Сказки

– Аленка, Аленка, давай сюда! – крикнул Валька. Но оказалось, что это вовсе не Аленкина шапочка, а чья-то голубая рубашка, которая висела на веревке. И эта рубашка, вместо того чтобы сушиться на солнышке, рвалась вверх, словно протягивала куда-то голубые руки, и хотела улететь. Когда Валька…

Так в разговорах с самим собой господин Брифтрегер дошагал до Заброшенного замка. Подошел к массивной парадной двери и робко дернул колокольчик. Бряк-бряк! – донеслось из-за двери. – Бряк-бряк! Через минуту послышались чьи-то шаркающие шаги, и скрипучий мужской голос недовольно спросил: – Кто там?…

— Здравствуй, чужестранец! Казалось, мальчик совсем не удивился. Словно знал как всё будет происходить. Словно Солнце говорило с ним всю жизнь и ничего сверхъестественного не произошло и на этот раз. Он поднял голову и, взглянув на Солнце, вежливо ответил. — Здравствуйте. — Мы рады приветствовать…

Мама-Утка и утята побежали по полю. Они мчались изо всех сил, а Тим бежал за ними вдогонку и кричал: — Подождите! Подождите! Это я — Тим! Но Мама-Утка и утята не слышали Тима. Они бежали по траве, громко крякали, падали, поднимались и снова бежали. Вот и пруд. — Прыгайте в воду! — скомандовала…

Но не все же царевнам за барсами и оленями гоняться, да звезды считать, да алмазные нити выводить, да дивные песни и сказки складывать. Пришла пора замуж царевен выдавать. Позвал царь Холод всех трех дочерей к себе и говорит: — Дети мои! Не все вам в родном тереме сидеть под крылышком отцовским. Выдам-ка…

А странное существо с блестящими крылышками, раскрыв, свои глазки, залилось звонким смехом. — О-о, какой смешной, странный медведь, — звенело оно, — какой большой, дикий медведь! Не думаешь ли ты убить меня? Ха, ха, ха, ха! Вот глупый, глупый Мишка! Поднял свою косматую лапу, ворочает своими свирепыми…

Галя взглянула на птицу, увидела ее широкие крылья, длинный клюв и добрые, круглые глаза и, сразу почувствовав доверие к большой птице, рассказала ей, заливаясь слезами, все свое горе. Птица пожалела сиротинку и сказала ей: — Ты одна на свете, я тоже одна. Каждому из нас тяжело и грустно в одиночестве,…

С этого дня между Маттсом Мурстетном и старым домовым из Абоского замка завязалась своего рода дружба. Маттс его не видел — ведь старый домовой ходил чаще всего в своей серой куртке и черной мерлушковой шапке, которая, если ее вывернуть наизнанку, делала домового невидимкой. Домового забавляло помогать…

Потом клоун взял в руки скрипку и, вдохновенным жестом откинув со лба длинные волосы, которых у него почти не было, начал наигрывать песенку «Мечта поросёнка», а поросёнок в своём долгополом шлафроке, встряхивая кисточкой фески, довольно музыкально (во всяком случае, для поросёнка) стал напевать: Хочу…

Постепенно и звери и птицы привыкли к Пете и, бывало, прислушивались по утрам: когда же запоет за кустами его рожок? Сначала они привыкли к Пете, а потом полюбили его за то, что не озоровал: не сбивал палками гнезд, не связывал стрекоз за лапки ниткой, не швырял в бобров камнями и не травил рыбу едучей…

— Потому что у него села батарейка — из тех, старых, которые невозможно заменить. Иначе, я уверен, хозяйка пользовалась бы им. Если бы мы сумели подзарядить его, он, может статься, поведал бы нам что-нибудь интересное. — Надо придумать, как нам перезарядить его батарею, — сказал тостер. Сдается мне,…

– Уж ты помоги, дедушка… – просили его. – Ты ведь у нас все знаешь. Каждую травку вызнал, которая к чему… Старик редко отвечал на эти просьбы словами, а пойдет в свою избушку, пороется где-то около печки и вынесет какой-нибудь травки. У Сохача от всякой напасти была своя травка. Так он многим помогал,…

– И много таких трав, которые идут через перевал? – Есть достаточно… Только вот я не умею сказать, как они называются. Бродишь по горам, ну, и примечаешь: тут одна трава, там другая, третья… Степная трава сама по себе, горная трава сама по себе. У каждой свой предел… По ту сторону Урала ковыли, полынь,…

– А то как же? Вы даже в Москве бывали и в Петербурге, – говорила девочка, недоверчиво поглядывая на меня светлыми глазками. – Конечно, городской, а вот я – деревенская… В первый раз, когда Любенька услыхала, что я бывал в Москве и Петербурге, она долго не хотела верить такому чуду: никто из пристанских…

– Перестань, жена, – уже ласково проговорил Рукобитов, – не радуйся – нашел, не тужи – потерял… А розговенье мы себе добудем. Верно говорю, Яков? – Добудем и розговенье… – мрачно ответил Яков, почесывая затылок. – Ну-ко, хозяйка, свари нам картошки, – командовал Рукобитов. – Закусим – и того… да……

Для утешения начинавшей задумываться Серой Шейки мать рассказала ей несколько таких же случаев, когда утки оставались на зиму. Она была лично знакома с двумя такими парами. – Как-нибудь, милая, пробьешься, – успокаивала старая Утка. – Сначала поскучаешь, а потом привыкнешь. Если бы можно…

- Что же делать - пусть живет... - печально отвечала царица. Даже царевич Орлик и прекрасная царевна Кутафья не знали, что у них есть сестра Горошинка. А мать любила свою Горошинку больше, чем других детей, - тех и другие полюбят, а эта мила только отцу с матерью. Царевна Горошинка выросла ростом…

Он поднялся с места и стал еще раз осматривать пещеры. Но он ничего не нашел и только при последнем обходе заметил какое-то отверстие в стене пещеры приблизительно на половине ее высоты. Будучи мальчиком, он, конечно, вскарабкался и заполз в него; отверстие оказалось входом в скалистый коридор. Теперь…

Жила ворона в заколоченном на зиму ларьке, где летом продавали мороженое. Ворона была скупая, сварливая. Она забивала клювом в щели ларька все свои богатства, чтобы их не разворовали воробьи. Иной раз по ночам ей снилось, будто воробьи прокрались в ларек и выдалбливают из щелей кусочки замерзшей колбасы,…

Хлоп! И пробка полетела в потолок. И вот королевское вино разлито по бокалам. Пустую обезглавленную Бутылку унесли на королевскую кухню до того, как произнесли тост в честь короля. Пустая и безголовая Бутылка провалялась до рассвета. А на рассвете, когда закончился коронационный пир, королевский повар…