А небо по-прежнему голубое

Верный своему слову, Наземникус действительно раздобыл где-то ёлку, причём не «ободранную метёлку», как неодобрительно предполагала миссис Уизли, а настоящую девятифутовую красавицу. Установленная в главной гостиной, где был к тому же самый высокий потолок, она распространяла вокруг себя головокружительный хвойный аромат. Приготовившаяся было ворчать миссис Уизли восторженно ахнула и увела смутившегося от похвалы Флетчера на кухню — угостить горячим бульоном.

Молодёжь же принялась украшать ёлку. В принесённой Сириусом коробке обнаружились старинные волшебные игрушки в виде трещоток и колокольчиков, наигрывающих знакомые праздничные мелодии, «живых» хрустальных ангелочков и крохотных фей, крупных стеклянных шаров всевозможных расцветок, каждый из которых, если его коснуться, выдавал какое-нибудь поздравление (правда, чары со временем выветрились) и многое другое. Чего там только не было! Сириус ожил и казался подростком, вертя ту или иную игрушку и вспоминая при этом, как он и его младший брат наряжали нижние ветви рождественской ёлки, когда были совсем ещё маленькими детьми.

Процесс украшения сопровождался руладами близнецов Уизли, решивших перепеть все им известные рождественские гимны; сам хозяин особняка охотно им подпевал. Гарри и Рон с весёлым видом дирижировали импровизированным хором, пока Джинни и Гермиона развешивали игрушки на пышных еловых ветвях.

Право вешать звезду на самую макушку ёлки Джинни присвоила себе с молчаливого согласия окружающих. Джордж посадил её к себе на плечи и покорно ждал, пока младшая сестрица, у которой захватило дух от высокой посадки, вдоволь проявит свои восторги и водрузит наконец-таки звезду на полагающееся ей место.

В самый разгар веселья — Джордж с Джинни на плечах принялся выплясывать фрист следом за Фредом, который насильно вовлёк в танец покрасневшего Рона — в комнату заглянула Чарити Бэрбидж, не преминувшая прокомментировать увиденное:

— Приятно знать, что с таким настроем гостей Сириус не впадёт в уныние.

Гермиона, развешивавшая в этот момент оставшиеся игрушки, обернулась и удивлённо ахнула.

— Ты как здесь оказалась? — взволнованно спросила девушка несколькими минутами позже, когда обе приятельницы вышли из гостиной в коридор.

— Я ещё состою в Ордене, если ты не забыла, — ответила Чарити. — Мне нет смысла оставаться в Хогвартсе; уж лучше побуду здесь и приму на себя дежурство за кого-нибудь, желающего провести Рождество с семьёй, а не в министерских коридорах.

В её голосе ясно слышалась горечь, и Гермиона снова задумалась о том, каково это — жить в одиночестве по собственной воле, не иметь семьи и близких людей, с нетерпением ждущих дома. Чарити, видимо, догадалась о мыслях своей юной приятельницы и тряхнула головой, словно прогоняя охватившую её меланхолию.

— Не стоит раскисать, — заявила она с куда более привычной ей бодростью. — Вот что, Гермиона, у меня есть отличная идея. Чем ты планируешь заняться завтра? Полагаю, отправиться за подарками? — спросила она, уже зная, что ответ будет утвердительным. — Могу составить тебе компанию, если хочешь.

— Конечно! — с готовностью кивнула Гермиона, обрадовавшись тому, что не придётся ходить по магазинам в одиночестве.

— Тогда отправимся пораньше, хорошо? — предложила Чарити. — Попрошу Молли разбудить тебя заранее.

Удивившись тому, что мадам Бэрбидж неожиданно тепло отозвалась о миссис Уизли, Гермиона вопросительно взглянула на волшебницу. Та улыбнулась.

— Полагаю, пришло время забыть о прошлых размолвках и ссорах, — лаконично ответила она, и было видно, что она испытывает огромное облегчение от того, что ей удалось наладить отношения с давней подругой. Гермиона догадывалась, что вызвано это сложившимися трагическими обстоятельствами, в данном случае сыгравшими важную роль в примирении двух волшебниц.

Следующим утром миссис Уизли действительно осторожно разбудила Гермиону по просьбе Чарити. Одевшись и приведя себя в порядок под недовольное сопение Джинни, потревоженной шорохами в комнате, но так и не проснувшейся, девушка спустилась вниз, где её уже ждал горячий завтрак. Миссис Уизли потихоньку начинала приготовления к праздничному ужину, готовкой которого планировала заниматься целый день. Гремя посудой, она жаловалась на отсутствие Кикимера, помощь которого очень бы ей пригодилась.

— И куда только Сириус смотрит? — ворчала миссис Уизли, не замечая недовольного взгляда Гермионы. — В его положении следовало бы иметь как минимум восемь домовых эльфов, а он не может справиться и с одним! «Эльфом больше, эльфом меньше…» — передразнила она крёстного Гарри. — Нам, к сожалению, такой роскоши не понять. Будь в «Норе» хоть один эльф, какое бы это было счастье! Домашние хлопоты не отнимали бы столько времени. — Женщина будто не замечала того, что бормочет вслух, и сконфуженная Гермиона поспешила закончить завтрак и покинуть кухню.

Чарити уже поджидала свою подопечную на ближайшей остановке, пустой по причине раннего времени. По дороге, пока сонно шатавшийся автобус, куда забрались обе волшебницы, катил по улицам Лондона, Чарити рассказывала Гермионе о проделках, в которых она принимала участие вместе с Фабианом и Гидеоном. Благодаря рассказам перед глазами девушки оживали их герои, и ей даже казалось, что она без труда может представить братьев Молли Уизли — в её воображении они были немного ниже и коренастее, чем долговязые Фред и Джордж, — а вместе с ними такую же бойкую и рыжеволосую волшебницу в лице Чарити. По большей части Гермиона молчала, понимая, что Чарити было важно выговориться. Во время рассказа её лицо оживлялось и казалось моложе, на губах появлялась какая-то иная, почти неуловимая улыбка, и то же неуловимое, задумчивое выражение таилось в глубине тёмных глаз мисс Бэрбидж. Наверняка ей было по-своему нелегко говорить о близких людях, погибших столько лет назад, но молчать было куда сложнее.

Добравшись до нужной улицы, приятельницы по уже ставшему привычным маршруту миновали «Дырявый котёл», хваставший праздничными украшениями в виде вялых гирлянд остролистника и пыльными ёлочными шарами, и через задний двор попали в Косой переулок. Атмосфера приближавшегося праздника накрывала с головой буквально с самого первого шага по волшебному кварталу. На тротуарах и крышах зданий блестел снег, витрины всех магазинов радовали глаз новыми товарами и были щедро украшены иллюминацией, повсюду раздавались звуки рождественских гимнов, сливавшихся в общую жизнерадостную какофонию, а волшебники, сновавшие из лавки в лавку, то и дело останавливались, приветствуя друг друга и желая счастливого рождества. Многие были с детьми, восторженно кричавшими при виде того или иного захватывающего зрелища.

— Потрясающе, — выдохнула Гермиона, ошеломлённая увиденным великолепием.

— Держу пари, у магглов в Лондоне такого не встретишь, — хмыкнула Чарити, беря свою юную спутницу под локоть, чтобы не потеряться в пёстрой толпе. — Итак, ты уже определилась с подарками?

— Пока нет, — задумчиво протянула Гермиона, засмотревшись на маленькую девочку, вприпрыжку спешившую за родителями и державшую стопку книг в ярких цветных обложках. — Давай зайдём в книжную лавку? — предложила она, провожая долгим взглядом девочку, которую, судя по оклику матери, звали Элис.

— Ты абсолютно не пытаешься быть оригинальной, — закатила глаза Чарити. — Честно говоря, другого от тебя и не ждала. Ладно уж, пошли.

Лавируя средь покупателей, они прошли к «Флориш и Блоттс». Народу там было куда меньше, чем, например, в лавке «Всё для квиддича», чему обе волшебницы порадовались, протискиваясь к отделу подарочных изданий.

— Ты только посмотри! — восхищённо выдохнула Гермиона, проводя кончиками пальцев по старинной обложке. — Это же первая энциклопедия «Самых таинственных мифов»! Коллекционное издание! С авторскими пометками!