Ангел от Кутюр
Шрифт:
– Обязательно сегодня? – огорчилась Настя.
– Вы спешите куда-то? – устало спросил комиссар, и де Бельмонт увидел, как Настя покраснела от охватившей её неловкости.
– Простите, конечно, я всё сделаю, – согласилась она и повернулась к Жан-Пьеру. – Наверное, ты не жди.
– Нет, – покачал он головой, – я дождусь, когда ты освободишься. В коридоре посижу…
В её глазах он прочитал благодарность.
***
Дождь лил всю ночь. Жан-Пьер стоял у окна и пытался справиться с растревоженностью, царившей у него в душе. Он не грустил, не тосковал,
Настя лежала в кровати, подложив руку под щёку и наблюдала за Жан-Пьером.
– Что с тобой?
– Умирает моя бывшая жена.
– Умирает? – Настя приподнялась. – Как так? Разве она тяжело болела?
– Нет. Когда мы улетали с тобой в Ниццу, она выглядела прекрасно.
– Но это же совсем недавно! – воскликнула девушка. – Разве возможно? Умирает! На ровном месте! Так не бывает!
– Оказывается, бывает и так.
– Я боюсь смерти. Боюсь даже разговоров о ней.
– Тогда не надо говорить об этом.
– Но я говорю о тебе, – громко возразила она. – Мы с тобой… Мы вместе, поэтому мне грустно, когда я вижу тебя таким… Ты не похож на себя. В тебе появилось что-то чужое.
– Наверное, ты права. Сегодня во мне что-то изменилось. Невозможно выразить это словами. Жизнь показала мне одну из своих скрытых сторон. И я обнаружил, что не готов принять эту сторону. Я не о смерти говорю, а о внезапности. Внезапность – это обман. Я никогда никого не обманывал и не согласен быть обманутым… Но разве кто-то спрашивает моего согласия? Мне хочется спрятаться, зарыться головой в подушку, превратиться в ребёнка, которого можно успокоить словами, хотя я знаю, что никакие слова не помогут…
– Иди ко мне. Хочу поцеловать тебя.
– Давай спать… Хотя вряд ли я усну… Ты ездила к своему агенту? Решила спорные вопросы?
– Только по телефону общалась с ним. Завтра поеду в бюро.
– Хорошо. Не капризничай там. У тебя работа, которая требует от тебя самоотдачи. Не всё тебе нравится, но ты не принадлежишь себе. Из тебя могут вылепить страшную ведьму, а могут сделать волшебную розу. Ты – глина. И ты знала об этом, когда выбирала это профессию.
– Знала.
– Просто подумай, хочешь ли ты продолжать.
– Хочу, – уверенно сказала она. – Ты необыкновенный мужчина. У тебя личная проблема, горе, а ты находишь силы думать обо мне. Почему ты такой?
– Какой?
– Необыкновенный.
– Человек таким и должен быть.
– Должен?… И сколько таких? Нет, я не такая… У меня только эгоизм… Мне хорошо с тобой, надёжно, но… Нет, не знаю, не понимаю…
Она прижалась к нему, и он обнял её одной рукой. Ровное дыхание девушки казалось ему в ту минуту олицетворением жизни. Мир ограничивался стенами этой комнаты, и всё остальное не должно было иметь значения. Здесь царило спокойствие, но мысли де Бельмонта то и дело вырывались из уютной спальни и неслись через весь город в ту комнату, где спала Ирэн…
Утром он долго изучал своё отражение в зеркале, пытаясь придать лицу выражение уверенности и спокойствия. Ирэн умирала, в том не было сомнений, но как вести себя в присутствии умирающего человека? Как должны смотреть на такого человека, чтобы в глазах не проявлялись растерянность и страх? Жан-Пьер попробовал сощуриться, пряча взгляд за прищуром, но такое выражение показалось
ему вовсе неуместным.– Ирэн, что же ты наделала? – спросил он, глядя на себя. – Ты поставила меня в тупик. Я не знаю, как себя вести…
Он тихонько прошёл в комнату и поцеловал Настю, пока она ещё спала. Девушка промурлыкала что-то во сне и перевернулась на другой бок. От неё пахло вчерашними духами.
Де Бельмонт постарался выйти из квартиры на цыпочках, но дверь всё-таки издала громкий металлический щёлчок, и Жан-Пьер досадливо чертыхнулся. На лестничной площадке он ещё раз проверил ключи от машины, почему-то решив, что забыл их, но они оказались в кармане пиджака. Он никак не мог сосредоточиться. Мысли разбегались…
В квартиру Ирэн его впустила уже знакомая ему Бланш. В приоткрытую дверь комнаты он увидел, что возле кровати Ирэн стоял низко наклонившийся мужчина в белом халате.
– Доктор, – объяснила Бланш, прочитав вопрос в глазах де Бельмонта.
– Ей хуже?
– С каждым часом. Теперь уже совсем скоро. Возможно, даже завтра.
– Откуда эта болезнь? – прошептал Жан-Пьер. – Разве люди умирают так быстро?
– Даже быстрее.
– Бред какой-то… Над ней кто-то издевается… Это жестоко…
– Вы верите в Бога, месье де Бельмонт? – спросила Бланш.
– Как все.
– То есть не верите… Хочу успокоить вас. Ваша супруга не корит никого, не обижается на судьбу. Это очень хорошо.
– Да уж… Вернее я хотел сказать, что никакой разницы не вижу, обижается или нет. Ирэн уйдёт, и смерть отрежет все её страдания, избавит от мыслей. А я останусь, и мне придётся тащить весь груз навалившихся на меня чувств. Уже сейчас я почти раздавлен, хотя моей вины нет ни в чём. Вы понимаете меня?
– Всё в руках Господа, месье. Каждую минуту он даёт нам то, в чём мы нуждается именно сейчас. И мы ничего не получаем незаслуженно.
– По-вашему, смерть бывает заслуженной? Дикость какая-то…
– Смерть приходит своим чередом. Она естественна. Застуживаем мы тот или иной вид смерти, нам не дано знать. Одни гибнут в автокатастрофе, другие от болезни сердца, третьи мучительно угасают от опухоли. И каждому кажется, что ему выпала самая неудачная кончина.
– Знаете, – продолжал шептать де Бельмонт, глядя сквозь раскрытую дверь на доктора, – раньше я легко разглагольствовал о смерти. Философия – удобный способ скрывать свои истинные взгляды и своё непонимание того или иного вопроса. Но сейчас я не способен рассуждать. Мне хочется понять.
– Понять можно, только приняв какую-то точку зрения. Вы не можете понять смысл судьбы, если не принимаете судьбу как предначертанность, как волю Божью.
– Вы правы. Сперва надо определиться, а потом задавать вопросы…
Доктор вышел из спальни, поскрипывая башмаками.
– Месье, – кивнул он де Бельмонту, – вы родственник?
– Мы были женаты, – ответил Жан-Пьер.
– Значит, родственник, – кивнул врач и поскрёб морщинистый лоб узловатыми пальцами. – Странная это штука – родство. Иногда отец и сын испытывают взаимную ненависть и готовы убить друг друга, а иные едва знакомые люди любят друг друга больше жизни… Значит, вы её бывший муж? Так… Ну что сказать вам… Умирает… Очень быстро. В моей практике такого ещё не встречалось. Угасает с каждой минутой… Хорошо, что не жалуется на боль. Похоже, у неё сильно притупилась чувствительность… Пройдите к ней, месье. Не теряйте времени…