50 оттенков рассвета

— Модель? Ты, мальчик мой, с бабушкой разговариваешь. Я в этих моделях, — она так смешно делает акцент в слове на букве «Е», что вызывает улыбку, — не секу, как выражается Ева. Да и коляска не нужна мне. Я по квартире сама передвигаюсь. Это здесь Аринка придумала, чтобы гулять ходить.

— Почему она с Вами прячется? Ей угрожали?

— Приходили от Николая. Напугали. Много ли девочке надо, чтобы испугаться? Два мужика здоровых, а она в слезы. Нежная девочка. Ева-то у меня сильнее. Та бороться будет. В отца пошла.

Замечаю, что при упоминании Евы голос старушки теплеет. А самое главное,меняобуревает чувство гордости за девочку: её любят и в неё верят.

— Давайте договоримся с Вами, что Вы не будете нервничать. Если что-то надо, скажете мне или Давиду, или Саше. Давид — мой хороший друг. Он в курсе всего и никогда не сделает плохого. Сашка — его жена. Она чуть постарше Вашей внучки. Добрая девочка. Мне кажется, вы с ней подружитесь.

— Уверена, что подружимся, раз ты так говоришь.

— Я постараюсь приезжать каждый день. На телефоне буду круглосуточно. Телефон с собой есть?

— У Ариши. Но она включает только на станции на один звонок. Зарядить-то здесь негде.

— Забыл совсем, что с электричеством беда. Значит, телефон купим новый, поменяем номер. — Возвращаюсь к дому и запираю дверь оставленными ключами. — А далеко помойка местная?

Арина ушла минут пятнадцать назад, не меньше. Половину деревеньки обойти за это время можно. Знал бы, сунул в багажник пакет, при выезде б выбросил.

— Так рядом же. По тропке за дом и выйдешь к контейнеру.

Прошу бабушку посидеть и не бояться. Включаю в тачке печку, потому что на улице резко похолодало. Где носит эту проблему, блять? Телефон вибрирует, не переставая: надо бы на звонки ответить да в офис за бумагами заскочить. Жанка уже слиняла, и переслать не сможет, а я хотел перед сном проект изучить.

Пролезаю через кусты на тропинку. Через минуту вижу металлическое ограждение из профиля. Обхожу конструкцию, натыкаясь на ленивого черного кота. И где, спрашивается, чистюля?

— Арин? Ты куда делась?

Нормально. Тишина в ответ.

Выбираюсь на дорогу, чтобы дойти до угла. Может, кустов испугалась, и вокруг пошла?

По дороге одна за другой проносятся темные машины, и я прибавляю шаг.

25.

Артур.

— Артур, Артур!

Клянусь, если б не тишина вечерняя, я бы этот шепот даже не услышал.

Кручу головой, пытаясь понять, откуда звук.

Ага. Слева развалившийся сарай и разбросанные как попало дрова.

— Арин, шутка несмешная. Ты здесь что делаешь?

— Вы машины видели?

— Видел. Завязывай сказать от «вы» к «ты» и наоборот. Можно не «выкать». Что за машины? Видела раньше?

— Нет. Просто здесь и такие джипы огромные.

— Тааак. А ты их где высмотрела? Отсюда обзора нет.

— Они к помойке подъезжали.

— И? Что-то говорили?

— Нет. Я спряталась, меня не видели. И не говорили ничего. Просто постояли и свернули на правую дорогу.

— Номера запомнила? Или не рассмотрела?

— У одной только. Вторая светила на нее. И я увидела. Три двойки.

— Хорошо. А цвет? Или марку?

— Черная. А в марках я не понимаю. Джип, наверное.

— Разберемся. К Лидии Васильевне топай. Не хватало её заставлять нервничать. С ней, кстати, к каким неожиданностям готовиться нужно? Сердце? Ноги?

— Сердце. Но она на таблетках. Ей нервничать нельзя.

— Тут извиняй, Маугли, бананов нема.

— Ч-ч-чего?

— Не обещаю, говорю. Пока с подругой твоей не разберемся, будем бабушку беречь.

— Артур, — Арина дёргает за предплечье, тяжело дыша. Притормаживаю. Наша разница в росте, конечно же, сказывается и на скорости. — А ты… ну у тебя к Лине серьезно?

Чуть не ляпаю вопрос, о ком она. Привык мысленно называть малышку Евой. Мне больше нравится. Необычное имя.

Девочка Евочка, сладкая, как карамелька.

— Посмотрим. Не люблю загадывать. Пока скажу, что мне нравится перспектива начать с ней… скажем, отношения.

Подбор слов с такими юными экземплярами, конечно, не мой конёк. Не хочется дать лишнюю надежду, но и лукавить тоже. Говорю, как есть. Умалчиваю лишь о том, что мысленно я её подружку уложил не один раз под себя и с удовольствием обучал урокам «для взрослых». Тяги к подобному у себя не замечал, а тут заело. Хочу быть во всём первым у этой нежной малышки Евы. Я же помню, как краснели её щеки и как опускались в смятении ресницы. Это… подкупает и… заводит…

— А ты ей очень понравился.

Хмыкаю: — Я старался. Надеюсь. Если честно, то память меня частично подводит. Но основные моменты я все-таки запомнил. Особенно танец.

— А Вы… ты, в смысле… часто так? Ну отдыхаешь?

— Часто ли пью? Говори прямо. – Дожидаюсь согласного кивка. — Редко. Моя компания вообще не из любителей этого дела. По молодости да. Знаешь, первые деньги, заработанные самостоятельно, вседозволенность, доступность… потом быстро приелось. Да и приоритеты сместились в сторону обеспечения будущего.

— А тогда…

— А в тот день был херовый повод. — Открываю дверь тачки, к которой подошли: — Прыгай и успокой бабушку. Я дом обойду, проверю.

Участок тонет в темноте, никаких следов присутствия других людей.

Скидываю Северу данные по джипу, которые запомнила девчонка. Если по их души, то полезным будет знать в лицо. Ну и, соответственно, не лишним станет понимание, на какой стадии противостояния сейчас находится Каминский с Хаузовым.

То, что дядя Евы пытается искать выход, я уже знаю. В любви к племяннице сомневаюсь. Скорее не хочет терять жирный кусок наследства. Но и Хаузов в девчонку вцепился мертвой хваткой. Таскает на встречи, публично невестой называет. Этот ход логичен — каким бы отморозом Тигран не был, но пустить в глаза пыль о якобы неземной любви надо. Чтобы меньше вопросов и зацепок потом было. Чем держат на крючке девочку тоже ясно — подруга и бабушка. Я, кстати, прикинул и пришел к выводу, что об убежище женщин кому надо известно. Не из тех они людей, чтобы отпустить на все четыре стороны.

Докуриваю сигарету. Тушу окурок о банку на заборе. Забавно. В детстве дед тоже развешивал кувшины и банки на частокол. Типа солнцем дезинфицируется лучше. И плевать, что мухи и комары набивались. Зато молоко вкуснее было пить из нагретой на солнце ёмкости.

— Погнали, красавицы? Пристегните ремни. Арин, помоги Лидии Васильевне.

— А мы уже.

— Да вы отличницы у меня.

На трассе застает звонок Севера. Отчитывается по моей просьбе.

— Ты реально чёртов гений. Мне иногда за себя страшно: узнаешь обо мне то, о чем я не в курсах.