Зарубежная фантастика

Джордж и Крэнстон также встретили своих знакомых из общества – пару богатых бездельников из Лондона и странное трио английских эмигрантов поселившихся на Лазурном берегу. Намереваясь открыть для себя новые горизонты, эти два беззаботных клубных балбеса путешествовали по свету в постоянном, но бесполезном поиске приключений и богатого опыта, который из-за полного отсутствия воображения и от неопределенности целей вообще, просто свёлся к непрерывному распутству с женщинами всех мастей и к поглощению…

Нита надела белый лабораторный халат. Ей всегда нравилось ходить в нем – она чувствовала себя настоящим ученым в неком престижном университете или лаборатории. Иногда, даже без надобности, она надевала очки, и они дополняли ее ученый вид. – Когда ты снова уезжаешь? – спросила она. Ее мама мыла руки в раковине. – Сегодня. Пока везла сюда эту красоту, я кое на что наткнулась. Теперь лечу в Буэнос-Айрес. – Пиштако? – спросила Нита, пытаясь сдержать волнение. Она еще никогда не вскрывала пиштако.…

Предложение было принято. Форму снаряда решили изменить. Вместо круглого он стал цилиндро-коническим. Этот своего рода воздушный вагон снабдили мощными пружинными буферами и разбивными перегородками, чтобы ослабить силу толчка при выстреле. Упаковали запасы провизии на целый год, воды – на несколько месяцев и газа – на несколько дней. Особый аппарат автоматически вырабатывал и подавал кислород в количестве, достаточном для дыхания троих путешественников. В то же самое время по заданию «Пушечного…

На кораблях-транспортниках нет дронов, но на этом имелось несколько камер наблюдения, и прежде чем открыть дверь в столовую, я уже знал, где находится тот или иной человек. Я шагнул в комнату, продрался сквозь лабиринт орущих людей, перевернутых столов и стульев и встал между двумя забияками. Один вместо оружия держал в руке столовый прибор, и одним четким движением, даже не дернув пальцем, я его отобрал. Можно было бы подумать, что, если тот, кто известен всем как консультант по безопасности,…

– Эй! – воскликнул кто-то. – А где Джош? Все начали оглядываться. – А он сегодня вообще был? – Был, был. Сидел тут рядом со мной. Сэм узнал голос Бетти. Козочки Бетти. – Понимаете, – продолжила та, – он тоже испарился. Точь-в-точь как мистер Трентлейк. Дверь открылась, все головы повернулись на звук. Наверняка, сейчас войдут мистер Трентлейк с Джошем и объяснят им свой фокус с исчезновением, а потом учитель вновь заведёт шарманку о Гражданской войне, до которой никому нет дела. …

Стол словно взрывается. Все кричат, перебивая друг друга. Рядом со мной сидит женщина с мощными руками, ее зубы черны, как и ее волосы. Ее зовут Мари, она пивоварша. Я спрашиваю, откуда она. Она говорит, что из Сен-Женевьев. – Девочка как раз оттуда, – говорю я, – ты ее знала? Еще до того, как о ней узнали все? – Знала? – удивленно отвечает Мари. – Да это я, можно сказать, ее вырастила. Ну, не то чтобы вырастила, но я и правда ее хорошо знаю. Она улыбается мне, обнажив свои испорченные зубы.…

empty-line > А как-то у меня было хорошее настроение, и я сказал селянину: «Привет!» А он упал в обморок. Думаю, дело в запахе изо рта. Мама мне всегда говорит, что в Дни страха зубы чистить не надо. Но я забыл и почистил. Среда Унас в школе есть зомби, который постоянно наступает мне на больную мозоль. И не в переносном смысле – он вечно отдавливает мне ноги, когда проходит мимо. Его зовут Джефф. А теперь построим школу для монстров! Придумай класс, в котором будет удобно учиться и криперу,…

– Ну да, ты права, Мэй. Время, конечно, покажется тебе долгим, но поскольку за это полагается двойное жалованье, я не должен роптать. – Молодой человек улыбнулся, глядя на свою любимую сверху вниз и добавил: – А то, что это приблизит определенный день – это самое лучшее. – А пока, – сказала его невеста, – я буду представлять себе, как ты ведешь своего рода существование смотрителя маяка и в свободные от дежурства минуты думаешь обо мне. Ее взгляд остановился на луче, идущем от маяка Эддистоун,…

Художник и краски. В черно-белом мире жил один художник и рисовал он только черно-белые картины. Потому что других красок не было. Но однажды рисуя очередную картину он услышал громкий шлепок. Звук доносился со старого чердака. Художник поднялся на старый чердак, где хранилось множество вещей. Пройдя до чердачного окошка, он увидел приоткрытую пыльную шкатулку. Он взял ее с собой и спустился обратно в свою мастерскую. Художник положил ее на стол, вытер тряпкой пыль с нее и сел, напротив.…

Читатели, которые вместе с Пиранези будут следить, как он учится понимать себя, увидят, что в наш мир вернулась магия. Странная, пугающая и прекрасная. Kirku Review Кларк прячет детективный сюжет в метафорической литературной сказке… Безусловно, самая неординарная книга года. Publi her Weekly По мере того как множатся вопросы и нарастает напряжение в этой завораживающей мистической притче, невольно думаешь, что доброта и благодарность героя Кларк и есть единственная настоящая мудрость.…

Так за одну ночь пришла зима. К утру Баррел-Крик-Роуд – единственная дорога, ведущая с гор, – оказалась занесена снегом. Заблокирована непроходимой белой стеной. Те немногие из нас, кто жил так глубоко в лесах, и те, кто находился в лагере для трудных подростков «Щучья пасть», что на дальнем берегу озера, оказались в ловушке. Мы оказались заперты в самом сердце дикой глуши. И не знали, как долго это продлится. И о том, что не всем нам удастся выбраться отсюда живыми. Нора « Никогда…

– Я ничего не чувствую… – ответил я, понимая, что не чувствую ни тепла, ни холода, ничего не болит, такая легкость и невесомость, хоть и иду по белой земле, я понимаю, что иду, но мои пятки ничего не чувствуют и это так странно. – Это нормально мой друг, ты скоро привыкнешь к этому, – произнёс старичке, ведя меня в белую бездну. Тут нету тумана, но белизна загробного мира, ужасно ослепляет. – А может тебе и не придётся привыкать, – загадочно проговорил старик, не оборачиваясь на позади идущего…

– Хэй, Руби, мне нужна помощь! – начала Элис. Яркая вспышка заставила её остановиться. И вот Руби, рыжеволосая девушка с веснушками и в красном свитере, уже была перед ней. – Я перезвоню тебе, – сказала Элис, медленно убирая смартфон. – Очень смешно, Элис! – с сарказмом произнесла подруга, – но ты сама дала мне телепорт, кстати, отлично работает! – Крис говорил, что он ещё в разработке и его нельзя испытывать… – Да брось, кис, кто видит? – махнула рукой Руби, – твой всё равно на конференции…

Не то чтобы в пустыне не бывает путешественников, время от времени мы видим тут всяких-разных пришлых: гонцы, мелкие торговцы, бродяги и охотники, – да кому только не сидится на месте, вот и носятся мимо, как перекати-поле. Но даже им обычно хватает ума не пускаться в путь на ночь глядя, когда подступает время разгуляться Погибели. Хотя бывает и так, что проснёшься посреди ночи и замечаешь, как по дороге движутся огни: это факелы горят на фургонах. Я слышала тогда отголоски пения: своими гимнами…

* * * Зажав в руке коробку с обедом, Джо Фернрайт стоял на плоской крыше многоквартирного жилища, во чреве которого ютился весь последний год. Кожу щипал пронзительно-холодный утренний ветер, и Джо невольно ёжился. Вот-вот должен был появиться маршрутный дирижаблеобус. Только он, вполне возможно, окажется уже битком набитым и тогда, не останавливаясь, протарахтит мимо, и опять придётся Джо плестись на работу пешком. Пешие прогулки уже вошли у Джо в привычку. Оно и понятно, ведь правительство давным-давно…

Когда речь заходит о китайской фантастике, англоязычные читатели спрашивают: «Чем китайская фантастика отличается от той, которая написана на английском?» Обычно я разочаровываю их – говорю, что этот вопрос расплывчатый… и на него нельзя ответить в двух словах. Любая классификация культуры в целом – особенно такой быстро изменяющейся, как китайская, – включает в себя все сложности и противоречия данной культуры. Попытка дать четкий ответ приводит только к расплывчатым обобщениям, почти не имеющим…

Приближалось 19 июля 1999 года. Во всех сердцах царили легкость и беспечность. И вот наступило 19 июля 1999 года. Главный зал Хрустального дворца ослеплял огнями иллюминации и поражал пышностью убранства. Все самые одаренные, красноречивые, успешные и преуспевающие заняли места за банкетным столом. На галереях теснились несметные толпы посредственностей, выложивших по полгинеи за привилегию поглазеть, как едят великие мира сего. В числе приглашенных на торжественную трапезу было девятнадцать…

Мы с Джоном подбежали к перилам и обменялись безумными взглядами, в которых читался вопрос: «Это что сейчас было?» Никто не произнес и слова. Дело сделано, передумывать поздно. Разумеется, Эми поступила правильно. Целью Номер один было уберечь сосуд от лап преследовавших нас тварей в мантиях, а Целью Номер два – убедиться, что они знают: у нас этого сосуда больше нет, или они привяжут нас к стульям и постараются выпытать его местоположение с помощью невообразимых способов, включающих в себя черную…

– Нико, вернись! – закричала Опал Уолш, её длинная чёрная коса качнулась в сторону. Она наблюдала за поляной, стоя позади существа, чтобы оставаться незамеченной. Справа от неё Тайлер Уотсон и Эмма Фэйрингтон, неподвижно застыв, сгрудились в густом кустарнике. Нико заметил Логана Нантеса, крадущегося с противоположной стороны от фикции. Скоро они окружат её. Отлично. А дальше что? Существо обернулось и заметило Опал. Пламя на хвосте вспыхнуло как сварочная горелка. На поляне стало жарко; от…

– Альбатрос… – задумчиво повторил Кенлон. – Пташка с размахом крыльев в двенадцать-четырнадцать футов? – Вот именно. – С длинным сильным клювом, загибающимся на конце крючком? – Надо же! – С четырнадцатью перьями в хвосте и очень узкими крыльями? – Вы случайно не перегрелись? – Это не он, – объявил Кенлон. – Я видел: размах крыльев футов восемнадцать, да и сами крылья широкие… – Может быть, патриарх альбатросов? – …без клюва и вообще без хвостового оперения, – продолжал Кенлон, –…