Апостол Папуа и другие гуманисты II. Зумбези

– Но, Ематуа, ведь феминиды, это меганезийские роботы для секса, не так ли?

– Это, - поправил он, - многоцелевые конфигуративно полугуманоидные относительно малобюджетные роботы фирмы «Bionicraft», Паго-Паго, Американское Самоа. Они не меганезийские а, как бы, национально американские.

– КАК БЫ, - отозвалась Имоджен Мюр, вложив в эту формулу максимум ехидства.

– И, - невозмутимо продолжил инженерно-гуманитарный содиректор, - феминиды, это роботы не для секса, а для широкого спектра задач по замене человека в инженерных, научных, и бытовых ситуациях, когда такая замена целесообразна.

– Но, Ематуа, почему тогда феминиды продаются, в основном, как секс-роботы?

– Это, - ответил он, - вопрос к гуманитарно-экономическому содиректору.

– А-а… - протянула Имоджен, - гуманитарно-экономический содиректор, насколько я понимаю, Эл Бокасса, близкий друг скандально-известной юной баронессы Шеппи?

– Абсолютно верно, - подтвердил Ематуа Тетиэво, - вы скоро сможете пообщаться. Эл Бокасса и Чанди Кестенвэл – Шеппи, разумеется, будут на полуденном тест-драйве.

Имоджен Мюр собиралась задать еще ехидный вопрос, но тут на палубе появилась…

…Феминида. Точнее, появились три тау-китянки (те, что с брюшками) и плюс к ним – феминида. Имоджен впервые видела робота этого типа непосредственно близко, и вне антуража павильонов технической выставки. Феминида, включенная в обыкновенную человеческую обстановку, производила гораздо более сильное впечатление. Как будто тоненькая темнокожая эльфийка 5 футов ростом, с идеальной фигуркой, и огромными глазами цвета золота, упала сюда из альтернативной вселенной фэнтези. Но уже через несколько секунд, взгляд уловил признаки явной механической кукольности на этом запредельно-идеальном теле. Сочленения суставов, а также шеи и поясницы - больше годились насекомому, чем гуманоиду. Глаза - будто сферы из раскрашенного стекла.

– О, проклятье!
– воскликнула Имоджен.

– Вот, - прокомментировал Тетиэво, - зря вы сделали для Астери такой экстерьер.

– Почему?
– спросила одна из тау-китянок.

– Потому, Энола, что у кого-то возникает эстетический диссонанс.

– Доброе утро, мисс Мюр, - мелодично пропело роботизированное эльфийское чудо.

– Э-э… Доброе утро, Астери, - растерянно отозвалась австралийская журналистка.

– Астери, - окликнул содиректор.

– Слушаю, капитан Тетиэво, - отозвалась феминида.

– Астери, - повторил он, - ты провела контроль своих систем перед полетом?

– Да, капитан Тетиэво. Контрольный лист выполнен. Какие еще задания?

– Астери, пока для тебя нет заданий.

– Я буду в готовности, - сообщила феминида, и уселась рядом с ним.

– О, проклятье! – повторила австралийская журналистка, на этот раз шепотом.

Одна из юных тау-китянок немедленно полюбопытствовала:

– Имоджен, разве в Австралии нет таких человекоподобных интерактивных говорящих роботов? Мое имя Утена. Сообщаю на случай, если тебе интересно.

– Я рада знакомству, Утена, и буду рада познакомится со всеми вами, - чуть формально ответила Имоджен, чувствуя некоторую скованность в обществе этих трех беременных тинэйджерок, устроившихся голышом на пенопластовых циновках.

– Я Энола, ты уже знаешь, - сказала тау-китянка, которая задавала вопрос содиректору.

– Имоджен, я Киттур, - проинформировала третья, - так, что насчет вопроса Утены?

– У нас, - ответила журналистка, - есть похожие роботы, примерно с 2010-х. Но они не используются как автопилоты, ведь автопилоту не нужны руки, ноги, и все прочее.

Инженерно-гуманитарный содиректор улыбнулся и покачал головой.

– Вы не совсем правы. На обкатанном самолете лучше автопилот, встроенный в схему управления. Но при обкатке новой модели лучше автопилот в форме человека. Так мы получаем комплекс данных о том, с чем столкнется пилот-человек. Так что, феминида информативнее, чем манекен в пилотском кресле.

– Разумно, - заметила она, - хотя, рост 5 футов мал для пилота, и вес, я думаю, мал.

– Да. В экономике «Bionicraft» рассчитаны стандарты: 4 и 5 футов. Спроси Слаанеша.

– Ематуа, я слабо разбираюсь в экономике, и вряд ли это интересно зрителям. Давайте поговорим теперь о команде «Хьюстон», участвующей в турнире СКАГ.

– Давайте, - согласился Тетиэво.

– Отлично!
– Имоджен улыбнулась, - Состав команды очень пестрый, но больше всего юниоров с мини-архипелага Элаусестера, что на юге Туамоту. Верно?

– Это трудно не заметить, - оценил он, и тоже улыбнулся.

– И, - продолжила она, - немного странно, что в экстремально-спортивной команде есть девушки в интересном положении.

– Это про Энолу, Утену, и меня, что ли?
– включилась Киттур, погладив свое брюшко.

Австралийская журналистка кивнула, и сразу пояснила:

– Вечером я общалась на тему идей вашей… Э-э…

– …Антигуманной секты, - весело подсказала Утена, - кстати, с кем ты общалась?

– С капралом Малколм, и капитаном Кавендишем, - ответила австралийка, - вы могли заметить, что перед рассветом я приехала с ними. Я гостила у них с вечера.

– Ну, это меняет дело... – сказав это, Утена задумалась, а Энола спросила:

– И что говорили о нас эти мастера сциенизма?
– поинтересовалась Киттур.

– Сциентизма, - машинально поправила австралийка.

– Сциенизма, - упрямо повторила тау-китянка, и пояснила, - это такая аббревиатура от сциентизма и цинизма. Очень хорошо ставит мозги на место, если ты замечтаешься. Я думаю, они говорили, что мы готовых жить, работать, и размножаться внутри этакого космического террариума, много поколений, чтобы расширить ареал человечества.

– Да, Киттур, примерно так они говорили. А это действительно так, или?..

Три тау-китянки быстро переглянулись и, по-видимому (без единого слова!) пришли к выводу, что слово следует передать Эноле. Та очень сосредоточенно произнесла:

– Уже более миллиона лет дом человечества, это террариум, планета Терра, или Земля, круглый камень, гравитационно удерживающий атмосферу и гидросферу, и летящий в космосе вокруг звезды - желтого карлика. Мы считаем планету Земля просто одним из возможных террариумов. Кто считает иначе, тот уже похоронил человечество.