Социально-философская фантастика

На этот раз бычок выдавил что-то более членораздельное. Его друзья, что характерно, предпочли промолчать. Ах это бремя лидерства! — Простите, господин граф… — И?.. — Такое больше не повторится, господин граф. Я без всякого интереса стал разглядывать значок на лацкане его куртки. «Медный престол» — башенка, похожая на шахматную ладью — верный признак бюджетника из мещан, попавшего в нашу школу по государевой квоте. Точнее, купившего данную квоту. Деньги-то у отца бычка есть. И немалые. …

Без всякого пирожного и клубов табачного дыма мы постоянно думаем о нашем мире «до». Каждый про себя, каждый в своем углу. Но в разговоре мы следим друг за другом: обращение к прошлому не приносит никакой пользы нашему настоящему, жизни тех, кто уцелел. Мы избегаем умножать эти воспоминания. Другое дело, когда остаешься один. Хотя мне едва перевалило за сорок, но со Дня происшествия меня, будто глубокого старца, мучает бессонница. И вот ночами я вспоминаю. Я намеренно употребляю глагол без дополнения,…

— Папка для бумаг! — Не отвлекайся. — строго сказал Экселенц. — слушай внимательно. Никто в комиссии не знает, что я интересуюсь этим человеком. И ни в коем случае не должен знать. Следовательно, работать ты будешь один. Никаких помощников. Всю свою группу переподчинишь Клавдию, а отчитываться будешь передо мной. Никаких исключений. Надо признаться, это меня ошеломило. Просто такого еще никогда не было. На Земле я с таким уровнем секретности никогда еще не встречался. И, честно говоря, представить…

Клиффорду Саймаку Блажен человек, которого вразумляет Бог, и потому наказания Вседержителева не отвергай. Книга Иова 5, 17 1 …Пойдешь… через огонь, не обожжешься, и пламя не опалит тебя. Книга пророка Исайи 43, 2 Яма, доверху наполненная раскаленными углями, имела двадцать пять футов в длину, десять в ширину и, вероятно, около двух в глубину. Огонь в ней поддерживался уже много часов. От пылающих углей шел такой обжигающий жар, который казался совершенно непереносимым даже там,…

Счет пошел на секунды. Сзади в темноте хрустели ветки и слышались приглушенные ругательства – милиционер пер напролом и, кажется, в верном направлении. Вправо пути не было – там чернели и извивались сваленные как попало останки искореженной ограды. Слева, наполовину спрятанное в тень, металлически поблескивало какое-то округлое сооружение, возникшее, надо полагать, одновременно со стеной. Потом кусты затрещали совсем рядом, и хулиган, решившись, метнулся влево. Там его и заклинило – выяснилось,…

— Кнопф, — представился клетчатый господин. — Ардальон Кнопф, торговля скобяными товарами. Я, кажется, так и не назвался. А вы — отец Паисий, я помню. Священник наклонил чёрный клобук. Кнопф опять повернулся к окну. Усадьба и пахарь были всё ещё видны. — А знаете ли, что за таинственный замок на холме, отец Паисий? Это Ясная Поляна, усадьба графа Т. Он выговорил так — «графа Тэ». — Неужели? — вежливо, но без интереса переспросил священник. — Какое странное имя. — Графа стали так называть…

Машина поморгала лампочками и с облегчением выплюнула пачку перфокарт; команда была сформирована. Капитан Майкл Брант, командир и первый пилот, астрогатор, запасной повар, запасной фотограф, инженер ракетчик. Доктор Уинифред Коуберн Брант, сорок один год, семантик, медсестра, завхоз, историк. Мистер Фрэнсис Сини, двадцать восемь лет, первый помощник, второй пилот, астрогатор, астрофизик, фотограф. Доктор Ольга Ковалик Сини, двадцать девять лет, повар, биохимик, гидропоник. Доктор Уорд…

— Лучшие друзья навек, — пробормотала Тэлли и провела кончиками пальцев по маленькому шрамику на правой ладони. За деревьями сверкала река. До Тэлли доносился плеск легких волн, расходящихся от глайдеров. Тэлли пригнулась и спряталась в камышах. Летом шпионить лучше всего. Прибрежная трава высокая, всегда тепло, и не надо на следующий день мучительно сражаться со сном на уроках. А вот Перис теперь вообще может спать сколько заблагорассудится. Одна из привилегий красавчиков. Старый тяжелый…

– Да… тебе придётся постараться. Я была норовистой лошадкой. – Один раз мне это уже удалось, – улыбнулся молодой мужчина, обнимая старую женщину за плечи. Она позволила себе быть слабой, но лишь на несколько мгновений – редкая роскошь для императрицы. Тут же снова встала твёрдо, поправила диадему с крупным багровым камнем. – Там у тебя не будет власти, армии, денег. – Там будешь ты. – Ты станешь никем, – жёстко сказала старая женщина. – Там будешь ты,…

Тиль привык доверять своему другу, поэтому присмотрелся к лицу Королевы, которое через мгновение скрыла вуаль, наброшенная заботливыми подругами. Художник успел увидеть гневные горячие глаза, страдальчески заломленные брови, злую слезу на щеке, закушенные губы. Какая странная девушка. Ей оказана высочайшая честь – она Королева праздника Весны, она признана самой красивой девушкой планеты, она станет супругой самого доблестного рыцаря. И она – гневна? – Что с нею, Дан? Да сотни девушек на ее месте…

Введение Айн Рэнд видела в искусстве «воссоздание реальности в соответствии с метафизическими воззрениями художника». Поэтому по природе своей роман (как и изваяние или симфония) не нуждается в пояснительном предисловии и не терпит такового; он является самодостаточной Вселенной, стоящей выше любых комментариев, приглашающей читателя войти, воспринять и отреагировать. Айн Рэнд никогда не одобряла дидактических (или хвалебных) введений к своим книгам, и я не имею желания нарушать ее волю. Напротив,…

— Я так завидую твоим знаниям, милочка! — Гм… гм… — хмыкнул Скептик. Туземец, который помогал нашему корабельному руководителю экскурсии, поднял руки и обратил к нам ладони, прося тишины. — Пожалуйста, выслушайте меня. Mauruuri roa! Большое спасибо. Сейчас великий жрец и жрица начнут возносить молитвы богам, чтобы пламя не нанесло вреда жителям деревни. Прошу вас помнить, что это религиозная церемония, и притом очень древняя — пожалуйста, ведите себя так, как будто…

Всесуточный спасательный вертолет НН-60 Pave Hawk из Форт Драма совершил посадку у левого крыла Пентагона, там была зеленая площадка, позволявшая посадить вертолет. Техник — сержант ВВС, на голове которого красовался шлем с интегрированным прибором ночного видения — откатил в сторону люк десантного отсека, высунулся и осмотрелся. Сержант был в Афганистане совсем недавно, и эту привычку — сначала осматриваться, не выходя из вертолета — он принес оттуда. Все было нормально — ни талибов, ни ракетчиков…

— «Где Гриня шляется, черт бы его побрал?», — недовольно подумал Илья. Рядом с ним сплошным железным потоком проносились машины, на сидящего у обочины дороги молодого человека никто не обращал внимания. С другой стороны возвышалась насыпь железной дороги, густо поросшая деревьями и кустарником. Солнце стояло в зените. Давно пора было начинать! Наконец, соседние кусты распахнулись, из-за них вышел длинный и худой молодой человек яркой «неформальной» внешности. Если Илью в его теперешнем…

– «Дорогая мисс Воган, – вслух читал Бек, – с радостью извещаем вас о том, что вы зачислены в Тэдемскую академию, в класс выпуска две тысячи тридцать второго года…» Дальше идет разное бла-бла-бла. Я это опускаю, потому что ТЫ ДОБИЛАСЬ СВОЕГО! – Тише! – шикнула на нас тетка, сидящая неподалеку. Она ткнула пальцем в свой планшетник. – Здесь как-никак библиотека. Бек тут же навел фотоаппарат на ее рассерженную физиономию и щелкнул затвором. – Прекратите! – зашипела тетка. – Я не разрешала себя…

— Андрей и Анри — связаны. Оборвать ленту? Позор!.. Как давит ларингофон! И куда он летит? Андрей слышит свой хрип: ларингофон душит его. Скорее расстегнуть ремешок!.. *** Андрей проснулся и первым движением расстегнул воротничок: что за глупость — ложиться с застегнутым воротом! Не хочется открывать глаза, и сон переходит в воспоминание. Одна тысяча девятьсот сорок четвертый. Эскадрилья «Лотарингия». Андрей здесь — единственный советский летчик, офицер для связи, — как было не…

Не останавливайся, иди. Слушаюсь, босс. Так точно, босс. Куда? В полдень он оказался в банке — сработал его радар: снова это странное ощущение их дыхания за спиной. Денег, которые были у него в нью — йоркском банке, хватило бы им с Чарли на какое-то время. И вдруг — как странно — у Энди Макги не оказалось на текущем счету никаких сбережений. Осталась только бесполезная чековая книжка. Все, что было, будто растворилось в воздухе. И тогда он понял, что они действительно выбрали именно этот…

— Ага! Не стоило такие камни и такое умение на пустяки тратить! Молодой инженер встрепенулся. — Как вы правы, Эдуард Эдуардович! Да пойдемте посмотрим еще раз. Они обошли выставку, ненадолго задержавшись у каждой из скульптурных групп-миниатюр, как назвал их сам художник. Белый медведь из лунного камня, редкого по красоте, сидел на льдине из селенита, как бы защищая трехцветное знамя из ляпис-лазури, красной яшмы и мрамора, а аметистовые волны плескались у края льдов. Две свиньи с человеческими…

- Не каждый месяц, но несколько раз в год надо обновлять. А теперь давай, поехали. … Чтобы уверенно ехать через сельву по узким грунтовым дорогам и тропам, по руслам мелких ручьев, и по умеренно-топким болотам – надо не просто знать эти места. Надо интуитивно чувствовать, как тут все устроено. Икеле - чувствовала. Для Ренфри Крауна, получившего боевой опыт в джунглях Замбези (немного сходных с сельвой), это было очевидно. Что ж: хороший проводник – это плюс. Можно не так сильно напрягаться в…

Разумеется, старший офицер преувеличивал опасность, но его можно понять. Можно представить себе меру его ответственности. И можно подбодрить его в том стиле, что принят на флоте молодой (неполных полтора года от основания) социо-анархистской формации, занимающей акваторию размером больше Африки. Так вот: подбодрить: «Хэй, кэп! – крикнула девушка-мичман, - Сегодня Святой Валентин у католиков, а у правильных канаков - праздник любви. Скольких женщин ты готов полюбить, а?». «Мичман! Вся…