Адмирал Ушаков. Том 2, часть 1

Из донесениев моих известно вашему превосходительству5

что мы соединенными эскадрами прежде бывшие Венецианские

острова почти вое уже, кроме Корфу, освободили от рук

французов, благоприятством и добрыми поступками островских

жителей сделали наисовершенными нам друзьями, которые не

только оборонять себя, но и нам будут усердно и ревностно

помогать всеми своими силами и возможностью против общих

наших неприятелей французов; обстоятельства, каковы в здешнем

краю быть могут, непременно требуют такового доброго с

обывателями поступка, приятство и ласковость наша к ним обратила

весь здешний край, так что отовсюду даже и береговые жители

предупреждают нас своими просьбами, покоряясь нам во всем,

просят, чтобы мы их приняли в защиту, покровительство и

распоряжение наше, и остаются во ожидании высочайшей

конфирмации союзных дворов, какая от государей императоров наших

последует; знатнейшие жители города Парги весьма благовре-

менно прибыли ко мне и просили о таковом же к ним благопри-

ятстве и о приеме их в наше распоряжение, защиту и

покровительство; я дал им письмо и приказал, чтобы явились они к

командующему на матерой земле турецкими войсками Али-паше,

оказали бы ему свою покорность и просили бы его принять их

на таковом же добром расположении, как и мы поступаем

с островскими жителями. Али-паше также писал, я уведомил

его о добром их согласии и обще я и Кадыр-бей просили

принять их дружелюбно на означенных правилах; письма, ' каковы

от меня отправлены Али-паше ! и к жителям города Парги, со

оных точные копии при сем прилагаю. Но поступки господина

Али-паши есть нимало несоответственны тем намерениям, какие

полагались в конфирмации о обывателях; все крайние раззоре-

ния, неописанная жестокость и тиранстЕо, сделанные в городе

Превезе, заставили почувствовать и поколебали весь здешний

край, во всех островах от удалившихся несчастных обывателей

распространилось отчаяние, плач и стон неумолчной, поколебало

многих островских жителей к нам в доверенности на будущее

время в том, что останутся ли они как публикациями им и

данными от нас письмами обещано; и пока не видят меня и не

уверятся о истине, колеблются в своих мнениях, помогать ли нам

или удаляться от вспоможения. Я всевозможно стараюсь

успокаивать просящих от нас покровительства, уверяю дружбою и

справедливым добрым к ним расположением, жители города

Парги последовали моему приказанию и от них посланные

явились к Али-паше и просили принять их в покровительство на

вышеозначенных правилах, но по крайнему принуждению в

великом страхе, ими почувствованном, подписали какие только он

хотел и от них требовал, которое общество города не приняли,

прибыли ко мне вторично с просьбою, объясняют свою

отчаянность; я послал их об оном объясниться командующему

турецкой эскадрою Кадыр-бею и просить его, они в такой крайней

отчаянности между прочим сказали при нашем драгомане и при

моем офицере бею, что они имеют у себя на крепости

российский и турецкий флаги, просят защиты и покровительства от

государей наших императоров и чтобы мы приняли их в наше

распоряжение и волю на тех же правилах, как мы принимаем

прочих; ежели же мы откажем им во оном, то они во

отчаянности своей зарежут всех своих жен и детей и против Али-паши,

не допуская его в свой город и крепость, всеми силами своими

защищая себя, будут драться до гех пор, пока все на том месте

умрут до одного'. Я, видя могущие произойти худые последствия,

ко успокоению ж здешнего края, предвидя непременную в том

надобность, принужден войтить еще в учтивую переписку и

просьбу к Али-паше, чтобы Паргу на время до высочайшей

конфирмации оставить нам покорною на тех правилах, чего жители

желают и просят. От Али-паши выл прислан его секретарь и

последовали между им, мною, Кадыр-беем, Махмут-эфендиемх и

драгоманом от Порты, при мне находящимся, многие переговоры.

Я стараюсь об одном только покое здешнего края, мы с Кадыр-

беем, установляя островских жителей, делаем их во всем нам

покорными, послушными и совершенными друзьями, но

несоответственными жестокими поступками Али-паши в предприятиях

наших предвижу препятствия, жители Парги никак не

соглашаются впустить ни его, ни войск в Паргу, просят от нас, чего

я сделать не предпринимаю, а советовал только оставить их на

время покойными до высочайшей конфирмации, о прочем обо

всем донесут Блистательной Порте Кадыр-бей и Махмут-эфен-

дий. Али-паша в переписке со мною соблюдает довольную

учтивость, но только- одними словами, а делом и справедливостию

нимало не соответственно; бывший при консульстве российского

императорского двора в Мальте коллежский асессор Дмитрий

Ламбро случился в Превезе, безо всякого участия захвачен и со«

держится у Али-паши в плену, яко невольник; дошла ко мне

об оном просьба, представлен при прошении ко мне от слуги

оного именной высочайший указ государя императора, по

которому определен он был в Мальте, я оной высочайший указ

к Али-паше с лейтенантом Метаксою и от стороны Кадыр-бея

посылан был также наш драгоман Александр Колфаглу, про-

шено, чтобы оный господин Ламбро тотчас был выпущен; Али-

паша обещал словами только его выпустить, но в то время не

выпустил и теперь еще содержится в плену невольником, я об