Ужасы и мистика

— А ты, Федор Иваныч, приглядись внимательнее, — посоветовал Санек. — Трехверстовка, да, но на ней есть кое-какие пометки. Все четверо склонились над картой. — Вот, чтобы долго не искали, наше местоположение, — ткнул пальцем Санек. — Без тебя видим, — огрызнулся стоящий рядом приятель. — Только что-то здесь ни курганы, ни населенные пункты не указаны. — Говорят тебе, Серега, смотри лучше, — вмешался третий. — Вот это видишь? Там, куда он показывал, Серега с трудом разглядел поблекший от…

— Чему вас в детском саду учат! — вопила Танька, пытаясь выудить сестру из-под стола. — Злая, злая, — Ленка отбивалась от сестры куклой, готовая вот-вот разреветься. — Татьяна! — негромко произнесла мама. Танька вздохнула и плюхнулась на табуретку. И кто только придумал ее так назвать? Глупее имени не придумаешь. Ух, как ей оно не нравилось! Если бы ее звали как-нибудь по-другому, Виолеттой или на худой конец Агнетой, она бы училась лучше и наверняка была бы добрее. Но с таким именем……

Почему именно экскурсии? Потому что на этой работе один раз выучил текст, и можно больше ни о чем не думать. Да и туристы, которых он водил, слушали его, разинув рты. На Хейдена их благодарность действовала безотказно. У него всегда было такое чувство, как будто он дарит им свой город, а не просто показывает его примечательные места. Время от времени среди туристов попадались красивые женщины. Для Хейдена они были как щедрые чаевые. Каким замечательным гидом становился он в такие дни! Остроумный…

— Смотри не сломай ногу. Хотя бы до ближайшего выступления. — Постараюсь, — ответила Корки сухо и уставилась в темное ночное небо. Уже третий день валил снег, а тяжелые тучи и не думали иссякать. Ханна проскользнула на переднее сиденье, а Корки сперва забросила сумку на заднее, потом забралась сама и поспешно захлопнула дверцу. — Да здесь еще холоднее! — заявила она и стала дышать на окно. — Сейчас включу обогрев, — пообещала Кимми, садясь за руль. В перчатках ей удалось повернуть ключ зажигания…

У них обоих были те же самые вьющиеся светлые волосы, те же самые веснушки, те же самые зеленые глаза. У них даже была та же самая фамилия. И они также были одного возраста. Двенадцатилетние. Но Келси любила хвастаться, что она старше – даже если это было только на три недели. Каждый год их родители совместно арендовали дом на пляже. И каждый год Келси заставляла Дрю участвовать в этих поездках. Она любила их. Он ненавидел их. Келси потребовались целых два лета, чтобы убедить Дрю поехать на Морской…

- Что случилось? -спросила Мэри, Элис на неё растеряно посмотрела. - Ты опять что-то украла? -Мэри ответила на свой же вопрос. Элис была сложным ребенком, она не поддавалась никакому воспитанию. - Что с тобой происходит? -снова спросила Мэри, все это время молчащая Элис подала голос: - Это не самое важное, директриса грозится меня исключить. -Мэри успокаивающе посмотрела на подругу. - Вряд ли она выкинет тебя на улицу перед Рождеством, но чтобы ты была спокойна. -Мэри стала, взяла…

В данный момент у меня нет не только жены (не говоря уже о пяти), но даже любимой девушки; нет во мне и шести футов восьми дюймов, которыми обладал во всем побивавший рекорды дед (к счастью, в местах, где я рос, — в Лос-Анджелесе, Лондоне, Токио, Риме — шесть футов три дюйма тоже отнюдь не считались позором), и никто не сказал бы о моей внешности: «немыслимой красоты смешение черт Аполлона и ангела тьмы» (тошнотворная фразочка, извергнутая, чума ее забери на том свете, одной из любовниц деда…

Катса дернула дверь. Заперто. Что ж, ничего удивительного, но ведь это и не ее проблема. Она ухнула по-совиному, низко, один раз. Потом уложила храброго стражника на спину и положила ему в рот пилюлю. Пробежав обратно по коридору, перевернула на спины остальных несчастных и положила по такой же пилюле в рот каждому из них. Когда ей уже начало казаться, что Олл и Гиддон заблудились в подземельях, они появились из-за угла и поспешили к ней. — Четверть часа, не больше, — сказала Катса. …

— Я опять должен тебе напоминать? — недоуменно спросил он. — Анна, после того, что ты для меня сделала, эти хот-доги навеки за счет заведения! — Но это же было так давно! — упрямо, усмехнулась я, округлив голубые глаза. — Я могу заплатить… — Нет, и ещё раз нет! Они стали для тебя бесплатными, в тот момент, когда ты помогла Ричарду поступить в колледж… — Это сделал мой отец! — Но кто замолвил слово? — заговорчески улыбнулся француз. — Так что, это не обсуждается!…

   А затем началась самая настоящая гонка. Нетрудно догадаться, что мы заметали следы. Вскоре названия городов, стран, имен, документов слились в одну сплошную череду. Мы перелетали из страны в страну на самолетах, ездили на поездах и автобусах, ловили попутки и арендовали машины. Мы бежали и бежали. Пожалуй, самое главное, что можно было выделить из всего этого марафона, был голод. Мой первый настоящий голод, после стольких недель проведенных с иголкой в руках. Долгое время я молчала,…

   - Я спрашиваю, добился своего? - голос мальчика звучал враждебно, его глаза сузились, а маленькие ручки сжались в кулачки. Такое впечатление, будто он сейчас на меня набросится.    - Сволочь, гад! - чуть не плача прокричал мальчик.    - Ты чего? - удивлённо воскликнул я. - Ты вообще кто?    Несколько секунд мальчик смотрел на меня всё так же враждебно, затем вопросительно сдвинул брови и спросил:    - Ты понимаешь, что произошло? …

— Ты уверенна, что хочешь отдать ребенка на усыновление? — спросила она. — Знаю, что не имею права спрашивать, я лишь твоя мать, но твой отец интересуется. — Я еще не решила полностью, — сказала Бэкки. — Кэл поможет мне с выбором. — А как же отец, дорогая? Бэкки выглядела удивленно. — О, его я не стану спрашивать. Он оказался придурком. Миссис ДеМут вздохнула. * * * И вот они в Канзасе, в теплый весенний апрельский день, едут на восьмилетней «Мазде» с номерами Нью-Гэмпшира и едва заметным…

«Спокойно. Если Ли Томлинсон выдержал, любой выдержит. Наступает твой звездный час…» Подобные преступления случались нечасто, это факт. После сегодняшнего убийства возникнут вполне логичные сомнения по поводу виновности Ли. С каждым ударом сердце сжималось от ревности к успеху Томлинсона… Нет, не от ревности, а от злости! Смятение отравой текло по венам. «Ты умнее полицейских, ты не попадешься им в руки. Ты умнее Ли Томлинсона. Ты его превзойдешь». Мысль о пронзающих плоть клыках превратилась…

Стены были покрыты фотографиями. Я не имею в виду, что на стенах было много картин, как в доме прабабушки. Я подразумеваю – покрыты фотографиями. Совершенно. Полностью скрыты бумагой. Я глянул вверх. Потолка это тоже касалось. Я потратил минуту, медленно обходя вокруг, рассматривая изображения. Все они, каждая из них, демонстрировали обоих мертвецов вместе, позирующих где–нибудь и выглядящих безумно счастливыми. Я шел и всматривался. Множество картинок были почти копиями в большинстве деталей,…

  Вампиры кивнули, соглашаясь. Мне не под силу было даже подняться с дивана. Эдриан подошел ко мне и осторожно взял на руки, крепко притянув к своему сильному телу. Я обхватила его руками за шею и осторожно прижалась щекой к мускулистой прохладной груди. Чувство покоя наполнило меня, забирая все тревоги сегодняшнего дня. Даже в самом центре этого ада я могла почувствовать себя в безопасности.   Эдриан больше ничего не сказал присутствующим, развернулся и пошел к лестнице, направляясь…

Я думал-думал, осваивался-осваивался, а потом снова писал, чтобы снова полностью выложиться. Но всякий раз, как только я выжимал себя без остатка, мир предательски менялся на какой-то совершенно иной, в котором мне как будто опять становилось семь с небольшим лет, и я снова оказывался перед лицом необоримой необходимости писать всю ту же бесконечную историю о Микки-Маусе; двигаться куда-то и зачем-то в полном одиночестве, потому что… дядя Серёжа ушёл на работу. Понятно, что люди, искушённые в разнообразном…

Везде суетились люди, украшая колонны и некоторые лавки с едой. Их было человек всего пять от силы, не считая нас. Наша клубная команда разделилась на группы по обязанностям. Я, к примеру, стоял около главного храма и держал лестницу, на которой находилась девушка примерно моего возраста, одетая в желтую майку и джинсы. На плече была протянута кобура, из нее выглядывал пистолет, как она говорила — игрушечный. Ее длинные волосы были заплетены в большую косу…. Она писала на протянутом вдоль площади…

Стиви увернулся и оскалил зубы. Потом снова вытаращил глаза. Хочешь посмотреть, бесполезный слизняк? Я вот расскажу все Мамочке, и она вышвырнет твою дохлую задницу на улицу. Ты же не хочешь, чтобы она выбирала между нами? Ты же не хочешь этого? Тут зазвонил телефон. Вздохнув, Тони поднял трубку. — Да? — сказал он. — Привет, Тони. — Звонила их соседка, Стефани, фигуристая блондинка, от взгляда зеленых глаз которой у него подгибались колени. — Это Стеф. Чарис сказала,…

— И вы раздаете их бесплатно? — Да, надеюсь найти для них хороших хозяев. — Значит, Моника возьмет одного. — А кто это Моника? — спросил я, хотя и совершенно точно знал ответ. Она ткнула большим пальцем в грудь, точно между бретельками платья. — Ты Моника? — спросил я. — Ну да. — Хочешь котенка? — Где они? Несмотря на мою неприязнь к этому ребенку, я хотел раздать котят. Я подал объявление в газету и расклеил на нескольких деревьях поблизости, но без особого успеха. Из четырех котят…

Фельдфебель, уже пожилой мужчина с рыжевато-седыми усами и многочисленными нашивками на рукаве, медленно его изучил, окинул арестантку пронизывающим взглядом и скомандовал: - В офицерское отделение, в одиночку для смертников. Сердце Аники сжалось и через мгновение ему стало тесно в груди. Катастрофически не хватало воздуха. Солдат с безразличными сонными глазами на круглом веснушчатом лице несколько раз стукнул в железную дверь в дальнем углу. Через некоторое время в смотровом окошечке появился…