Андрей Кончаловский. Никто не знает...

которая в мужчине «должна отсутствовать». Мужчина — охотник. Он лучше ориентируется на

местности, осваивает пространство. Но язык изобрели женщины, потому что сидели вокруг

очага с детьми и от нечего делать общались. Известно, что девочки, как правило, начинают

читать раньше мальчиков…

Кончаловский не перестает удивляться феномену эротических влечений, в которых

мужчина и женщина опять же диаметрально противоположны друг другу, как Марс и Венера.

Вот один из его главных тезисов. Мужчина в своих сексуальных проявлениях утилитарен. Зов

плоти гонит его на поиски приключений. Траектория мужских вожделений, исследованная

Кончаловским на практике, такова: все начинается гигантским замыслом, а кончается жалким

Виктор Петрович Филимонов: ««Андрей Кончаловский. Никто не знает. .»»

119

итогом. «Гонишься, распаленный желанием, достигаешь цели и ровно через три минуты после

того, как все произошло, думаешь: неужели нельзя придумать какой-нибудь переключатель,

чтобы просто нажать кнопку — и она исчезла».

Другой тезис. В каждом мужчине живет Дон Жуан. К числу донжуанов Кончаловский

относит, конечно, и себя, всю жизнь обожавшего женщин «и только на шестом десятке

понявшего, что это внутренне присуще мужчине, ибо он рожден охотником».

И еще: отношения мужчины и женщины — это игра, совсем необязательно любовь. Пока у

мужчины есть иллюзия, что он мужчина, а у женщины — что она женщина, мир

воспринимается с надеждой. «Я говорю об иллюзии. Неважно, как обстоит в реальности. Для

мужчины, если иллюзия жива, игра продолжается…»

Кончаловский с пониманием цитирует итальянского писателя Альберто Моравиа: у

художника может быть только один недостаток — импотенция.

И, наконец, последнее, может быть, наиболее важное в этой философии. Кончаловский

вспоминает высказывание Бернардо Бертолуччи о том, что секс для итальянского коллеги —

убийство и одновременно страх смерти. Страх — великое чувство, продолжает тему

Кончаловский, именно в качестве могучего регулятора творческой энергии.

«Мы не знаем, что там, за чертой смерти. Для человека, как я, сомневающегося, не

имеющего непоколебимой религиозной убежденности, черта самая страшная. От нее никуда не

уйти. Ее нельзя отменить. Нельзя о ней забыть. Но, может быть, можно попытаться преодолеть?

Как? Энергией творчества… Оставить после себя что-то, что «прах переживет и тленья

убежит». Хорошо бы на века, но и на десятилетие — тоже ничего. Что оставить?..»

2

Юношескую любовь героя «Романса о влюбленных» Сергея Никитина искали долго, пока

не пришла очередь детей киношников, среди которых и оказалась девушка, похожая на

американскую кинозвезду Ширли Маклейн.

Конец 1972 года. Девушка сидит в кабинете Андрея на «Мосфильме» и слушает его

рассказ о будущей картине. Потом еще встреча — она уже читает текст роли. Наконец, пробы,

которые накладываются на время обострения отношений между Андреем и Вивиан. Он просит

своих помощников не подзывать его к телефону, когда звонит супруга.

Девятнадцатилетняя Лена Коренева, дочь известного кинорежиссера, сразу угадала не

только соотношение сил — своих и обратившего на нее внимание Кончаловского, но и

судьбоносность происходящего. «Мне ничего не оставалось делать — только слушать и ждать,

наблюдать, как разворачивается написанная кем-то заранее история моего будущего», — писала

в своем мемуарном романе актриса.

Для Елены первый приход в дом Кончаловского был сопоставим с посещением музея

культурных ценностей, а его речи казались невероятными, уносившими в какие-то

фантастические дали. Даже в позднейшем ее пересказе чувствуется завораживающая магия

происходившего. Она отмечает в Андрее «что-то мюнхгаузеновское — в глобальном масштабе

его планов, только с той разницей, что он мог действительно поехать и во Францию, и в

Италию, в Америку… Дерзость его намерений передавалась слушателям, тем, кто оказывался в

данный момент возле него».

Кончаловский — просветитель по натуре. Он, как признавался и сам, не упускал

возможности образовательно-воспитательного воздействия на своих спутниц. Елена была

благодатным в этом смысле материалом и, надо сказать, многое восприняла из его учения.

Одним из первых «воспитательных» актов было вручение брошюры под названием «Восток и

Запад», отражающей тогдашние увлечения Андрея восточной философией, в частности

дзэн-буддизмом. Но в тот момент голова девушки кружилась вовсе не от интеллектуальных

нагрузок, а от того, что обложка брошюры была пропитана ароматом его парфюма — «пьяный

горьковатый вкус восточных благовоний». На особую роль волнующих запахов в их

отношениях с Андреем обращали внимание и другие женщины. Актриса Ирина Бразговка через

много лет после расставания с ним вспоминала: «У него в комнате стоял необычный запах,

терпкий, ни на что не похожий. Я никак не могла понять, что это пахнет, пока однажды не

Виктор Петрович Филимонов: ««Андрей Кончаловский. Никто не знает. .»»

120

обнаружила на столе маленькую бутылочку без этикетки. Когда стало ясно, что он вот-вот уедет,

я эту бутылочку украла… Этот запах — единственное, что возвращает меня в те дни…»

В образовательную программу для Кореневой входило не только ознакомление с

фильмами, фотоальбомами, живописью и музыкальными произведениями. Но также и

рекомендации по здоровому питанию, тем более что у него недавно открылась язва и теперь он

вынужден был сидеть на специальной диете. Кончаловский приучил юную актрису к

сыроедению и вегетарианству.

В 1974-м они отдыхают в Коктебеле. Это был разгар увлечения здоровым образом жизни:

разгрузочные дни, йога, традиционная трусца по утрам, нетрадиционное спанье на досках.