Ангелы опустошения. Книга 1

Захожу как раз вовремя, чтобы увидеть первую танцовщицу.

66

Во, у них тут маленькая Сестренка Мерридэй, девчонка с той стороны бухты, ей не следует танцевать вообще ни в каком кабаре, когда она показывает груди (которые совершенны) никого не интересует поскольку она не откалывает ничего отэйно хипового — она слишком чиста — публика в темном зале, вверх тормашками, хочет грязной девчонки — А грязная девчонка за кулисами готовится вверх тормашками перед своим зеркалом на двери ведущей на сцену -

Портьеры растворяются, Эсси танцовщица уходит, я отпиваю вина в темном зале, и тут выходят два клоуна во внезапно ярком свете сцены.

Представление начинается.

У Эйба шляпа, длинные подтяжки, постоянно за них дергает, сумасшедшая рожа, видно что ему нравятся девчонки, и он все причмокивает губами и он старый сиэттльский призрак — Слим, его правильный партнер, симпотный кучерявый тип порнографического героя которого можно увидеть на грязных открытках засовывающим девке -

ЭЙБ: Где это к дьяволу ты был?

СЛИМ: Там вот деньги считал.

ЭЙБ: Какого черта ты имеешь в виду, деньги -

СЛИМ: Я был на кладбище

ЭЙБ: Что ты там делал?

СЛИМ: Труп хоронил

и тому подобные шуточки — Они показывают грандиозные сценки перед всеми, занавес прост, это простой театр — Все погрязают в их заморочках — Вот по сцене проходит девушка — Эйб тем временем пил из бутылки, он хитрил чтобы заставить Слима бутылку опустошить — Все, и актеры и публика, глазеют на девушку что проходит по сцене из-за кулис — Сама ее проходка произведение искусства — А ее ответам лучше быть сочными -

Они раскручивают ее, испанскую танцовщицу, Лолиту из Испании, длинные черные волосы и темные глаза и дикие кастаньеты и она начинает раздеваться, отбрасывая одежды в сторону с "Оле!" и встряхивая головой и обнажал зубы, все вгрызаются в ее сливочные плечи и сливочные ноги и она вихрем кружится вокруг кастаньет и опускает пальцы медленно к своей подпруге и отстегивает сразу всю юбку, под нею хорошенький поясок девственности в блестках, со стеклярусом, и она носится по всей сцене и танцует и притопывает и свешивает свои вороньи волосы до полу и органист (Слим) (который прыгает в яму на танцовщицах) завывает неимоверным джазом Дикого Билла — Я колочу ногами и руками, это джаз и великий притом! — Эта Лолита еще немного колбасится потом заканчивает у кулисы обнажая свои нагрудники но не хочет их снимать, она исчезает за сцену испанка — Пока что она моя любимая девчонка — И я пью за нее в темноте.

Огни снова ярко вспыхивают, и снова выходят Эйб и Слим.

"Чё эт ты делал на кладбище?" спрашивает Судья, Слим, сидя за столом, с молотком, а Эйб подсудимый -

"Я там труп хоронил."

"Ты знаешь что это против закона."

"Только не в Сиэттле," отвечает Эйб, показывая на Лолиту -

А Лолита, с очаровательным испанским акцентом, говорит "Он был трупом а я гробовщиком" и то как она сказала это, слегка вильнув задом, просто всех убивает и театр погружается во тьму а все ржут, включая меня и здорового негра у меня за спиной который восторженно вопит и аплодирует всему великому -

Тут выходит негр средних лет чтобы сбацать нам жаркую чечетку, фух, но он так стар и так отдувается что не может закончить а музыка пытается его подхлестнуть (Слим на Органе) но здоровенный негр за мной выкрикивает: "О йя, О йя" (как бы говоря: "Ладно вали домой") — Но чечеточник выдает отчаянную танцевальную задыхающуюся речь и я молюсь чтобы у него все получилось хорошо, я здесь ему сочувствую он только что приехал сюда из Фриско работа новая и ему надо как-то закрепиться, я исступленно аплодирую когда он сходит со сцены -

Великая человеческая драма представляется моим всезнающим глазам опустошения — вверхтормашками -

Пусть портьеры раздвинутся шире -

"А сейчас," объявляет Слим в микрофон, "представляем вам нашу сиэттльскую рыжую КИТТИ О'ГРЭДИ" и вот она выходит, Слим прыгает за Орган, она высокого роста и у нее зеленые глаза и рыжие волосы и она семенит по сцене -

(О Эвереттские Бойни, где был я?)

67

Прелестная Мисс О'Грэди, я вижу ее колыбельки — Видел их и увижу ее когда-нибудь в Балтиморе склонившуюся из окна в краснокирпичном доме, у цветочного горшка, в маскаре, волосы в маскараде нашампуненного перманента — я увижу ее, видел ее, у нее на щеке мушка, мой отец видел как возникают Красотки Зигфельда, "Ты разве не старушка из Фолли?" спрашивает У.К.Филдз у здоровой 300-фунтовой официантки в Кафешке Тридцатых Годов — а та говорит глядя на его нос: "В тебе есть что-то ужасно большое," и отворачивается, а он смотрит на ее зад, говорит: "В тебе тоже что-то ужасно большое" — Я увижу ее, в окне, рядом с розами, мушка и пыль, и старые театральные грамоты, а позади, сцена для того чтобы представить которую надо различить весь мир — Старые Программки, переулки, Шуберт в пыли, стихи о кладбищенском Корсо — Старый гнусный, филиппинец помочится в этом переулке, и Порториканский Нью-Йорк падет, в ночи — Иисус появится 20 июля 1957 гора в 14.30 — Я увижу хорошенькую дерзкую Мисс О'Грэди грациозно семенящую по сцене, для развлечения платежеспособных заказчиков, послушную как котенок. Я думаю "Вот она, баба Слима — Вот его девчонка — он приносит ей цветы в гримерную, он ей прислуживает" -

Нет, она очень старается быть проказницей но не может, уходит показав груди (которые возбуждают свист) а потом Эйб и Слим, при ярком свете, разыгрывают с ней маленькую пьеску.

Эйб судья, стол, молоток, бах! Слима арестовали за непристойное поведение. Его вводят вместе с Мисс О'Грэди.

"Что непристойного он сделал?"

"Дело не в том что он сделал, он сам непристоен."

"Почему?"

"Покажи ему, Слим."

Слим, в банном халате, поворачивается спиной к публике и распахивает полы.

Эйб выкатывает шары и перегибается чуть ли не выпадая из-за судейского стола — "Великий день спозаранку, такого не может быть! Видимое ли это дело? Мистер, вы уверены что это все ваше? Это не просто непристойно это даже неправильно!" И так далее, гогот, музыка, темнота, прожектор, Слим провозглашает торжествуя:

"А теперь — Непослушная девчонка — С А Р И Н А!"

И прыгает к органу, рваный рэгтаймовый джазовый проигрыш, и вот выходит непослушная Сарина — По всему залу проносится буря возбуждения — У нее раскосые кошачьи глаза и плутовское грешное личико — славненькое как усики у киски — словно ведьмочка — без помела — она выходит крадучись и биясь под бит.

Сарина светловолосая яркая Обтанцованная девчонка.

68

Она немедленно опускается на пол в положении совокупления и закатывает небесам припадок своими чреслицами — Она изгибается от боли, лицо ее искажается, зубы, волосы ниспадают, плечи ежатся и змеятся — Она остается на полу опираясь на руки и засандаливает свои дела прямо в публику где одни темные мужики, а некоторые там еще мальчики из колледжа — Свистки! Музыка органа приниженная ложись-ка-ты-туда что-это-ты-там-делаешь типа блюза — Как же в самом деле она шаловлива с ее глазами, раскосо пустыми, и то как она идет к правой ложе и делает тайные грязные штучки для сановников и продюсеров сидящих там, показывая какую-нибудь крохотную часть своего тела и спрашивая "Да? Нет?" — и уносясь прочь и возвращаясь снова и вот кончик руки ее подкрадывается к поясу и она медленно расстегивает юбку дразнящими пальчиками которые шевелятся и сомневаются, затем являет бедро, бедро чуть повыше, уголок лобка, уголок живота, поворачивается и являет уголок ягодицы, выкатывает кончик языка — изо всех пор ее сочится потом сок — Я не могу не думать что с нею творит Слим в гримерной -

К этому времени я уже пьян, выпил слишком много вина, меня дурманит и весь темный зал мира вихрится вокруг, все это безумие и я смутно припоминаю еще с гор что все вверх тормашками и ух, ухмылка, усмешка, узмейка, утоление жажды секса, что это люди делают в креслах зала в этой рушащейся пустоте волшебника хлопая в ладоши и завывая под музыку и девчонку? — Зачем все эти занавеси и портьеры, и маски? и огни различной яркости играющие везде отовсюду, розово розовые, сердечно-печальные, мальчиково-голубые, девочково-зеленые, черные как испанский капюшон и черно-черные? Уф, оу, я не знаю что делать, Сарина Непослушная теперь на спине на сцене медленно шевеля своими сладкими чреслами какому-то воображаемому Богочеловеку в небе который вечно берет ее в оборот — и очень скоро у нас будут беременные воздушные шарики и выброшенные резинки в переулке и сперма среди звезд и битые бутылки среди звезд, и скоро стены возведут чтобы удержать ее защитить внутри какой-то замок Испанский Сумасшедший Королевский Дом и сцементированы будут битыми пивными стаканами и никто не сможет взобраться к ее подпруге кроме органа Султана который засвидетельствует ее соки затем сойдет в свою иссохшую могилу и ее могила со временем тоже иссохнет, после первых черных соков которые так любят черви, затем прах, атомы праха, атомами ли праха или великими вселенными бедер и влагалищ и пенисов какая будет разница, все это Небесный Корабль — Весь мир ревет прямо в этом театре и сразу за ним я вижу ряды сокрушающегося человечества рыдающего при свечах и Христа на Кресте и Будду сидящего у Дерева Бо и Магомета в пещере и змея и солнце поднятое ввысь и все аккадско-шумерские древности и старинные морские лодки уносящие куртизанок Елен на окончательное побоище и битое стекло крошечной бесконечности пока ничего не останется кроме белого снежного света проникающего везде по всей тъме и солнцу — клянчь, и электормагнитное гравитационное исступление проездом без слова или знака и даже не проездом и даже не будучи -