Аколит в крови по локоть

— Вина отступницы неоспорима! Проклятие было выращено из её крови и нарушенной клятвы, никому другому оно вреда причинить не могло!

— Да неужели? Почему же тогда два уважаемых свидетеля обнаружили моего клиента с дырой в животе, оставленной этими зловредными чарами? Почему эти чары погубили одну из ваших собственных сестёр? Почему атаковали прибывшего на место преступления представителя епархии?

Монахиня не стушевалась и указала на меня.

— Это он! Это он изменил проклятие! Поглядите на его аспект!

— Полевой лекарь первого класса изменил высшее проклятие, выращенное из крови и нарушенной клятвы? — округлил глаза мой защитник. — Ка-ак интересно!

Разгоревшуюся перепалку оборвал стук молотка, после судья уставился на меня и потребовал пояснить, с какой целью мы заселились в гостиницу под чужими именами.

— Я и в самом деле опасался за жизнь Беляны Скатень, — признал я, а после недолгой паузы добавил: — В Тегосе она принимала участие в выявлении демонопоклонников, и после известных событий Черноводская торговая компания объявила за её голову награду в три сотни целковых.

Немногочисленные зрители загомонили, а мой защитник выкрикнул:

— Ваша честь, это меняет решительно всё! Беляну Скатень не объявляли в розыск, а якобы завязанное на её кровь проклятие поразило совершенно посторонних людей — так не логично ли предположить, что орден Алаи Раскаявшейся, известный своими тесными связями с Черноводском, преследует в этом деле какие-то собственные интересы?

Представителя здешней миссии ордена неожиданный поворот из колеи не выбил, он тотчас крикнул:

— Главная резиденция ордена расположена не в Черноводске, а в Высокореченске!

— Даже дети знают, что Высокореченск — это задний двор черноводских торгашей!

— Вздор! И кто может подтвердить слова о назначенной награде? Это всё выдумки!

Тут-то и поднялся сидевший на одном из задних рядов священник. Он спокойно прошествовал к судье и предъявил тому какие-то бумаги, после чего во всеуслышание объявил:

— От лица епархии уполномочен подтвердить тот факт, что аспирант Беляна Скатень проявила себя в Тегосе на ниве борьбы с демонопоклонниками, из-за чего Черноводской торговой компанией за её голову была назначена награда. В связи с этим выражаю сомнения в том, что оная особа могла запятнать свою душу нарушенной клятвой и отступничеством. Никаких меток о принадлежности к ордену Алаи Раскаявшейся моим окормлявшим её собратом замечено не было.

Представитель ордена возопил:

— Так где же она? Пусть разъяснит всё сама!

Полагаю, он намеревался просто потянуть время, но заседание превратилось в сущий балаган, причём как-то незаметно мои деяния отошли на второй план, и суд сосредоточился исключительно на роли противной стороны. В результате всю вину за случившееся на монахинь и возложили, обязав полностью компенсировать ущерб и вызванные разбирательством издержки. Да ещё в связи с вопиющим попранием законов Южноморска объявили присутствие в городе миссии ордена нежелательным и предписали закрыть её в течение седмицы с момента оглашения вердикта.

А я оказался чист. Я оказался в своём праве.

Мне бы порадоваться собственной изворотливости, да только не заяви я о назначенной за голову Беляны награде, о ней точно упомянул бы представитель епархии. Всё было разыграно как по нотам, местные власти изначально собирались выставить из города слишком тесно связанных с Черноводском монахинь, и так или иначе, но своего бы они добились.

Впрочем, я всё равно загадал на будущее не пренебрегать услугами судебных представителей и не экономить на них, поскольку без защитника мне сегодня пришлось бы лихо, да и после заседания он тоже изрядно помог. Например, истребовал у суда фигурировавшую в качестве вещественного доказательства трость и сгонял мальчишку-курьера в управу, где тот получил направление в школу Багряных брызг. Всего-то и потребовалось, что заплатить тому за услуги двугривенный.

Дальше пришёл черёд написания всяческих заявлений и возврата временно изъятых вещей, формальности в итоге затянулись до вечера, но зато помимо сотни целковых в качестве компенсации понесённых неудобств мне вручили ещё и четыре червонца на обновление гардероба. Выплаты эти произвели, разумеется, не из городской казны, а из наложенного на орден Алаи Раскаявшейся штрафа.

— Ещё вам оплачена седмица проживания в «Небесной жемчужине», — подсказал мне защитник. — Это гостиница аккурат напротив городской управы. Вещи из «Южного берега» уже там. Только… — Он покачал головой. — Наряд у вас для этого заведения не слишком подходящий.

— Учту, — кивнул я, взвесил в руке трость, окольцованную полосками зачарованной стали, и спросил: — Что-то должен?

Молодой человек улыбнулся.

— На сей раз нет. — И протянул визитную карточку. — Обращайтесь, если вдруг возникнет нужда. И не сочтите за труд зарегистрироваться в качестве вольного тайнознатца. А ещё советую озаботиться включением в реестр держателей акций, поскольку в скором времени по ним ожидается внеочередная выплата накопленного дохода.

Я пообещал так и поступить, про себя понадеявшись, что обойдётся без новых судебных тяжб, а ещё вспомнил о другой карточке — той, которую оставил помощник портного. Вот в ту лавку и направил свои стопы, небрежно помахивая тростью, которую решил покуда оставить себе. Пусть наложенный на неё ударный аркан и развеялся, но основа-то никуда не делась, и основа эта была весьма неплоха. Опять же — солидности придаёт, а за подходящим костюмом дело не станет. При деньгах же! Могу себе позволить!

Найти портного не составило никакого труда, в снятии дополнительных мерок не возникло нужды — хватило сделанных во дворце правосудия. Помимо сюртучной пары и пары сорочек, которые мне обещали пошить в самые кратчайшие сроки, я выбрал из готового платья куртку, рубаху и штаны в уже привычном для себя экспедиционном стиле, а когда их взялись подгонять, наведался к башмачнику по соседству. Там заказал сапоги взамен пришедших в негодность, а ещё присмотрел лёгкие ботинки на новомодном каучуковом ходу.

В итоге от ста сорока монет осталось немного меньше сотни. С учётом трёхсот, распиханных по потайным кармашкам ремня, карточного выигрыша и грядущей стрижки купонов с деньгами у меня был полный порядок, но я всё же безмерно порадовался тому обстоятельству, что в стоимость проживания включили завтраки и ужины. Думал, окажусь в гостинице белой вороной, но нет — таких вот загорелых и в походной одежде нас в обеденном зале этого весьма и весьма респектабельного заведения набралась едва ли не четверть.

Преуспевшие охотники за удачей гуляли и почём зря сорили деньгами, ну а я наскоро перекусил и поднялся в номер. Разулся и прямо в своей новенькой одёжке завалился на кровать. Уставился в потолок и задумался было о событиях сегодняшнего дня, но мысли сами собой перескочили на Беляну.

Где она и как?

И сразу: тридцать три года! Тридцать три! По виду сущая пигалица, а её дочка от силы на пару лет меня младше! Четырнадцать лет разницы! Да как так-то?!

Стало обидно и тошно, но вспомнилось, как сам учил уму-разуму Дарьяна, и невольно рассмеялся. Выходит, мы с Беляной не просто друзья? Выходит, кем-то большим для себя её считаю, раз такой раздрай в душе?