А смерть подождет

Словно в подтверждение его словам где-то в глубине леса раздался протяжный вой. А мне с чего-то в голову забрела странная мысль, что волки не любят снег. А оборотни — в особенности.

— Пошлите, — как ни странно, именно Ханна первой очнулась от завораживающего вида медленно падающего снега. Казалось, каждая снежинка чуть ли не плакала от сожаления и пыталась поговорить со мной, в отличие от яростной метели, хлыстающей по щекам морозными плетями.

— Пошлите, — кивнула я, надевая капюшон на голову и пряча руки в карманах, чтобы ни одного кристаллика льда не коснулось моей кожи.

Я не привыкла, когда кто-то скрывает от меня вещи, прямо касающиеся меня и моей жизни. Я не люблю, когда меня привязывают к себе, запрещая сделать лишний шаг, и в тоже время говорят со мной ледяным равнодушным тоном. Я привыкла действовать и… и, кажется, начинаю привыкать уходить.

***

К середине ночи мы все-таки остановились на ночлег, расчистив небольшую площадку от высоких сугробов, через которые нам с трудом приходилось пробираться, трясясь от мороза. Теперь мы сидели на продрогшей, но постепенно согревающейся земле и грели руки у костра. Даже Морт, который обычно привык сторониться открытого огня, чуть ли не залезал в самое пекло, аккуратно подставляя свой пернатый бок.

У Хищного в рюкзаке, к счастью, оказалась мясная наваристая похлебка, заморозившаяся чуть ли не в холодец. Расплавив ее, мы как следует подкрепились, чуть ли не мурлыкая от удовольствия, и улеглись спать. О нормах приличия и правилах этикета на время пришлось позабыть — все мы прижались друг к другу как можно ближе, чтобы хотя бы как-то согреться в морозе. Когда Ханна сплела вокруг нас прозрачный силовой полог в виде пузыря, Карри удалось наполнить его теплым воздухом, который сделал окружающую обстановку приемлемой для сна. Парни, привыкшие к таким прогулкам, всё время старались подбадривать меня и эльфийку, но мы с ней неожиданно нашли общий язык, если им можно назвать упрямое молчание. Мне было приятно, что Ханна постепенно стала привыкать к моему обществу и перестала шугаться в сторону, стоило только мне случайно задеть её.

К утру девушка и вовсе забыла про свой страх, первой начав разговор, как только мы проснулись.

— Будем будить этих? — шепотом спросила она меня, заметив, что я тоже не сплю, а задумчиво смотрю на серое небо, полностью заволоченное тучами. Мне снилось голубое небо и теплый марионский ветерок с приятным запахом луговых трав, но утро встретило меня эльфийской зимой, которую я начинала ненавидеть.

— Пусть поспят, неизвестно, когда мы в следующий раз заляжем на ночлежку, — я повернула голову к Ханне, тоже рассматривающей небо. Наверняка ей, прожившей всю жизнь в солнечном Дэллиэне, и вовсе было непривычно видеть такую погоду. — У тебя есть что-нибудь из еды?

Желудок девушки жалобно заурчал, и мы приглушенно рассмеялись, стараясь не разбудить Карри и Хищного.

— Хлеб с козьим сыром, — Ханна протянула мне половину своего куска, а я благодарно кивнула ей, еле слышно поблагодарив. Плотнее укутавшись в куртки, мы уселись рядом друг с другом и начали тихо переговариваться, обмениваясь необходимой информацией. Как оказалось, Хищный не рассказал ей ничего, кроме моего предназначения, и из-за этого Ханна поначалу сильно боялась меня, пока не поняла, что я ничем не отличаюсь от обычного человека.

— Зачем тебе в Хэйлитэн? — спросила эльфийка, отщипывая от ломтя по маленькому кусочку, чтобы хотя бы как-то растянуть удовольствие.

— Хочу найти единственного выжившего первородного бога, чтобы он забрал у меня силу. Я… не могу быть богиней. Не хочу, — я снова невольно посмотрела на свои руки с самыми обыкновенными пальцами, ничем не отличающимися от человеческих, эльфийских или чьих-либо других.

— Но почему? Это же так… интересно, — Ханна задумалась, откусывая кусочек сыра и отстраненно смотря на посапывающего Хищного, который даже во сне выглядел как-то настороженно, в отличие от Карри, который казался невинным младенцем. — Разве могущество — это плохо?

Я вяло улыбнулась, упирая подбородок в колени и смотря на потухшие угольки, которые еле заметно краснели. Представив, как там холодно за нашим пологом, я передернулась. Делайте со мной, что хотите, но я костер разжигать не пойду. Хотя вряд ли понадобится — скорее всего, мы сразу же отправимся в путь.

— Один из немногих людей, которым я доверяю, причиняет мне жуткую боль, чувствуя то же самое, благодаря моему, так называемому, могуществу. Я случайно отняла у него жизнь и еле вернула его обратно в наш мир, — я пустым взглядом уставилась на кострище, чувствуя безумный холод, несмотря на довольно-таки теплый воздух под щитом, и больше всего в жизни мечтая согреться, — а теперь, из-за этого же могущества, которое иначе, как проклятьем, язык не поворачивается назвать, этот человек скрывает от меня что-то. Я сбежала, доверие утеряно, наши пути разошлись. Если сначала я хотела вернуться после Хэйлитэна к нему, то сейчас, после его слов, которые я совершенно случайно услышала во время нашего бегства, я уже не знаю, что буду делать. Скорее всего, отправлюсь обратно домой, — я с усталой улыбкой поднесла руки к пылающему огню и посмотрела на сонно моргающих эльфов, проснувшихся от моего голоса. — И ты спрашиваешь, так ли плохо могущество?.. Оно отвратительно. И да, Карри, спасибо.

— За что? — светловолосый эльф, с легким утренним торможением посмотрел на меня и широко зевнул. — Если за организацию побега, то пока рано, да и вообще… — окончание фразы вновь потонуло в зевке.

— Пока и не собиралась, — я провела рукой над костром, приятно согревающим меня до самых костей. Казалось, он грел даже теплее, чем вчера, хотя возможно, это из-за того, что за ночь я успела промерзнуть. — За огонь. Он потух за ночь.

Карри резко сел и внимательно посмотрел сначала на меня, а потом на пылающий огонь приятного светло-оранжевого цвета с красными всполохами. Мне даже при взгляде на него становилось тепло, не говоря уже о том, что я чуть ли не засунула в него свои ладони. Хищный, до этого неподвижно лежащий и изучающий обстановку, тоже медленно сел и уставился на костер. Ханна была третьим эльфом, медленно переведшим взгляд на совершенно обычную стихию. Она осторожно переползла со своего места, сев вплотную рядом с танцующим огнем и аккуратно… опустила руку в костер!

Все дружно выдохнули, а девушка так же медленно достала ладонь на воздух и посмотрела на абсолютно целую кожу. А я уже поняла, что это такое. И что тот странный маг не был сном.

Настоящая магия существует.

***

— Повтори! Ты сможешь! Раз получилось первый раз, значит, получится и второй! — Ханна никак не желала успокаиваться, продолжая меня доставать даже на третий час пути, когда эльфы уже угомонились и теперь активно старались сэкономить размеренное дыхание. Видимо, девушку её дыхание не волновало, и поэтому она пыталась убедить меня в том, что не могла поверить даже она сама. — Разжечь магический огонь при помощи магии, без следа магии и без капли магического потенциала — это же невероятно!

— Сама поняла, что сказала? — насмешливо хмыкнул Хищный, который шел первым, прокладывая дорогу в высоких сугробах.

— Заткнись, — небрежно отмахнулась от друга, девушка, чуть ли не прыгая передо мной от воодушевления. Эльф еще агрессивнее продолжил раскидывать снег по сторонам. — Это невозможно, но у тебя должно получиться!

— Ты несешь бред, — отстраненным тоном снова пропел синеволосый, оглядываясь через плечо на яростно рыкнувшую эльфийку. Мы с Карри, замыкающим нашу процессию, оживленно переглянулись, глядя на эти баталии. Хищный просто не мог промолчать.

— Ты сегодня замолчишь или нет?! — раздраженно вскрикнула Ханна, а ее голос эхом пронесся по пустынному лесу. Если бы сейчас была ночь, то все оборотни обязательно сбежались бы на такой вопль, приглашающий к плотному ужину.

— Кажется, это ты так радовалась, что я жив? — ехидно переспросил эльф, но девушка была непоколебима и ловко запульнула снежком прямо в макушку Хищному. В этих действиях, да и в самих словах, чувствовался многолетний опыт — эльфы явно не один раз ссорились таким образом.