Апостол Папуа и другие гуманисты II. Зумбези

– Кэп, ты считаешь, что такой комфорт на Земле вечен? – ехидно спросила она.

– Нет, Утена, это было бы ненаучно. Но, надо объективно оценить частоту природных катастроф такого масштаба. Это примерно раз в 200 миллионов лет, и последнее такое событие было 65 миллионов лет назад. Предрекать такую катастрофу именно в нашем столетии, или в нашем тысячелетии – также ненаучно.

– Но у Ларосо, - заметила Киттур, - больше говорится не о катастрофе, а о деградации человечества. Я уже говорила: размножаются ненужные люди, и все рушится.

– Опять та же ошибка: абсолютизация глобализации, - прокомментировал Тетиэво.

Все три тау-китянки хихикнули, и Энола прокомментировала комментарий:

– Монументально, кэп! Абсолютизация глобализации! Вытесать на гранитной стеле!

– Я объясняю популярно, - спокойно продолжил он, - допустим, что, согласно Ларосо, глобальная цивилизация рушится путем негативной селекции. Но, например, негры на просторах Черной Африки (их четверть миллиарда) будут продолжать жить на уровне начала XX века, и станут самой развитой нацией планеты. Они оседлают свои ржавые грузовики, возьмут автоматы Калашникова, и поедут грабить Первый Мир. Обычная историческая тема: готы Алариха грабили Рим, а монголы Чингисхана грабили Китай.

– А что Меганезия? – поинтересовалась Энола.

– Ничего, - ответил содиректор, - я уже говорил: в тезисах Ларосо нет Меганезии. Это, кстати, тоже ошибка. В модели деградации Первого Мира, по логике политэкономии, неизбежно появление анти-системного технически-постмодернистского сообщества в аутсайдерской тропической полосе. Это могло произойти на любом из забытых пятен. Произошло, вот, в Океании. Короче, девчонки: тезисы Ларосо ненаучны. Такие дела.

Сказав это, Тетиэво снова хлопнул себя по колену. Утена хмыкнула и спросила:

– Тогда, почему вы взялись за нашу элаусестерскую программу астронавтики?

– Мы взялись, - произнес он, - не потому, что мы боимся Всемирного Потопа, и хотим схватиться за мифическую соломинку в виде межзвездного ковчега Ларосо.

– Мифическую? – переспросила она.

– Да, - он кивнул, - шансы организовать «колонию поколений» на другой планете, или «звездолет поколений», практически нулевые при современной технологии, даже при экстраполяции на 10 лет. Неделю назад Эл Бокасса доказал вам это научно. И еще он предложил кое-кому попробовать свои силы в Антарктиде, это курорт по сравнению с разрекламированной планетой Марс, например. Предложение Антарктиды действует.

– Но вы взялись за нашу программу астронавтики, - повторила тот же вопрос Киттур.

– Да. Это у нас естественная тяга к экспансии. Мы не сбежим с нашей планеты, но мы намерены добавить к ней еще несколько планет. Для начала, мы вместе с вами и киви намерены попробовать вкус жизни на орбитальной станции проекта «Holloworld». На первой фазе, надо освоить простые прыжки до космоса, чем мы тут и занимаемся.

– Но, - сказала Энола, - вы поддержали еще и нашу программу близнецов. Почему?

– А почему нет?
– отреагировал Тетиэво, окинул взглядом всех трех тау-китянок, затем дружески подмигнул, - По-любому, это основа вашей субкультуры, а значит, это часть разнообразия kanaka-foa. Наше общее разнообразие охраняется Хартией, такие дела. А сейчас, мне надо к авиа-экспертам на баронский хаусбот, поговорить перед полетом.

– Баронский хаусбот? – переспросила австралийка.

– Да. Шутка такая, поскольку Чанди Кестенвэл – баронесса. Хотите со мной?

– Еще бы!
– мгновенно согласилась она.

…

50. Экономика и астронавтика в зеркале постмодерна.

Позднее утро 20 сентября, там же: Германское Самоа, юг острова Савайи.

Хаусбот мисс Кестенвэл и мистера Бокассы - конверсионная фрегантина (18-метровый моторно-парусный катамаран) салатного цвета стояла у плавучего пирса, соседствуя с самолетами разных конфигураций и (казалось) даже разных исторических эпох…

…Среди всяких летающих объектов, в поле зрения присутствовала знакомая тарелка: «лунакэт» (машина - ньюсмейкер дня). Она висела невысоко над причалом на тросах, зацепленная под стрелой автокрана, а вокруг нее толпилась дюжина персон (вероятно, рабочие и авиа-эксперты - одеты все примерно одинаково, не понять, who is who). Для Имоджен тема профи-обсуждения инженерии была не близка, так что она не стала тут задерживаться, а двинулась к фуршетному столу на хвостовой площадке катамарана – заметив там двух знакомых персон: Джеймса Флеминга (доктора Упира) и экс-консула Улата Махно. Еще две персоны были не знакомы ей лично, но узнаваемы по СМИ: это скандально-известная 18-летняя Чанди Кестенвэл баронесса Шеппи, и ее приятель Эл Бокасса. Кстати, внешне Эл Бокасса напоминал не Жана Бокассу (лидера Центрально - Африканской Республики в 1970-х), а Иди Амина (лидера Уганды тогда же). Оба этих политика были социопатами, и кушали своих подданных, но Иди Амин в 30 лет имел приятную внешность, и умное, доброе, чуть с хитринкой лицо. Такая шутка природы. Остальные трое за столом - совсем незнакомы Имоджен. Все трое – очень загорелые европеоиды, примерно ровесники Упира. Одна полненькая, но элегантная леди, и два джентльмена (тот, что помоложе - кряжистый, в панковском стиле, тот, что постарше - спортивного сложения, с военным стилем).

Но, знакомство среди канаков - дело быстрое. Через минуту австралийка знала всех.

Полненькая, но элегантная леди - Смок Малколм, мама уже хорошо знакомой Хрю.

Кряжистый джентльмен помоложе - Йожин Збажин, мэр острова Этена (или Северное Самоа), лидер сообщества стимпанков, и деятель Общества Викторианской науки.

Спортивный джентльмен постарше, с военной стилем - Ури-Муви Старк, экс-консул Меганезии, ныне - шеф аэромобильного дивизиона Народного флота на юге Папуа.

Имоджен Мюр оказалась в такой ситуации, что впору позавидовать Буриданову ослу. Упомянутый условный осел должен был сделать выбор между двумя равнозначными вкусняшками, а в данном случае таких вкусняшок (для журналиста) было три:

1. Баронесса Шеппи и капитан Бокасса (их можно считать вместе, это понятно).

2. Смок Малколм, вице-директор фирмы SAM, говорят, с участием Сэма Хопкинса.

3. Ури-Муви Старк, о котором такие слухи в СМИ, что волосы дыбом по всему телу.

Кого выбрать?!?! Пока журналистка крутила в пальцах ножку фужера, наполненного фирменным местным вином «Готика», жизнь сделала выбор за нее. Экс-консул Старк ласково обнял Смок Малколм за талию, и они вместе двинулись в сторону компании, осматривавшей суборбитальную тарелку. Отсюда Имоджен сразу сделала два вывода.

Первый: между этими двумя персонами существует нечто ЭТАКОЕ, шекспировское.

Второй: надо вцепляться в баронессу и ее приятеля, пока они тоже не исчезли с поля.

Решение принято, а дальше – действовать по наитию. И она заявила:

– Мистер Бокасса, вам не говорили, что вы похожи на молодого Иди Амина?

– Конечно, говорили. Но я выбрал псевдоним в честь другого политика-людоеда. Во-первых, Бокасса, все же, был императором, это романтично. Как по-твоему, Чанди?..

– В этом есть доля светского шарма, - чуть иронично откликнулась юная баронесса.

– …Во-вторых, Иди Амин формально был мусульманином, а мне неприятен ислам.

– Но, - заметила журналистка, - зачем брать псевдоним в честь политика-людоеда?