Алхимики Лума

— Пожалуйста, к кому ты обращаешься? — насмешливо ответила девушка.

Девушка, которую следовало бы обвести вокруг пальца за ее способности к картографии, подхватила факел и смело отправилась в поджидающую темноту. За ней шел капитан, за ним — Белый Рейф и Дракон. Флоренс с оптимизмом подумала, что это совсем другая партия, чем та, с которой она впервые попала в Подземелье.

Но тьма, которая теснилась вокруг нее, стремясь отрезать ее от света горелки, несмотря на то что находилась всего в паре пека позади, была голодной. Она была жестокой, и у нее не было разума, чтобы понять, что такое милосердие. В нем процветали лишь существа, отбросившие все, кроме желания выжить.

24. Кварех

Трое Фентри потеряли сознание почти мгновенно. Они выглядели как котята, прижавшись друг к другу и свернувшись калачиком. Кварех пришлось напомнить себе, что эти хрупкие на вид дети уже достигли своего расцвета на Луме. Он вверял свою жизнь троим, которым, будь они Драконами, он не доверил бы даже полет на Боко, чтобы доставить сообщение.

«Укромный уголок», в котором они укрылись, представлял собой небольшой соединительный коридор между Подземельем и паровыми системами, питавшими Тер.4.2. Дверь в туннели была заварена с другой стороны. Он был едва ли достаточно просторным для пятерых из них, но лучистое тепло и мягкое дыхание спящих тел уютно боролись с гнетущей темнотой.

Арианна растянулась в узком проходе, ее глаза смотрели в пустоту безмолвных туннелей. Он не знал, что она ищет, но теперь был достаточно хорошо знаком с этой женщиной, чтобы распознать выражение сосредоточенности на ее лице. Горелка давно погасла, и они не зажигали ее ни на секунду, пока трое Фентри спали. Их глаза Дракона могли видеть в темноте с помощью небольшой магии.

Она повернулась, когда он сдвинулся с места, и проворно, чтобы не потревожить дремлющих детей, направилась к ней. Кварех сел напротив нее, прислонившись спиной к грубо вырезанной стене. Долгую секунду они смотрели друг на друга сквозь дополненные очки.

— Как долго ты позволишь им спать? — вздохнул он. У обоих были Драконьи уши; для них слабый шепот в тишине был слышен так же отчетливо, как если бы кто-то из них говорил нормально.

Арианна достала из внутреннего нагрудного кармана потертые часы.

— Может, еще час или два?

— Ты будешь спать?

Она покачала головой.

— Кто-то должен нести вахту.

Рот Квареха сжался в усталую улыбку. Она упорствовала в своей обиде на него, доходящей до глупости. Арианна даже не рассматривала его в качестве потенциального кандидата на эту должность. У него были все основания позволить женщине изнурить себя, если она слишком горда, чтобы просить о помощи.

— Мы можем делать это по очереди, — предложил он. Кварех мог прочесть выражение ее лица по одному только рту — не нужно было видеть ее глаза, чтобы понять, что она смотрит на него скептически. Он со смехом покачал головой. — Ты все еще не доверяешь мне? Ты по умолчанию справа, я по умолчанию слева. — Он указал на их позиции. — Я сделал то, что ты просила. Я остановил время без твоего приказа.

Выражение исчезло с ее лица, и Арианна сняла очки. Он знал, что без них она не увидит его лучше. Поэтому он сделал то же самое. Он хотел видеть ее такой, какой она видела его, — невооруженным глазом, без всяких фильтров.

— Почему ты спас меня?

Он был поражен тем, что она спросила. Кварех ожидал, что она отнесется к этому вопросу с тем же изяществом, с каким относилась ко всему, что ей не нравилось, — то есть задвинет его в угол и будет игнорировать его существование. Но она молча ждала ответа.

Кварех закрыл глаза и впервые задумался над своими рассуждениями — ведь в тот момент он точно не думал об этом. Он просто действовал. Королевская стерва собиралась убить Ари, и каждый инстинкт кричал, чтобы он помешал этому. В едином порыве он поставил свою жизнь и свою миссию на второй план по сравнению с ней. Это была правда, от которой он никогда не сможет освободиться, потому что слова закрепили бы этот факт на бог знает сколько времени.

— Потому что мне нужно, чтобы ты отвела меня в Гильдию Алхимиков.

— Ты лжешь.

Он издал короткий разочарованный вздох.

— Ты — главарь этой веселой шайки. Если бы ты умерла, Флоренс не смогла бы продолжить дело.

— Она бы продолжила от моего имени. — Тон Арианны не оставлял места для неуверенности. — Она видит в людях лучшее и поверила в тебя еще до того, как я захотела признать, что мне предстоит отправиться с тобой через весь мир.

Он хмыкнул от удовольствия. Она определенно была о нем хорошего мнения, эта грубоватая и хитрая женщина, которую он выбрал своим проводником на Луме.

— У тебя и без меня есть все необходимое, чтобы добраться до Алхимиков. Проводники, эксперт по оружию… Ты мог бы сделать это и без меня, и притом чисто. Так зачем? Зачем спасать меня?

— Ты неумолима. — Он вздохнул. У него не было лаконичного ответа. Арианна, всемогущая и непогрешимая, действительно была права.

— Почему? — спросила она.

— Потому что я хочу, чтобы ты была рядом. — Слова прозвучали как удар кнута, выточенного из его раздражения. Они рассекли воздух и с треском раскололи звук надвое. Последовавшее за этим молчание усугубило ситуацию.

Арианна не знала, как реагировать. Женщина, которой всегда есть что сказать, была в растерянности. Впервые за все время он одержал над ней верх и настойчиво требовал продолжения.

— Почему ты спасла меня?

— Я не спасала. — Она оторвала взгляд от его глаз и посмотрела в коридор, словно в его глубине таился зверь обиды.

— Конечно. — Его рука обвилась вокруг бока, касаясь места его самого глупого поступка за все время пребывания на Луме. Он рисковал как минимум порвать схемы, а в худшем случае — погибнуть. Кварех размышлял, что было бы страшнее. Он мог бы быть эгоистом и сказать, что погибнет сам. Но если бы он сказал это даже самому себе, слова были бы пустыми и лишенными убежденности. В планах Новы, Лума и Дома Син его высшей целью было передать схемы Философской Шкатулки повстанцам, создающим новое сопротивление в Гильдии Алхимиков. Это стало бы катализатором куда более значительных и долговременных перемен, чем его блуждания по залам поместья Син. — Когти Леоны пронзили мое сердце.

Арианна была заметно удивлена этой новостью. Она долго обдумывала ее.

— Значит, рыжую суку зовут Леона?

Кварех не смог удержаться от смеха.

— Быстро же ты соображаешь. Хотя в Доме Син мы зовем ее «Королевской Сукой». Моя сестра придумала это короткое имя.

— Я могу это понять. — Ари усмехнулась, и ее ровные зубы ничуть его не смутили.

— Я не удивлен. Я могу представить, что вы обе поладите. Вы похожи, — признался он.

Ари рассмеялась.

— Сомневаюсь, что на свете может быть больше одной женщины, похожей на меня. Иначе я бы опасалась за этот мир.

— К счастью для всех нас, она не от мира сего.

Арианна рассмеялась. Смех был тихим и придыхательным, чтобы не разбудить спящих. Звук был отнюдь не красивым. Но он был искренним, и это придало ему некую искру, напомнившую Квареху о той Арианне, которую он видел, когда пил от нее. Потенциальная, пьянящая, искрящаяся жизнью в каждом движении.

— Мне нравится попытка остроумия, Кварех. Не отказывайся от нее.

Меня снова повысили с простого «Дракон».

— Ты так и не ответила на мой вопрос. — Он храбрился, исчерпывая ее добрую волю к нему.