Анархизм

d) Революціонность, ибо классъ, отрицающій, по самому существу своему, компромиссы, находитъ въ своей организаціи послушный инструментъ для осуществленія своей революціонной воли.

e) Отвтственность, ибо классъ непосредственно наблюдаетъ за дятельностью своего исполнительнаго органа и видоизмняетъ его въ зависимости отъ правильности принятаго имъ курса.

f) Творческій духъ, проникающій классовую организацію, ибо каждый шагъ класса есть дйствительно нчто новое, вносящее измненія въ установившіяся соотношенія.

Основными элементами, слагающими характеристику партійной организаціи являются:

а) Отвлеченность, ибо партійная организація, по мр роста ея зрлости, все дале отходитъ отъ «движенія», стремясь подчинить его своимъ универсальнымъ схемамъ.

в) Фальсификаторство, ибо, отрываясь отъ «движенія», она исправляетъ, дополняетъ, извращаетъ подлинную классовую волю.

c) Непослдовательность, ибо партійная политика, не имя эмпирической основы, строится на «изобртеніяхъ», счастливыхъ «выдумкахъ» или компромиссахъ противоборствующихъ мнній.

d) Компромиссность, ибо задача партіи найти равнодйствующую между антагонистическими требованіями различныхъ классовъ.

e) Безотвтственность, ибо отвтственность партійныхъ вождей, въ конечномъ счет, есть отвтъ не передъ классомъ, а передъ партіей и сводится къ критик ихъ въ партійной печати, къ турнирамъ на конгрессахъ, гд краснорчіе или искусно подобранное «большинство» могутъ легко спасти «недодумавшаго» или «передумавшаго»товарища.

f) Доктринерство, ибо партійная организація боле или мене искусно приспособляетъ или развиваетъ то, что создано непосредственно самимъ классомъ — дятельность не творческая, а паразитическая.

Въ частности для пролетарскаго движенія должны быть сдланы еще слдующія оговорки:

А) Марксизмъ и выросшія изъ него соціалистическія партіи въ своихъ построеніяхъ исходили изъ наблюденій надъ первоначальной капиталистической фабрикой съ деспеціализованнымъ рабочимъ, низведеннымъ до роли живого «орудія производства». Фабрика была своеобразнымъ микрокосмомъ, въ которомъ воля непосредственнаго производителя была подчинена хозяйской вол, гд отъ рабочаго требовалось только слпое подчиненіе. Современное предпріятіе, благодаря повышеннымъ техническимъ условіямъ производства, предъявляетъ къ рабочему требованіе интеллигентности. Чернорабочій долженъ былъ уступить мсто квалифицированному и экстраквалифицированному рабочему. Отъ рабочаго требуютъ — сознательности, иниціативы, активности, гибкости и быстроты въ ршеніи предлагаемыхъ ему техническихъ проблемъ. Современный рабочій находится подъ двойнымъ вліяніемъ: техническаго прогресса и роста классоваго самосознанія. Въ зависимости отъ этихъ коренныхъ измненій въ самомъ трудовомъ центр — производител, долженъ идти и уже идетъ коренной пересмотръ и взаимоотношеній между классомъ и партіей. Политическая рабочая партія, корректировавшая, въ извстномъ смысл, первые, робкіе шаги малосознательныхъ рабочихъ, становится лишней и тяжелой опекой съ ростомъ учрежденій созрвшаго класса.

В) Защитники партійной организаціи пролетаріата, возражая противъ упрековъ партіи въ ея гегемоническихъ и бюрократическихъ стремленіяхъ; указываютъ, что классовыя организаціи также знаютъ іерархію.

Въ любопытной полемик Туринскаго проф. Роберта Михельса съ Лагарделлемъ Михельсъ указывалъ, что всякая «демократическая организація — фатально обречена стать монархической, т.-е. разбиться на вождей и ведомыхъ, на управителей и управляемыхъ... Этому закону аристократическаго отбора подлежатъ одинаково и вс соціалистическія и революціонныя организаціи». Конечно — продолжаетъ Михельсъ — въ синдикализм, напримръ, опасности такого отбора меньше, чмъ въ партійной организаціи, благодаря пролетарскому происхожденію членовъ. Но... отборъ совершается и здсь, вырабатывая постепенно «идеологію» и «психологію» вождя. И здсь неизбженъ процессъ «депролетаризаціи». «Всякая боевая организація — кончаетъ Михельсъ — несетъ въ себ зародышъ монархическаго начала и зародышъ этотъ развивается по мр развитія функцій и органовъ самой организаціи».

Михельсъ — правъ. Общіе психологическіе законы любой человческой организаціи — остаются незыблемы.

Но... есть разница въ «психологіи» вождя, вышедшаго изъ рядовъ класса, которому онъ служитъ, и психологіей вождя, не бывшаго никогда членомъ той общественной группы, которую онъ представляетъ.

Первый — проникнутъ насквозь тмъ специфическимъ «бытомъ», въ которомъ онъ родился и въ которомъ жилъ творческой жизнью, ибо только творецъ становится вождемъ въ человческой групп. Второй — въ лучшемъ случа — стремится понять психологію и обстановку класса, который всми подробностями своего «быта» остается ему чуждымъ, непонятнымъ, нердко именно въ своихъ «бытовыхъ» условіяхъ даже и враждебнымъ. «Психологія» такого вождя — продуктъ или умственныхъ спекуляцій, приводящихъ къ «сочувствію», «приживальчеству» и пр. или плодъ холоднаго расчета, исканія карьеры.

Есть также разница въ самомъ положеніи вождя. Въ классовой организаціи «вождь» есть воистину первый среди равныхъ. Въ ней нтъ и не можетъ быть людей провиденціальныхъ — пророковъ и апостоловъ. Вождь, ведущій политику вразрзъ съ интересами организаціи, немедленно устраняется. Въ партійной организаціи вождь есть дйствительный шефъ, начальникъ съ бонапартистскими замашками, глубоко презирающій «классовую» шумиху и рзко отдляющій «свои» планы отъ наивныхъ и «ненаучныхъ» намреній самого пролетаріата. Подобному вождю не страшны классовыя бури. Партійный жезлъ утишитъ волны.

С) Было-бы неправильнымъ отрицать всякое значеніе за соціалистической партіей въ парламент. Въ отдльныхъ случаяхъ политическая партія пролетаріата можетъ содйствовать его намреніямъ и облегчать его путь. Но для этого необходимо, чтобы соціалистическая партія отказалась отъ гегемоническихъ претензій и согласилась на боле скромную, но боле плодотворную роль — быть точной, послдовательной истолковательницей подлинныхъ требованій класса.

Лагарделль хорошо выразилъ эту мысль: «...Роль партіи состоитъ въ объявленіи народной воли съ трибуны...» Она должна удовлетворяться ролью докладчика рабочихъ требованій».

Классъ можетъ жить безъ партійной организаціи. Партія, образовавшаяся изъ «сочувствующихъ» и жаждущихъ «придти на помощь», должна руководиться тмъ, что представляется цлесообразнымъ классу, а не тмъ, что могло бы служить ея собственному честолюбію.

Глава VII. Анархизмъ и право.

Въ научной критической литератур, посвященной анархизму до настоящаго времени пользуется прочнымъ кредитомъ убжденіе, что анархизмъ, категорически отрицающій современное государство и современное право, столь же категорически отрицаетъ «право» вообще и въ условіяхъ будущаго анархическаго строя.

Убжденіе это, являющееся совершеннымъ недоразумніемъ, поддерживается слдующими причинами.

1) Методологической невыясненностью самой проблемы о прав и государств въ анархическомъ ученіи.

2) Разнородностью опредленій права и государства у анархистовъ и ихъ критиковъ.

3) Голословными и непродуманными заявленіями отдльныхъ адептовъ анархизма. Одни въ безбрежной соціологической наивности убждены, что «анархія» — означаетъ въ буквальномъ смысл слова отсутствіе какого либо правового регулированія — полное «безначаліе». Другіе постулируютъ чудо внезапнаго и всеобщаго преображенія людей подъ вліяніемъ знакомства съ анархическимъ идеаломъ. Внезапнаго потому, что самый «осторожный» анархистъ, въ роде Корнелиссена, не мечтаетъ о подготовк всхъ, безъ исключенія, къ будущему анархическому строю. Третьи, наконецъ, — таковымъ былъ когда-то авторъ этихъ строкъ — мечтаютъ о возможности, благодаря техническому прогрессу, создать условія внесоціальнаго существованія и тмъ избжать ограничивающаго вліянія «права».

4) Общей предубжденностью, а часто и совершенной невжественностью критики, не дающей себ труда всесторонне и объективно ознакомиться хотя-бы съ наиболе выдающимися теченіями анархистской мысли.

5) Наконецъ, нарочитой тенденціозностью, густо окрашивающей, напр., еще со временъ Энгельса, всю «соціалистическую» критику [30] .

Въ образцовомъ — во многихъ отношеніяхъ — изложеніи анархическихъ ученій Эльцбахера мы находимъ между прочимъ, слдующія строки: «Утверждаютъ, что анархизмъ отвергаетъ право, правовое принужденіе. — Если бы это было такъ, то ученія Прудона, Бакунина, Кропоткина, Тэкера и многія другія ученія, признаваемыя за анархистскія, нельзя было бы считать анархистскими... Говорятъ, что анархизмъ требуетъ уничтоженія государства, что онъ хочетъ стереть его съ лица земли, что онъ не желаетъ государства ни въ какой форм, что онъ не желаетъ никакого правленія. — Если бы это было врно, то ученія Бакунина, Кропоткина и вс т ученія, которыя признаются анархистскими и не требуютъ уничтоженія государства, но только предвидятъ его, нельзя было бы считать анархистскими... Единственный общій признакъ анархическихъ ученій состоитъ въ отрицаніи государства для нашего будущаго. У Годвина, Прудона, Штирнера и Tэкера это отрицаніе иметъ тотъ смыслъ, что они отвергаютъ государство безусловно, а потому и для нашего будущаго. Толстой отвергаетъ государство не безусловно, но лишь для нашего будущаго; наконецъ, у Бакунина и Кропоткина отрицаніе государства иметъ тотъ смыслъ, что они предвидятъ, что въ прогрессивномъ развитіи человчества государство въ будущемъ исчезнетъ».

30

Перломъ такой «дурной» для анархизма критики можетъ почитаться извстная книжечка Плеханова — «Анархизмъ и соціализмъ», знакомившая съ анархизмомъ поколнія соціалъ-демократовъ, книжечка написанная съ специфически Плехановскими — стремительностью, полемической «ясностью» и побдоносностью. Передержки и остроуміе — не всегда хорошаго тона — сходятъ здсь за аргументацію.