу, уяви іншу ситуацію: ти, наш сучасник, незабаром інженер, зненацька потрапляєш у десяте століття.…

Та людина сягає думкою все далі й далі. Вона мріє про нові обрії, які побачать наші близькі й далекі нащадки. їм випаде доля долетіти до сяючих сузір’їв, що їх химерними значками наносили звіздарі на карти неба. І може, там. у загадкових світах, діти прийдешніх поколінь зустрінуться з подібними до себе, обміняються новітніми знаннями, спільними зусиллями утворять Велике Кільце, про яке мріють письменники-фантасти, — сферу, де пануватиме могутній людський розум, розквітатимуть добробут і щастя жителів…

* * * Солидное, похожее на большой старинный дворец здание Федерального Резервного банка терялось на фоне небоскребов Манхэттена. Небольшое пространство вокруг здания было заставлено полицейскими автомобилями, микроавтобусами ФБР и машинами прессы. Спутниковые тарелки на автомобилях, операторы с камерами, папарацци с фотоаппаратами, люди в форме, праздные зеваки, которых никак не удавалось оттереть подальше... Многие, в том числе и журналисты, смотрели под ноги – словно надеялись поднять оброненный…