700kb. Хроники одной души

– Я ничего не понимаю! Может объяснишь...
– быстро заговорил старец.

Царевич, насупив брови, со злостью посмотрел на старика.

– Ты останешься на острове. Что тут непонятного, перебил учителя ученик, - я еле выпутался из паутины, которую ты так хитро сплел, старый тарантул.

Царевич свернул шнур вдвое и наотмашь хлестнул им по лицу Ходина. Удар был сильным. Это стало заметно по взбухшей алой полосе на правой щеке старца.

– Жаль, что эта веревка только для одной змеи, - юноша с гримасой ненависти смотрел на съежившуюся фигуру старика, - ну, ничего. У тебя будет время взвесить и разложить все свои козни по полочкам. Я оставлю тебе нож. Когда все обдумаешь, у тебя будет возможность вскрыть себе вены. Вполне по-римски. Не находишь?

Царевич махнул рукой стоявшим у входа в храм легионерам. От группы солдат отделилась фигура центуриона. Подойдя к юноше, он протянул открытую шкатулку.

– Уважаемый Марк, - обратился он к римлянину, - скажи, как следует обращаться с предателем, которого считал другом и отцом?

Арташес бережно свернул шнур и положил на дно шкатулки.

– Ты меня спрашиваешь как солдата или как придворного интригана?
– спросил с подобострастием Марк.

Царевич развел руками.

– Уж объясни, как получится.

Центурион с презрением посмотрел на учителя и сказал:

– В третью ночь по приезду в Рим наследного царевича и посла от Великой Ассирии, в море, в трех стадиях отсюда, в бухте Безымянного острова - была разбита пиратская эскадра. Пять их кораблей были оборудованы таранными устройствами и абордажными снастями. Капитан был пойман и под пытками рассказал нам странные вещи, будто ждал какого-то человека, сопровождавшего знатного вельможу. Капитан должен был атаковать в темноте ночи четыре боевых триеры полные золота. С помощью подкупленного лоцмана корабли должны были зайти в бухту Безымянного, а дальше...

– ... Неправда! Мой царевич! Свет глаз моих, все Тигран!
– старец понял, что ловушка захлопнулась.

Он упал на колени и схватив Арташеса за край туники, стал слезно причитать.

Юноша оттолкнул Ходина ногой.

– Где твоя хваленая выдержка? Слушай дальше, змей. Это еще не все! Продолжай, солдат!
– приказал он центуриону.

Словно боясь испачкаться, Марк сделав шаг назад и злобно глянул на старика.

– Под пытками, главарь разбойников рассказал о том, что золото пираты должны были перегрузить на свои галеры, а посла и людей сопровождавших его - убить...

Арташес стоял в раздумье.

Он, знавший весь расклад и отведенную ему роль, только теперь начинал понимать, что спасло его жизнь - чудо! Именно об этом и сказал ему Цезарь после допроса. Но молодое сердце, еще не очерствевшее от предательств и боли, просило за старика пощаду. И юноша уже хотел было поддаться слабости, но...

– ... после нападения на эскорт, к капитану пиратов должен был обратиться человек из свиты царевича. Он должен был показать шрам в виде креста, который расположен на левой стороне груди. Согласно договору, капитан обязан был доставить эту персону к берегам Греции и высадить там, где ему укажут. Половину награбленного золота следовало выгрузить вместе с человеком, показавшим шрам. Все было продумано до мелочей. Кто мог знать, что налетевшая буря перебросит корабль через риф в старый фарватер?!

Арташес в бешенстве схватил старика за ворот и поднял его с колен.

– Покажи-ка мне свою грудь! Докажи свою невиновность!

Не дожидаясь приказа, центурион с силой распахнул руками полы плаща. Белый безобразный шрам в виде креста на левой стороне груди, предстал перед взором царевича и центуриона. Марк ткнул пальцем в тощую грудь старика.

– Не вызывает сомнений, царевич. Это тот самый человек, который продал тебя за твое-же золото. Достаточно слова и он умрет на веслах галеры или другой лютой смертью.

Ходин, сраженный шоком, как только руки центуриона расслабились и отпустили его, свалился кулем на каменный пол храма.

Однако юноша, отвернувшись от легионера, уже смотрел в сторону моря. Смерти он не желал. Его глаза блестели от накатившихся слез обиды и предательства. Этой слабости он не мог показать римлянину.

Подойдя к статуе, Арташес обнял ее лодыжку, уже согретую солнечным теплом. Немного успокоившись, он подозвал к себе моряка, стоявшего поодаль с черной шкатулкой. Подойдя к царевичу, мореход встал на колени и протянул шкатулку. Юноша открыл ее не принимая из рук морехода. Размотав тряпицу, привычно наладил трубу.

– Если ты посмотришь на горизонт в сторону солнца, то увидишь гряду рифов, - обратился он к центуриону еще не окрепшим от переживаний голосом.

Передав ему трубу, показал пальцем.
– Вон она, та самая скала. В центре. Похожая на рога дьявола. Этот риф не был "рогатым" до тех пор, пока в него не попала молния. А произошло это, за несколько мгновений до того, как наше судно перевалилось через риф. Я думал, что это последняя минута моей жизни. Но Бог лишил силы планы этой змеи. Нас перенесло через скалу в месте раскола. Я вышел на палубу и увидел Венеру в небе. Остров в спокойной после шторма воде и ...протянутые ко мне руки богини! Она сказала, что я спасен! Вот почему я так хочу видеть ее рядом с собой. Верю в ее благость. Она направит меня. Моя цель: сделать так, чтобы мои подданные счастливо жили в мире. Я не хочу крови.

Марк вернул трубу царевичу. Он склонил голову пред богиней и тихо спросил:

– Как ты хочешь ее доставить на судно? До причала далеко, как бы не причинить ей вред во время перемещения и погрузки.

– Решение таково. При помощи корабельных канатов, используя колонны храма как рычаги, команда спустит статую с пьедестала. Потом уложим ее на площадку. Распилим корпус на две части. При помощи настила из пары запасных мачт статую волоком доставим к триере. Если что и повредят, у нас есть возможность восстановить ее красоту силами лучших зодчих! Уж на это, денег не пожалею, - сказал будущий правитель Ассирии легионеру, глядя поверх головы, стоящего между ними на коленях учителя, - отправьте легионера из охраны к капитану. Он уже отобрал команду для доставки статуи на борт судна и ждет сигнала. Все необходимое они принесут с собой.

Арташес вновь посмотрел на учителя и сказал:

– В благодарность за знания я оставлю тебя живым.

Глаза Ходина вспыхнули радостью. Мыча непонятные слова, он вновь схватил край туники царевича, и, не вставая с колен, стал целовать ее. Юноша брезгливо оттолкнул старика ногой и отступил назад.

Центурион, следовавший за юношей, недоуменно посмотрел на царевича.

– Перед отплытием привязать Ходина к мачте и по самый крест, что на груди, опустите меж камней в воду. Нож оставьте на берегу так, чтобы он мог его видеть, но не мог дотянуться.

Легионер с удивлением выслушал и выразил улыбкою восторг.

– Я обещал ему смерть по-римски. Не будет же он ждать, когда его живую плоть начнут глодать крабы. Придумает лазейку. Сумел договориться со змеей-Тиграном, сможет и с крабами...

Центурион подозвал к себе фалангиста и объяснил, что надо передать капитану волю царевича. Оставив при себе лишь меч, воин побежал на пристань исполнять приказание центуриона.

_____________________________________________________________________________