Юмор

– А что ж, – говорят, они, – можно и помочь для темпу. Скинули они пальто на снег, поплевали на руки и взялись за кирпичи… Честно скажу, я такой кладки даже в кино не видел. У нас и норм таких нету. Если б кто с секундомером тут стоял, то мы бы мировой рекорд зафиксировали. Мастерки стучат, кирпичи летают, раствор аж кипит от скорости. Не успел я и ахнуть, а они уж стены под крышу подводят. – Стойте! – ору я им. – Чего зря стараетесь? Все равно балок нет, жести нет, окна не вставлены… Опомнитесь,…

Честно говоря, мне эта идейка очень понравилась. Так свежо и оптимистично. Поддержал я идейку. Установили число. Выбрали кандидатуру. Есть у нас такой Коля Гвоздев, хороший парень, общественник, редактор стенной газеты и все такое. Его-то для начала и решили помянуть. Собрали в назначенный день актив в красном уголке, вызвали Колю Гвоздева и говорим: – Ты, Коля, сейчас ступай за дверь, а мы тебя здесь будем хорошими словами поминать. Можешь послушать! Коля вышел, а я поднялся из-за стола…

В это время заскрипели тормоза и возле нас остановилась белая машина с красным крестом. Из нее вышли доктор и два молодых санитара. Увидев их, человек в шляпе как-то сразу сник, грустно вздохнул и пошел им навстречу. – Что же вы, голубчик? – с улыбкой сказал доктор. – Опять, значит? – Не могу! – хрипло крикнул человек в шляпе. – Не могу!! И покорно сел в машину. – Возьмите! – сказал я и протянул доктору деньги. – Это его… Черт возьми, как я сразу не догадался, что это душевнобольной? …

– Не кричите, гражданин! – говорит дежурный. – Мы уже давно так и делаем… «Значит, в курсе товарищи», – обрадовался я и вышел на улицу. Смотрю, вывеска большая: «Городская организация общества «Знание». Захожу туда. В методической комнате сидят лекторы, подбирают материал для докладов. Я им радостно показываю газету. – Порядок, говорю, товарищи! Сворачивайтесь… Больше не надо проводить разъяснительную работу с теми, кто пьет… – Поздно спохватились, – мрачно говорит в ответ один лектор. –…

– Да ведь это какой-то абсурд! – заорал Бычков. – Очередь наверху не пускает без талончика, а очередь за талончиком не пропускает без очереди за талончиком… – Товарищи, не шумите, мешаете работать! – сердито сказала регистраторша, высунувшись из окошка. – Вам в какой кабинет? – Мне к стоматологу, – сказал Бычков. – К стоматологу запись окончена. Могу дать талон на понедельник… – Мне не нужно в понедельник! – сказал Бычков. – Мне нужно сегодня к врачу… – Сегодня есть запись к терапевту и…

Бифштексов давно никто не жарит. Все забыли, как это делается. Нужно организовывать специальную археологическую экспедицию, которая с помощью раскопок обнаружит культуру наших предков и, расшифровывая древние письмена, обнаружит способ приготовления бифштексов. Придется подключать Академию наук, армию и, возможно, «Мосфильм». Но для меня не жалко никаких затрат. – Что-нибудь еще? – спросил официант. – Достаточно, – сказал я робко. – Я и так задал вам столько хлопот. – Ладно, – сказал он решительно. –…

– А вы по 52-й, пункт «б», – сказал он. Мы злобно посмотрели друг другу в глаза. – Слушайте, – неожиданно сказал я. – Ну как же вам не стыдно? – А вам? – Мне стыдно за нас обоих! – сказал я. – И мне! – сказал он и опустил глаза. – Забирайте свои документы… – А вы свои… – Портфель захватите… – Спасибо, – сказал я. – И забудем ваш номер: МТТ-40-20. – Забудем, – сказал он. Мы ласково похлопали друг друга по плечу. – Как я мог о вас плохо подумать? – удивился я, – У вас такое симпатичное…

Гарольд, Трутт и Клайд принялись жадно, с бульканьем поглощать эликсир. Я с содроганием думал о критиках из "Джанто", чьи советы всегда были для меня путеводной звездой. Они... – Основа нации, – докончил Клайд. – Слушай, – сказал Гарольд, – и запоминай, "Множество жизней"... Он продекламировал семь стихотворений Эдди Геста. – Слишком пессимистично, – заметил Трутт. – А ты аскет, – ответил ему Гарольд. – Когда я буду переписывать словарь, я это слово не включу. – А я…

– Ты хочешь сказать, что, пролив кровь на виду у всех, можно избежать возмездия? – перебил его Том Харпер. – Как же так? А я всегда считал, что ваш бог справедлив и милосерден! – Он всегда принимал жертвоприношения, – объяснил брат Раддл. – Разве Он не велел своим ученикам приносить ему в дар стада овец? Каин был землепашцем, и плоды, которые он принес в дар, не понравились Господу, а Авель был пастухом, и его кровавый дар Господь принял охотно... – Полегче! – остановил его Том. – Ты прямо-таки…

Я вполне, вполне довольна! Вернее, была бы вполне довольна, если в не вопросы. Ну просто замучили! Рассказываю я вчера Вере картину, которую смотрела с Васей (знакомый мой один), а на самом интересном месте перебивают: "Сардельки есть?" Я, конечно, делаю вид, что не слышу, вопрос настойчиво повторяется, кричу: "Отстаньте! Нет!" Через двадцать минут вызывает заведующий. Почему, дескать, я сказала нет, когда они есть! Вот такие придирки! Или бабушка какая-то: "Сколько стоит…

На кафедре маститый Павел Павлович УТЕХИН. – Нет, нет, нет! Вы немного сгустили краски, дорогая Аглая Федоровна! Он не хотел уничтожать нашу литературу. Вы не хотели, не правда ли, голубчик? Иванов ваша фамилия, да? Я правильно вас назвал? Наш друг Горошков в своем рассказе, который бы сделал честь молодому Тургеневу, пишет: "Сгораемый от любопытства Коля..." Ну и пусть неверно с точки зрения грамматики, но это хорошо, ей-богу! Так и видишь веселое лицо озорного мальчишки, сгораемого...…

Наша юность пролетела, Юность, полная огня. Наша мама поседела, Поседела от меня. Вот... Пишу и плачу. Я сейчас, как в юности, легко плачу... Мемуарист О старой Москве много написано. И все же некоторые драгоценные, неповторимые черты прошлого все дальше уходят от нас, теряют запахи... Эти горькие думы и вынудили меня приняться за новый том воспоминаний. Сюда войдут мои встречи с великим физиологом И. Павловым, с которым мне довелось дважды лично столкнуться в подъезде дома, где…

Я подошел: – Сколько? Она: – 100 тысяч! Я: – Давайте весь ящик! Она: – Штука 100 тысяч! Я: – Один рак!? 100 000!? Она берет одного рака в руку, поднимает вверх: "Смотрите! Это же – Ален Делон!" А знаменитый администратор одесской филармонии Козак! Он всегда стоял на улице возле филармонии и когда приезжали артисты, выходили из автобуса и радостно: "Дмитрий Михайлович, здрасте – мы прибыли!" Он: – Какие прибыли? Одни убытки! Он мне говорил: – Я тридцать лет в партии!…

– Вот вам и странно. Сказал, что беременность, – значит, беременность. Нечего, нечего, матушка. Умела замуж выходить, умей и рожать. – Так я ж… извините… холостой… – Тем более. Надо было своевременно в загсе зарегистрироваться. А теперь пойдет волынка насчет алиментов. Следующий! – Товарищ доктор! Как же это так: мужчина – и вдруг рожать! Нету таких пролетарских законов, чтоб трудящемуся мужчине средних лет полагалось рожать дитё! Не могу я с этим фактом помириться! – Не задерживайте. Следующий!…

– Алло! Вы ничего не знаете? – А что такое? – наивно удивился редактор тех. – Младенец-то с бородой, а? – Нет, а что такое? – И с усами. Младенец. – Ку да. Так в чем же дело? – Портретик будете печатать? – Будем. Отчего же. – В субботку, значит? – Разумеется, в субботу. Нам не к спеху. – А мы – в среду… хи-хи! – В час добрый! Редактор повесил трубку. – Ишь ты! «Мы, говорит, не торопимся». А сам небось лопается от зависти. Шутка ли! Младенец с бородой! Раз в тысячу лет бывает!…

– Не признаю. – Подозрений ни на кого не имеете? – Имею. – На кого? – На Кузнецова. – Гражданин Кузнецов! – Есть. – Ах, это вы, Кузнецов… Я уже вас, кажется, допрашивал? – Так точно. Допрашивали. Происходить происходило, а ребенок не мой. – Так чей же он, черт возьми?! – захрипел судья, покрываясь разноцветными пятнами и ударяя кулаком по чернильнице. – Моего секретаря он, что ли? Секретарь смертельно побледнел и выронил ручку. – Происходить происходило, – пролепетал секретарь, –…

Вот видишь ли? Ты сказал о водопаде огненном метафорически, то есть блистающий, как огонь, а здесь уж переносишь к жару страсти сей самый водопадный пламень (выражаюсь как нельзя хуже, но ты понимаешь меня). Итак, не лучше ли: Как ты, пустынно разразится. etc. a? или что другое – но разгорится слишком натянуто. Напиши же мне: в чем ты со мною согласишься. Твои письма гораздо нужнее для моего ума, чем операция для моего аневризма. Они точно оживляют меня, как умный разговор,…

Старший мастер Степан Горчица № 3. ОПРОВЕРЖЕНИЕ-БУФФ – Ты, сукин сын, писал обо мне заметку? – Я. – Так получай… Трах, трах, трах… (три раза ударить палкой корреспондента по голове). После этого вас посадят не меньше чем на три месяца, и все убедятся в вашей невиновности. ЗАКЛЮЧЕНИЕ Хорошенько усвойте себе эти три основных способа опровержений и можете считать себя обеспеченным. Не надо благодарностей. Не надо оваций. Я такой. Я добрый.

28 февраля Прокурор Догерти, отвечая на выпады Юза, заявил в сенате следующее: – У мистера Юза до сих пор сюртук пахнет керосином (смех в центре), и пусть он не пытается отвести глаза общественного мнения, устремленные на ту панаму, в которой он играет далеко не последнюю роль. Что же касается того, что будто бы в верхней части популярного яйца находится динамит, то мы хорошо знаем, что это не динамит, а нефтяные акции, на которых так здорово спекульнул Юз. (Одобрение левой.) 15…

– Чего? – Ясно, чего: право-левых валенков… – Василий Иванович, – кричала из соседней комнаты машинистка Манечка, – сколько у нас за прошлый месяц было сыграно шахматных партий? – Четыреста пятьдесят две! – Мерси! Значит, четыреста пятьдесят две шахматные партии помножить на сто двадцать опозданий и разделить на восемнадцать пуговиц… Гм… Это будет… Скажем, для ровного счета тринадцать три четверти. Товарищ председатель, скорее записывайте: тринадцать три четверти, – а то я забуду. – Чего…