Александрийская поэзия

Фронтиса. Он же, и братья, и сын Эзона немедля

Голос девы признали. Товарищи все в удивленье

Смолкли, поняв, что им не почудились крики Медеи.

Трижды кричала она, и трижды, по слову дружины,

Крикнул и Фронтис в ответ. На быстрых веслах герои

К ней между тем понеслись по реке. Еще не успели

Бросить причалы они с корабля на берег противный,

Как Эзонид уж ступил ногой проворной на землю,

80С палубы спрыгнув высокой. И чада Фрикса на берег

Спрыгнули, Фронтис и Арг, за Язоном вслед. А Медея

Так, их колени обвив руками, им говорила:

«Други, меня, горемычную, но и себя от Эита

Вы защитите. Ведь тайное все уже сделалось явным.

Делу уж тут ничем не помочь! Убежим поскорее

На корабле, пока не погнал он коней быстроногих.

Я вам вручу золотое руно, усыпив его стража, Змея.

Но ты, чужестранец, в свидетели тех обещаний,

Что ты давал мне, богов призови перед всеми друзьями,

90Да не покинешь меня, когда буду отсюда далёко,

Сирую и без родных покрыв стыдом и бесславьем».

Молвила так в сокрушенье она. В груди Эзонида

Радостно сердце взыграло. Ее, что к коленям припала,

Поднял и к сердцу прижал он и речью такой обнадежил:

«Милая, Зевс Олимпиец пусть будет свидетелем клятвы,

Также и Гера, вершащая браки, супруга Зевеса,

В том, что в доме моем ты законной станешь супругой,

Чуть лишь, назад воротившись, прибудем мы в землю Эллады!»

Так он сказал, и десницу свою ей вложил он в десницу.

100Сразу Медея ему велела к роще священной

Быстрый направить корабль, чтоб, руно золотое похитив,

Ночью еще увезти его прочь против воли Эита, —

И без задержки слова ее вмиг воплотилися в дело.

Деву ввели на корабль и от брега его оттолкнули;

Сильный шум поднялся, лишь взялись герои за весла;

Дева ж метнулась вспять, протянула к берегу руки,

Как поступить ей, не зная; но скорбную начал Медею

Словом Язон ободрять, и ее удержал он на месте.

В пору, когда от очей отгоняют сон звероловы,

110Что, полагаясь на псов, в часы последние ночи

Крепко не спят никогда, опасаясь света денницы,

Дабы она звериных следов или запах звериный

Не уничтожила, бросив свой луч блестящий на землю, 405—

В эту пору сошли с корабля Эзонид и Медея

В месте, заросшем травой, что зовется «Ложем барана»,

В месте, где в первый раз склонил, утомленный, колени

Овн, что принес на спине Афамантова сына, минийца.

Рядом и алтаря закоптелого было подножье, Зевсу

Фиксию в честь возведенного внуком Эола,

120Фриксом, чтоб овна златого заклать по совету благому

Бога Гермеса, что встретился с ним. — Туда, по наказу

Арга, Медею с Язоном одних отпустили герои.

Вместе они по тропинке в священную рощу вступили

В поисках дуба-гиганта, на коем руно золотое

Было повешено, с виду как облако, что при восходе

Солнца в его огневидных лучах отливает румянцем.

Рядом с тем дубом высоко вздымал огромную шею

Змей острозубый, очей бессонных взор устремляя

На подходивших к нему и страшно шипя. Разносился

130Звук по брегам многоводной реки и по роще огромной,

Слышный и тем, что вдали от столицы Титанова сына

Эи, в Колхидской земле обитали близ устьев Лика, 406

Что, от шумящей реки ответвляясь Аракса, сливает

С Фазисом воды святые свои, и оба потока

В русле едином бегут и впадают в Кавказское море.

И пробуждаются в ужасе матери новорождённых,

Спящих у них на руках, и малюток, повергнутых в трепет

Шипом страшным, сжимают тесней в тревожных объятьях.

Как по-над лесом, когда он горит, начинают кружиться

140Черного дыма клубы неисчетные и непрестанно

Кверху летят один за другим, догоняя друг друга,

Слившись в струю, что течет от земли до небес, изгибаясь,

Так и чудовищный змей извивался пред ними, вздымая

Долгое тело, покрытое сплошь чешуею сухою.

Дева под взглядом его подошла и голосом сладким

Стала Сон призывать, высочайшего бога, на помощь,

Чтобы он змея смирил; призвала и богиню ночную,

Недр царицу земных, дабы способ дала подступиться.

Следом шел Эзонид, преисплоненный жуткого страха.

150Песнью чаруемый змей стал меж тем извитый в пружину

Длинный хребет распускать, выпрямляя несчетные кольца,

Сходно с тем, как волна в утихающем море спадает

Черная, шум издавая глухой. Чудовище все же,

Страшную голову вверх поднимая, было готово

Их обоих схватить несущими гибель зубами.

Но Медея, сломив можжевельника ветвь 407и обмазав

Зельем могучим ее, разведенным в питье, с наговором

Ею чудовища глаз коснулась. Разлился повсюду

Запах от зелья и сон навел; опустилась на землю

160Змея грозная пасть; разошлись бесконечные кольца;

Вдаль протянулся хвост по всему многодеревному лесу.

Вмиг золотое руно сорвал с высокого дуба,

Деве послушен, Язон. А она с ним рядом стояла,

Голову чудища зельем своим натирая, покуда

Вновь на корабль возвратиться ее Язон не побудил, —

Только тогда она вышла из рощи тенистой Ареса.

Как в полнолунье лучи луны серебристой, что с неба

В терем с высокою кровлей проникли, девушка ловит,