Научная фантастика

Не помня себя от усталости и боли. Пол медленно уполз в дальний конец пещеры, где семья хранила свои компьютеры и стоял родовой алтарь; здесь еще можно было найти местечко без острых камней. Теперь он получит краткую передышку до тех пор, пока семья не начнет пробуждаться. Пусть уж лучше они увидят его сидящим на проклятом насесте, чем начнутся дипломатические осложнения. Черт бы побрал эти ночи! Но теперь в довершение всего он не мог заснуть. Его мысль опять и опять возвращалась к больному вопросу:…

Литература должна развлекать, а не поучать, и без того в мире до хрена учителей. Чтение, как и любой другой оплаченный потребителем процесс, должно доставлять удовольствие, а не раздражение осознанием собственной тупости. Люди хотят отвлечься от каждодневных проблем, уйти, хоть на время, в какой-то иной, более приятный мир. А литература должна (да, нет! просто ОБЯЗАНА!!!) предоставлять им такую возможность. И его книги служили тому наглядным примером. Костя не старался поразить воображение читателей…

С помощью этого приспособления копье можно было бросать с большой силой подобно тому, как кидают камни, зажатые в расщепленный конец палки. В этом устройстве было что-то первобытное. - Эй! - с криком выбежал на поле фермер. - С вами все в порядке? - Мне очень жаль... - сказал пилот. - Вы о быке? Так это чепуха. - Фермер вытер выступивший пот. - Мы всегда боялись, что он когонибудь забодает. - Я, конечно, заплачу за животное, - произнес летчик. Глаза фермера, по мере того как он…

Быстро починив полку, отец Николай стал устанавливать книги на место, заодно уже протирая каждую тряпицей - от пыли. Это все были сочинения местных епископов, переплетеные по нескольку изданий в том. Неожиданно один массивный картонный переплет остался у него в руках, а из него выскочила более тонкая книга. На ее титуле отец Николай прочел: МИХАИЛ ПСЕЛЛ "О ДЕЯНИЯХ ДЕМОНОВ" Он с удивлением раскрыл переплет, но там внутри больше ничего не было - как видно, его предназначением служило скрывать…

— Сутки! Железный тип. Как же он бредил? — В течение долгого времени он повторял одну за другой две фразы. Вот, читаю: «В центрфорварде мое спасение» и «Душа очистится при встрече». — Полковник, но это какая-то чепуха! Что за центрфорвард! Надо полагать, спортсмен? Странно, спортсмены все отличные парни. Еще и душа какая-то… Действительно, бред. Вы видите здесь смысл? — Мой генерал, поначалу я тоже не понял ценности этих фраз, хотя в них и содержались два конструктивных момента: «центрфорвард»…

Господи! Все лица на площадке заулыбались. Поглядывают на керенку в протянутой руке и улыбаются. Конечно, конечно, даю очень много!.. А товарищ вдруг: - Маловато-с, барышня. Ах, какой он нахал! И лицо совсем не добродушное, а хитрое. Противная публика смеется еще больше. Господин в пенснэ посмотрел, нахмурился и отвернулся. А товарищ все протягивает руку. Ищу в кошельке еще керенку, и пальцы дрожат. Господи, все смеются надо мной, а я стою красная, красная. Протягиваю еще одну: …

Городской двор. Ночь. Дождь. В пролёте арки раскачивается огонёк фонаря. Узкая полоска света на мокрой брусчатке. Дверь захлопывается, и полоска света гаснет. Отсвет синего фонаря во внутреннем дворике на неосвещённой стене дома. Сквозь шум дождя смутно пробивается голос, но слова едва различимы. Голос становится громче и внятнее, как будто где-то открылась дверь или, может быть, окно. Голос: "... не успеваешь, это как лавина, всё заскользило! - ещё цепляясь, судорожно, чтобы доказать себе, что ты…

- Сенька, гляди, - прошептал брат, указывая пальцем. Было уже довольно темно, да и дождь впридачу, так что Сенька поначалу ничего не увидел. Потом, всмотревшись, различил что-то громоздкое и черное - ни дерево, ни куст. Сверкнувшая молния выхватила на миг сгорбленную избушку с заколоченными ставнями. Ребята подошли. Толстые мокрые бревна, казалось, вот-вот раскатятся в стороны. Двери не было, и низкий вход походил на большое дупло. Братья переступили порог и остановились. По ветхой крыше барабанили…

- Спасибо. - Я буду ухаживать за вами, но лишь половину положенного времени. А вообще-то уход за больными - дело "комбо". - Что значит "комбо"? - То, что слышали... Комбинированный человекоподобный врач-робот. Все госпитали пользуются ими. Робот более аккуратен и чуток, и ему не хватает лишь умения выносить окончательное суждение о больном. В сложных случаях мы работаем вместе. Он все еще не мог вспомнить, что же с ним произошло. - Я был в тяжелом состоянии? Твердый рот, кости скул…

Непримиримая борьба между различными конфессиями и сектами, реформация и контрреформация, возникновение и упадок разнообразных ортодоксальных течений и ересей, разгул инквизиции - все это является неотъемлемой частью древней истории планет системы Веги. В наибольшей степени сказанное относится к планете Элойз, что нашло красноречивое подтверждение даже в ее названии, восходящем к имени покровителя одного из могущественнейших монашеских орденов, некоего Святого Элойзиуса. Но не элойзианцы, а их соперники…

Коунс, тяжело дыша, встал, снял темные очки и сунул их в карман плавок. Дно маленькой лодки уже начало нагреваться. Значит, экипаж ставшего невидимым корабля не хотел рисковать. Был ли Бассет каким-то образом предупрежден? Вряд ли, хотя не стоит исключать и такую возможность без дальнейшей тщательной проверки. Он перекатился через борт и погрузился в воду — и вовремя, потому что в следующее мгновение ультразвуковой луч вошел в резонанс с лодкой, та мгновенно распалась на дымящиеся куски и затонула.…

Кожура текла из-под ножа, тонкие пальцы ловко вертели шишковатую картофелину. Послышалось шарканье, шлепки по стене, и в кухню осторожно зашла бабка Маня. Она почти ничего не видела и потому, идя, похлопывала по стене и по всему, что попадалось под руку. Была она вся маленькая, сморщенная, горбатая и трясущаяся. От бесцветных глазок, сидящих в глубоких впадинах, протянулись, извиваясь в морщинах, блестящие полоски. Витька тяжело встал и, потянувшись, помог ей устроиться на стуле между столом и холодильником.…

Почему? Ты был на ковре, Билл? БИЛЛ Не я! Другой. БЕРТ Почему, за что, Билл? БИЛЛ За что? Я тебе скажу. Только потому, что я дал этой фифе войти в поезд. Вот за что. Сказали, я должен был остановить ее. Думаю, поезд двигался. Думаю, это было опасно. Думали, я пытался убить ее, я полагаю. БЕРТ Когда это? На днях? БИЛЛ Да. БЕРТ Во вторник? Билл Да. БЕРТ Почему. Кто-то выбросил ее багаж? БИЛЛ Да. Выбросил ее багаж. Пишет компании. Они отвечают, что она…

6) В 16:30 в состоянии яpко выpаженной шизофpении я подъехал к дому, но pешил, почему-то, таки — помыть машину. Поехал к ближайшей pечке "Лихобоpке", пpовел легкий бpифинг с обнаглевшими школьниками школьницами (котоpые тpебовали 50 тысяч, но согласились на 35 и ключ от кваpтиpы, где деньги лежат), котоpые час мыли мою несчастную "Hиву", после чего я был оштpафован ИHСПЕКТОРОМ РЫБОХРАHЫ за помывку машины ближе, чем 50 метpов от водоема (невеpящим покажу квитанцию со всеми печатями). Что стало с моим…

Спеша передать приказ ярла, узкоплечий, длиннорукий Теодорих метнулся к мосткам и неловко, точно кукла, руки и ноги которой дергают за нитки, побежал по берегу. Вся прибрежная часть Сигтуна была запружена войсками и провожавшими их зеваками. Отовсюду слышалась разноплеменная речь - финская, шведская, немецкая, датская, английская. Зажатый в толпе, оруженосец Теодорих случайно стал свидетелем спора багроволицего немецкого рыцаря и молодого бритого монаха, с узким, точно сдавленным лицом. …

Впрочем, возможно, что у меня и нет к Питеру своей любви, а есть лишь отраженная любовь. Ее любовь… * * * Тогда был август, погода стояла ветреная, но теплая. Обычно я ленив, люблю удобства и ради трех кварталов ловлю такси, но в тот день у меня отчего-то возникло желание пройтись пешком и посмотреть город. Возвращаться на Каменноостровский к приятелю, у которого я жил, и снова целый вечер сидеть в душных комнатах и от нечего делать пить, молчать или говорить об уже известном, не хотелось, и…

- Ну и что? Мало ли на свете Волковых? Тем более, что этот жил тысячу лет назад и может совсем не быть моим родственником. - Леха, не зли, я сказал, что это тебе? Так вот, возьми и засунь свои неловкости и отговорки в жопу. Я сделал последнюю попытку вернуть музейный экспонат хозяину, но: - Слушай, я сказал: "это - тебе". Не обижай меня. Я тебе это подарил, а дальше делай, что хочешь: хочешь - примени по назначению, хочешь - повесь в сортире и подтирайся, а хочешь - сдай в музей. Только…

- Что скажешь, подруга? Смолка, заядлая потравщица беспризорных злаков, одобрительно всхрапнула и тут же боязливо прижала уши. Слух у моей лошадки тоньше упыриного, не слышит она только моих гневных окриков и понуканий, зато способна за десятки верст отличить волчий вой от собачьего и вывезти меня к селению, одному-единственному на бездорожную, лесистую округу. Но внезапную тишину мы распробовали одновременно. Кормившиеся на реке утки забились в тростник, примолкли кузнечики, оставив нас наедине…

Но сколько бы он ни копался, вода была чужая. Она принадлежала персидскому шаху, согдийскому афшину, арабскому калифу, монгольскому хану, хану бухарскому, хивинскому, кокандскому, русскому царю, своим собственным баям. Земля была рядом, земли было сколько угодно, но без воды она не стоила ничего. Сколько лет было министру (тогда еще не министру, а просто безземельному батраку Митрофану Рудакову), когда он взял в руки винтовку, чтобы драться за землю и воду? И после он отдал ей всю свою жизнь.…

Он еще стоял, весь покрытый испариной, отрешенно глядя на пульт, когда кто-то вошел и тронул его за рукав. - Вынужден побеспокоить вас, сэр, нам нужно лететь. - Что? - Харриман очнулся и посмотрел на вошедшего. Тот был дьявольски красив - правильной формы голова, мощные плечи, открытый взгляд, четкая линия губ, твердый подбородок. - Простите, капитан. - Ничего. - Капитан... э-э... - Макинтайр. - Капитан Макинтайр, вы возьмете пассажира? - вдруг загорелся Харриман. - Конечно,…