Адмирал Империи 34

Умело воспользовавшись фактором внезапности и ощутимым численным превосходством своей эскадры, Красовский обрушился всей своей огневой мощью на ничего не подозревающих «балтийцев». В ходе скоротечного, но крайне ожесточенного боя, длившегося менее часа, ему удалось практически полностью уничтожить данную эскадру. Целых тринадцать тяжелых линкоров и крейсеров Балтийского флота были безжалостно расстреляны в упор из главных калибров кораблей 10-й «линейной», после чего остались бессильно дрейфовать среди холодного безмолвия космоса, превратившись в груды покореженного металла и мусора.

Менее половины от первоначального состава злополучной ударной эскадры «балтийцев» смогли в итоге оторваться от своих безжалостных преследователей и присоединиться к основным силам авангарда своего флота.

Взбешенный нежданным поражением и чудовищными потерями среди своих кораблей, адмирал Юзефович пришел в неописуемую ярость. Сжав зубы, он несколько мгновений молча буравил тяжелым взглядом пространство перед собой, словно мысленно представляя, как лично свернет шею ненавистному Красовскому, после чего отрывисто рявкнул своим старшим офицерам приказ срочно собирать оставшиеся корабли воедино. Все его существо сейчас жаждало праведного возмездия и немедленной расправы над обнаглевшим врагом. Еще никогда в своей жизни этот заслуженный седовласый военачальник не испытывал такого острого чувства уязвленной гордости и жгучего желания отомстить своему обидчику. В тот момент для Юзефовича перестало существовать все на свете, кроме одной всепоглощающей мысли — во что бы то ни стало настигнуть корабли Красовского и собственноручно стереть в космическую пыль его 10-ую «линейную», посмевшую нанести предательский удар исподтишка.

Недолго думая, адмирал приказал немедленно произвести одновременный прыжок всех наличных сил Балтийского космофлота в систему «Коломна», в которой недавно его корабли попали в засаду. Теперь же настало время свести счеты.

Мощные линкоры и крейсера выстроились напротив друг друга идеальными боевыми порядками, ощетинившись стволами тяжелых орудий, словно дуэлянты, в нетерпении ожидающие сигнала к началу смертельного поединка. Обе эскадры замерли в напряжении, готовясь по первому сигналу своих командиров ринуться в самое пекло и выяснить, кто из них все-таки сильнее.

Карл Карлович Юзефович оглядев возникшую перед ним панораму грядущего сражения, отображенную на огромной тактической карте, удовлетворенно хмыкнул и небрежно бросил через плечо, обращаясь к своим штабным офицерам:

— Как ни крути, а вымпелов у нашего драгоценного противника, невзирая на его так называемую недавнюю победу, все еще почти в два раза меньше, чем у нас. Красовский слишком понадеялся на фактор внезапности, за что теперь и поплатится.

Адмирал на миг умолк и многозначительно обвел присутствующих тяжелым взглядом, словно стараясь оценить произведенное его словами впечатление. По лицам подчиненных пробежала легкая тень сомнения. Еще бы, слишком свежи были воспоминания о недавнем разгроме, да и потери оказались чрезвычайно велики. Но Юзефович тут же поспешил развеять их колебания:

— Более того, господа офицеры, я абсолютно убежден в крайне низком боевом духе экипажей 10-й «линейной». Сказывается отсутствие командира. Самого Ивана Федоровича с его лучшими кораблями и бессмертной гвардией, здесь сегодня не будет. Мы буквально вывернули наизнанку всю эту жалкую систему, прочесав ее насквозь разведывательными зондами. Красовский на этот раз один и его участь решена!

Адмирал яростно стукнул кулаком по пульту, словно подкрепляя свои слова делом.

— Не далее как сутки назад, — продолжал он, с каждой фразой распаляясь все больше, — этот мерзавец и негодяй-перебежчик Красовский подло, исподтишка напал на наших ничего не подозревающих товарищей. Да, тогда соотношение сил было примерно таким же, как сейчас. Только расклад оказался не в нашу пользу. Что ж, тем слаще будет возмездие!

Юзефович хищно оскалился и обвел горящим взором притихших офицеров.

— Вот теперь мы и посмотрим, чего в действительности стоят все эти хваленые «черноморцы», гордо именующие себя верными слугами отечества! — усмехнулся адмирал, грозно сверкнув глазами. — Нынче им предстоит на собственной шкуре испытать, каково это — сражаться с настоящими воинами, до конца преданными Императору и Российской Империи! А не прятаться в «тумане войны», трусливо выжидая момента для предательского удара…

Он резко крутанулся на каблуках и одним махом оказался перед самым пультом связи.

— Всем кораблям — приготовиться к бою! — рявкнул Юзефович в переговорное устройство. — Держать построение! Огонь открывать только по моей команде…

…Увы, но громогласного триумфа в тот день не случилось. Юзефович, смело и без тени сомнений нырнув в самую гущу сражения, жаждущий смыть позор недавнего разгрома и отомстить за гибель своих уничтоженных экипажей, практически сразу же был неприятно удивлен и немало встревожен тем, насколько хладнокровно и расчетливо действовал его противник.

Действительно, имея солидное численное превосходство в боевых кораблях, адмирал Юзефович пребывал в абсолютной уверенности в своей скорой. Казалось, сама судьба предоставила ему уникальный шанс покарать Красовского. Распаленный гневом и жаждой праведного возмездия за недавний разгром своей эскадры, Карл Карлович смело и без тени сомнения ринулся в бой. Не теряя ни секунды, он решительно повел в атаку все имеющиеся в его распоряжении корабли, намереваясь одним мощным и стремительным ударом прорвать боевые порядки противника и посеять панику в его рядах.

Первая атака балтийских кораблей была поистине неудержимой. Многочисленные тяжелые крейсеры и величественные линкоры, ощетинившиеся жерлами артиллерийских орудий, словно гигантские космические хищники набросились на ряды кораблей Красовского, ведя ураганный огонь из всех стволов. Одновременно десятки эскадренных миноносцев ловко маневрируя между флагманами, на полном ходу устремились вперед, готовые по первому сигналу командующего поддержать огнем свои дредноуты.

Казалось, что при таком сокрушительном натиске атакующих, ни одна оборонительная «линия» не сможет устоять. Однако, вопреки самым радужным надеждам и прогнозам Юзефовича, его первый удар отнюдь не увенчался успехом. К величайшему разочарованию и немалому удивлению командующего, вражеская дивизия с честью выдержала обрушившийся на нее шквальный огонь, ничуть не дрогнув и не утратив своей монолитной стойкости. Корабли Черноморского флота не дали ни единой бреши в своих рядах, упорно держа строй и методично отбиваясь от наседающих «балтийцев». Линейное построение адмирала Красовского осталось незыблемым, подобно несокрушимой гранитной скале, о которую бессильно разбивались, словно морские волны, яростные атаки противника.

В эти мгновения лицо Юзефовича, неотрывно следившего за ходом сражения с капитанского мостика своего флагмана «Андрей Первозванный» все больше и больше вытягивалось от удивления. Безрезультатность наскока повергла его в глубокую задумчивость. Поражение в первой же стычке стало для адмирала полной неожиданностью. Рассчитывая одним ошеломляющим ударом смять оборону врага, он явно недооценил возможности противостоящей ему 10-й «линейной» дивизии.

— Всем кораблям — продолжать атаку! — крикнул он в динамик переговорного устройства. — Огонь не прекращать ни на секунду! Давите этих ублюдков всей нашей огневой мощью! Должны же они в конце концов дрогнуть!

Корабли Балтийского космофлота, послушные воле своего командира с новой силой обрушились на эскадру Красовского. Тяжелые орудия главного калибра с ревом извергли потоки раскаленной плазмы, беспощадно хлеща по силовым полям противника. Вакуум космического пространства пронзили слепящие разряды. Казалось, сами звезды содрогнулись от чудовищной концентрации огня и энергии, в мгновение ока поглотившей пространство между сошедшимися в смертельном поединке флотилиями.

Однако, несмотря на всю титаническую мощь, обрушившуюся на ряды кораблей 10-й «линейной» дивизии, ее линейные корабли и крейсера по-прежнему спокойно держали строй, прежде всего благодаря модернизированным энергетическим полям, без особого труда держащим плазму канониров Балтийского флота. Их слаженные и умелые действия не позволяли Юзефовичу найти слабину в обороне, куда можно было бы нанести решающий удар.