Научная фантастика

Блейз и Бесси… Ромео и Джульетта своего времени. Они безумно любили друг друга. Легко и беззаботно они предавались наслаждениям, жизнь казалась прекрасной и бесконечной, пока не был зачат Сэм. В подводных городах было что выбирать. По призванию любой мог стать ученым, инженером или, к примеру, художником. Праздность тоже была весьма уважаемым занятием, если позволяли средства. А если их нет… что ж, зерна лотоса дешевы и безотказно дарят забвение. Для талантливых предлагалось широкое поле деятельности:…

- Мое почтение! - приветствовал он меня. И приветствие его тоже прозвучало странно. - Честь имею! - в тон ему ответил я. - Чем могу служить? Я указал на кресло - самое обыкновенное, не очень новое кресло. Но он уселся в него так осторожно и почтительно, словно это был по меньшей мере трон какого-нибудь из Людовиков. - Позвольте мне прежде всего удостовериться, - с непонятной церемонностью начал он, - не ошибся ли я в адресе? Вы, как мне было говорено, занимаетесь исследованием древних книг?…

- Когда мы увидимся? - мрачно спросил он. - Может быть, в День Штурма Бастилии, - прошептала она. - Liberte, Egalite, Fraternite... - Где? - Под куполом Нового Версаля, в девять. Если нужно, я устрою тебе приглашение. - Буду весьма признателен. ("Она заставляет тебя унижаться!" - злобно вставил Мур Первобытный.) - Хорошо, в мае ты его получишь. - А сейчас ты не уделишь мне денек-другой? Она отрицательно покачала головой. Голубовато-белый локон обжег его щеку. - Время слишком…

- Значит, все в порядке. Так и запишем - Линк, - он проставил фамилию Яна. - Желаю успеха. Обратишься к доктору Трауту. "Влип, - размышлял Ян. - Придется в массовых масштабах уничтожать морских свинок с помощью гамма-излучения. Я сразу учуял, чем это кончится. Старик злится, что я опоздал на распределение тем. Даже с места не сдвинулся!" В этот момент Маера словно подтолкнули. Он вскочил со стула, но тут же, схватившись за колено, снова сел. - Забыл совсем... Понимаешь, утром вывихнул ногу...…

НОВЫЙ СТЭНЛИ Клэйтон переодевался в вечерний костюм, чтобы идти в театр, когда позвонил телефон. Завязывая на ходу галстук, Клэйтон подошел к телефону и, к своему удивлению, услышал голос Додда — своего приятеля по газете, одного из корреспондентов «Нью-Йорк тайме». — Вы здесь? Какими судьбами? — удивился Клэйтон. — Да, здесь. Приезжайте немедленно ко мне, — ответил Додд и дал адрес частной квартиры на Арбате. — Но я.., я иду сегодня в театр, — ответил Клэйтон. — «Красный мак» — балет, говорят,…

2 Звяканье колокольчиков привлекло внимание Клая к небольшому фургону, передвижному магазинчику, торгующему мороженым. Он припарковался напротив отеля «Четыре сезона» (еще более роскошного, чем «Копли-сквер»), рядом с Бостон Коммон [5] , городским парком, который занимал два или три квартала по этой стороне Бойлстон-стрит. Борт украшало написанное всеми цветами радуги над двумя пляшущими рожками с мороженым название компании: «МИСТЕР СОФТИ». Трое мальчишек столпились у окошка в ожидании сладкого,…

Однако, как бы он не смущался, Тад все же решил, что мать хотя бы частично, но права. Он не знал, есть ли у него что-то, необходимое для великого писателя, но он твердо решил стать писателем вообще, не важно каким. Почему бы и нет? Он быстро рос в мастерстве, и искал нужные и правильные слова на широкой и просторной дороге, а не в узких закоулках. Что касается денег, то издатели не смогут лишить его заслуженного заработка по чисто формальным мотивам. Ему же не всегда будет одиннадцать. Второе важное…

– Мы хотим, чтобы завтра вы двое делали это в душевой на забитом народом пляже, – сказал Лайми. – Эго была моя идея. Майк сумел подавить возрастающий гнев – и возрастающее отвращение. – А вам не кажется, что это немного чересчур? Я имею в виду – для окружающих. Лайми не уловил сарказма. Лайми вообще воспринимал слова по большей части буквально. Подтекст и интонации были выше его понимания. – Нет, Майк, в самый раз. В этом суть. Вы будете опасаться всех этих людей, бояться, что они могут обнаружить…

— Вы, Сергей Михайлович, прямо-таки феномен, — говорил ему бывший медицинский светило профессор Кацмоленбоген, угодивший на Поездок из-за чрезмерной любви к малолетним мальчикам. — Кончится эта заваруха — добро пожаловать ко мне в клинику. На вас можно и «солженицинку» получить. Только когда она, эта «заваруха», кончится… Да, действительно, когда? Сначала думали: ну пару месяцев, до выборов. Потом: ну полгода, ну год… А вот уже три года ползут через всю Россию в Сибирь Поездки, и нет им числа,…

1. У небесного светила Веги было сорок две планеты. Восьмая из них, Феррол, породила освоившую полеты в космос цивилизацию ферронцев. Однако, ферронцы вряд ли еще жили на Ферроле, поскольку во время вторжения в галактику Веги топсидиан местные жители вынуждены были искать убежища на их колониальной планете Рофус. Ферронцы были гуманоидами с приземистой фигурой, бледно голубой кожей и волосами цвета меди. Их маленькие глазки лежали в глубоких глазницах под выступающим вперед лбом. Рот у них тоже…

Она ждала. Словно легкое покалывание, первые признаки оживления в подпространстве коснулись ее чувствительных органов — сначала робкие, но упорядоченные колебания йота-частиц, сменившиеся затем мощным потоком сигналов искусственного происхождения. Где-то в глубинах космоса очередной Мастер зажег пламя новой цивилизации. Она приготовилась к встрече, с наслаждением ощущая, как в ее системы хлынула энергия. Ее сенсоры обнаружили несколько искорок, едва они появились на окраине ее …

Впрочем, не эта абстрактная мысль беспокоила Вождя. Другая, ещё более неожиданная, ошеломляющая и пугающая, заставляла его убыстрять иногда шаги, а руки — непроизвольно сжимать до боли в пальцах любимую трубку. Оказывается, время — это не просто река, состоящая из бесконечного множества ручейков, прямая и предопределённая. Это река с неисчислимым количеством притоков и ответвлений, и целые миры существуют не только там, позади или впереди — они существуют здесь и сейчас: невидимые, неосязаемые для…

И беспокойство, само собой, потому что многое может пойти не так. Комета может треснуть, развалиться на части, словно драгоценный камень под ударом молотка. Никто не застрахован от ошибок при установке крепления. Если задеть непрочные места кометы, при ускорении все начнет рушиться. А когда такое случается (я видел записи), вся ледяная глыба просто взрывается, крошится, как пепел от сгоревшего листка бумаги, распадается как буря – как буря соли. Потом, если ускорители еще не начали работать в полную…

– Тебе повезло, - заявила она, - можешь целый день сидеть за своим столом. – Иногда это тоже причиняет неудобства. Она с сомнением посмотрела на Карра и заковыляла прочь. Взгляд Карра снова вернулся к испуганной девушке. В ней произошла какая-то перемена. Теперь она сидела неподвижно, аккуратно сложив руки на коленях, и смотрела прямо перед собой. В приемную вошла другая женщина. Крупная блондинка, вызывающе красивая, с великолепной прической. Однако сшитый на заказ костюм придавал ей несколько…

– А что со мной, Алевтина Ивановна? – Ты в последнее время стал каким-то рассеянным, остранённым. Красивое слово – «остранённый». А ведь если вдуматься – ничего хорошего. Остранённый – со странностями, сдвинутый по фазе, псих ненормальный. Спасибо, Алевтина Ивановна. – Спасибо, Алевтина Ивановна. – За что? – Да нет, это я так. – Что случилось, Игорь? Ты здесь – и тебя нет. На других уроках так же? – Вам жаловались? – Пока нет. – Уже приятно. – Десятый класс, Игорь, выпускной…

Раздался настойчивый голос Маранонии. — Вставай, Рали, — требовала она, — твои сестры нуждаются в тебе. — Защитница в опасности? — резко спросила я и, спрятав смятение за грубостью, продолжала: — Скажи им, чтобы нашли другую. — Другой быть не может! — ответила богиня. — Я сделала достаточно, дайте мне отдохнуть. Но я все-таки перекинула свои обнаженные ноги через кромку могилы, сделанной из чистого голубого льда. Сзади я услышала всхлип. Это плакала во сне Салимар.…

Зато свою работу он знал досконально. Кагаты, кагаты, кагаты… Огромной длины штабели из свёклы. Водяные пушки отрывают комья. Течение уносит клубни по бетонному жёлобу к выбрасывающим лапам свекломоек. Свёклу режут. Стружку заливают горячей водой. Сладкий сок откачивают и фильтруют при помощи известкового молока и сату-рационного газа. Варят. Кристаллическую сахарозу отделяют от патоки на центрифугах. Сахар, свёкла, известняк, мазут, патока, брикетированный жом, текущие к полям фильтрации промои—…

— Я тоже слышал, — кивнул Марп. — Три недели назад, когда мы с Сото виделись, он возвращался из Института подпредельных сетей… В этом институте занимаются самыми сложными системами… Сото рад бы консультироваться с ними почаще, но при таком сообщении… — Неужели не могли построить эту базу где-нибудь поближе? — Нет… не могли…— Тор взглянул на Марпа и улыбнулся. — Ты же знаешь, тут проводят испытания новых космолетов, и, если какое-нибудь из них проходит неудачно, оно заканчивается небольшим термоядерным…

– Слезай немедленно! Немедленно! Несчастье мое! – Не слезу! – Я тебя сам сейчас спущу и по попе наваляю! – Не спустишь! Не наваляешь! Ты слишком толстый, чтобы сюда забраться! – Ах, ты… ах, ты… Как ты с отцом разговариваешь?! Осторожно! Осторожно, эта ветка тонкая! Ну, вот, свалился-таки, горе мое! Ушибся? – Нет, я же на тебя упал, а ты мягкий. – Ну, почему, почему ты не можешь хоть пять минут посидеть спокойно и ничего не разрушать? Дай отряхну… да не вертись! – Мне ску-у-учно! – Что…

Флинкс снова почувствовал в душе мягкую боль, как от подслащенного зондирования, из-за знания того, что Мамаша Мастифф доводилась ему приемной матерью, а не родной. Отцом его был случай, а наследием — удача. О своих истинных родителях он ничего не знал, равно как и аукционист. В его карточке имелось даже больше пробелов, чем обычно, она не сообщала ничего, даже самой элементарной родословной. Помесь. Это проявлялось в его длинных оранжево-рыжих волосах и оливковой коже. Причина его сиротства навеки…