Аколит в крови по локоть

Деньги! В воздухе носился запах больших денег!

Вот только не развеется ли он после потери Тегоса?

Впрочем, пока что многочисленные прохожие никакой обеспокоенности не выказывали, и у властей не возникало нужды усмирять народные волнения. Вроде бы — нет.

Но хоть на улицах Южноморска и царила деловитая суета, о распиханном по карманам богатстве я не забывал ни на единое мгновение и совсем уж беспечно по сторонам не глазел. Глазел исключительно настороженно, отслеживая катившие навстречу и в одном направлении с нами экипажи, перебегавших через дорогу пешеходов, толпившихся на углах бездельников, несущихся сломя голову курьеров, а заодно и улыбчивых продавщиц цветов и папирос, торгующих вразнос лоточников и прочий добропорядочный на первый взгляд люд, способный заскочить в коляску и пырнуть ножом, а то и пальнуть из револьвера.

Ничего подобного не случилось, но бдительности я не утратил, и уже зайдя в гостиницу. Окинул взглядом холл, пригляделся к разряженным юнцам за столиком у окна, приметил две поднимавшиеся на второй этаж парочки и двинулся к стоявшему за конторкой клерку. Намеревался спросить, в комнате ли моя спутница, но оценил дёрнувший веко молодого человека нервный тик и рыкнул с местным суетливым говорком:

— Чётут?!

Клерк разом побелел.

— Интересовались вами… — сознался он.

При одной только мысли о родичах Лучезара враз упало сердце, а небесная сила сама собой выплеснулась из ядра, едва удержал её в себе, от притока энергии даже начали зудеть кончики пальцев.

— Кто? — спросил, постаравшись уловить мало-мальски значимые магические искажения поблизости.

Пока — ничего.

— Так вот же! — указал перепуганный клерк на лестницу. — Две сударыни и молодые люди при них.

Я сразу сообразил, что речь идёт о самую малость опередивших меня парочках, и ринулся к лестнице. Взлетел на второй этаж, заскочил в коридор и — движение! Из тёмного закутка вынырнула смазанная тень, а ещё скрипнули половицы за спиной, и я не промешкал ни единого драного мгновенья. Обратился к атрибуту.

Аура!

Вокруг полыхнуло порченое пламя, и я не просто окутался обжигающей аурой, я ею ещё и ударил, намереваясь отшвырнуть от себя нападавших, только чёрта с два! Мигнул алым огоньком амулет, и накинувшегося на меня молодчика прикрыло защитное поле — крепыша не отбросило и не обожгло. Он лишь на миг завяз в густом пурпуре и тут же подался вперёд, замахиваясь тростью.

Сзади — магические искажения!

Оба с оберегами!

Я ткнул за спину пустой рукой, и в той, повинуясь моей воле, возник ампутационный нож. Кто-то насадился на клинок и сдавленно охнул, а только я втолкнул в зачарованную сталь жгучий пламень малой печати воздаяния, и — взвыли!

Неподалёку грохнул выстрел и сразу второй, но стреляли не по мне — хлопки донеслись словно сквозь толщу воды. Не до них.

Отторжение!

Трость крепыша врезалась в щит пурпурного пламени и вдребезги разнесла его — если б заранее не начал скручивать корпус, то получил бы ею прямо между глаз. Да и так сумел увернуться лишь из-за того, что сгустившаяся аура обвилась вокруг зачарованного оружия и самую малость его замедлила. Увы, нападавший не провалился в излишне глубоком выпаде и не замешкался, сразу замахнулся второй раз.

Этот выпад упредил вскинутой левой рукой. За миг до удара сплавил воедино свой кровавый аргумент с упрощённым заклинанием магических лат и будто перчатку натянул! Слой тягучего пламени растёкся от плеча и до кончиков пальцев, вложенный в защитный аркан приказ гашения отдачи переборол силу артефактного оружия, и то впустую шибануло по раскрытой ладони — не сломало кости, не выбило лучезапястный сустав.

Полыхнуло алым, расплескался пурпур, что-то даже хрустнуло, но я переборол боль и стиснул пальцы. Молодчик тотчас рванул трость и едва её не высвободил — мои чёрные когти соскользнули с отполированной дубовой палки и лишь в самый последний момент зацепились за окольцевавшую ту полоску зачарованной стали. Я шатнулся к противнику и дважды пырнул его в бок, а на шаге назад ещё и полосонул по шее снизу вверх и наискось — чтобы уж наверняка!

Из рассечённой сонной артерии хлестанула кровь, я оттолкнул от себя смертельно раненого молодчика и пинком в бок сбросил на лестницу его корчившегося на полу подельника, затем крутанулся на каблуке и ринулся прочь.

Быстрее! Бежать!

Глава 18

14–3

На мимолётную схватку ушла едва ли не половина всей запасённой мной энергии, я хватанул небесной силы и едва не перестарался, когда от её слишком мощного притока пошла кругом голова. Ещё как на грех распахнулась одна из дверей, и в коридор высунулся встревоженный шумом постоялец. Я тычком растопыренной пятерни запихнул его обратно и подскочил к нашей комнате. Засов — выломан, вместо засова — обугленная дыра.

Я переступил через порог и сразу споткнулся об одну из опередивших меня тёток — та распласталась на спине, из пулевого отверстия посреди лба вытекла и скатилась по виску одна-единственная капля крови. Вторая незваная гостья валялась тут же — у этой платье потемнело вокруг опалённой дыры напротив сердца. Обе — мертвее не бывает.

Беляна?!

Зажимавшая ладонями живот девчонка скорчилась у дальней стены. Сквозь судорожно стиснутые пальцы сочилась кровь, а ещё до меня донеслись отголоски зловредных чар.

Чёткие, резкие, тошнотворные.

Прокляли!

Замешкался я лишь на миг — захлопнул дверь и подпёр её неподъёмным сундуком, рывком передвинув его из угла. После бросился к Беляне, так и продолжавшей зажимать пальцами живот. Лицо её было перекошено от боли, в лице — ни кровинки, только краснела прокушенная губа. Но — жива! Главное, что жива!

— Держись! — потребовал я и накрыл девичьи ладони своими, потянулся к поразившим её чарам, попытался уловить отклик, поманить, зацепить и вытянуть.

Уловил и поманил, на этом — всё.

Проклятие вцепилось в Беляну почище бойцовского пса, мой пурпур был ему неинтересен. Отблеск — алый!

И никакое изменение аспекта сейчас ничем помочь не могло: это не банальная порча, это — полноценное проклятие! И не из простых, ни с чем подобным прежде сталкиваться ещё не доводилось. Куда там фиолетово-чёрной пакости, вбитой в меня ударом зачарованной трости! Вцепиться в ногу её заставила одна только воля хозяина, лишь поэтому она там и угнездилась. Здесь же таковых крючочков удалось различить сразу три: одна из мёртвых тёток науськала проклятие на Беляну, но помимо этого то оказалось завязано на кровь и дух!

Какого чёрта?!

Ладно ещё кровь — для сотворения проклятия хватило бы и пары капель, их раздобыть не так уж и сложно. Но дух… Никакая уязвимость, никакой внутренний изъян подобным образом сказаться не могли. Если только…

Вспомнилось, как меня самого приложили малой печатью воздаяния, и я сообразил, что дело в данной и нарушенной клятве…

— Держись! — повторил я и осторожно поднял девчонку на руки.

Из складок платья выпал и грохнул об пол двуствольный пистолетик Краса, я отопнул его ногой в сторону и уложил Беляну на кровать. Девчонка скорчилась, но сразу расслабилась и едва слышно выдохнула: