Апостол Павел

Не имея возможности утверждать что-либо более точно, можно сказать, что ефесская группа, собранная Павлом во время этой миссии, была весьма разнородной.

Миссионер среди миссионеров

Так же как в Македонии и Центральной Греции во время второго путешествия Павла, его проповедование начало распространяться благодаря первым обращенным по всей долине Меандрии и долине Ликии, которые, как и Виа Эгнатия, представляли собой очень оживленный коммерческий путь. Весьма деятельные общества распространились в этой местности до крайних восточных границ, в фригийских городах Колоссах, Иераполе и Лаодики [744] ; города, расположенные ближе к морю (в том числе и Ефес), такие как Траллы и Меандрийская Магнезия, были евангелизированы только к концу первого столетия [745] .

744

Свидетельства письма к Филимону, написанного непосредственно Павлом, а также свидетельства Послания к Колоссянам, написанного, без сомнения, под диктовку, возможно, Тимофеем, но приветствие которого написано рукой апостола. О датах этих документов смотри главу 11.

745

Антиохийский епископ Игнатий, когда остановился в Смирне во время своего путешествияв Рим, около 110 года, писал в Ефес, а также в Церкви Магнезии и Тралл (Евсевий. «Церковная история», 3, 36, 4–9). С конца своего первого года пребывания в Ефесе Павел, 1 Кор., 16, 19, мог говорить о «Церквах Азии».

Таким образом, ефесские последователи Павла шли не от центра к перефирии, а скорее «в обратном направлении», начиная с более отдаленных регионов — огромного эгейского порта, приблизительно в двухстах километрах от Ефеса. Нужно ли этому удивляться, если вспомнить о симпатии Павла к этой среде? Речь идет о населении, поглощенном производством шерсти высочайшего качества и работой с текстилем, а также широкой торговлей им, чем, несомненно, занималась и семья Павла. От путешествия к путешествию апостол активно внедрялся в подобные группы и проявлял как семейное, так и профессиональное единомыслие. Образ Епафраса из Колосс — города, который добился процветания благодаря качеству своей черной шерсти, вероятно, должен был не слишком отличаться от образа Лидии, торгующей бархатом и одобрившей первую миссию в Македонии; к тому же эта женщина смогла оказать необходимую помощь, так как она была уроженкой Фиатиры Лидийской — довольно близкого района, где производили бархат, совсем как в Иераполе — района, поддерживающего религиозные связи с фригийскими городами и знаменитого своими водами и красильным мастерством [746] . Миссия Павла разворачивалась на очень ограниченном пространстве, в узком обществе.

746

Страбон, 13, 4, 14 (630). Замечательные разъяснения об этом регионе, о различных видах деятельности, о сети отношений смотри: Г. X. Р. Хорсли. «Изучение Посланий в семь Церквей Азии». Менчистер, 1969, и главное, коллективную публикацию, изданную J. Des Gagniers. «Лаодикия Ликийская». Квебек — Париж, 1969, 6–7.

Жители Колосс были так же многоязычны, как Павел: в городе говорили на греческом языке, на лидийском наречии (наречии областей Сардиса [747] и Фиатиры) и на писидийском наречии (наречие более ранних павловских Церквей) [748] . Это указывает, что все названные области активно сообщались друг с другом, поскольку в них развивался один и тот же вид деятельности. Профессиональные цеховые организации играли очень важную роль во всех сферах жизни, и здесь повседневно присутствовал тот идеал «сотрудничества», которому Павел был глубоко предан и который он стремился перенести в область церковную [749] . Такое положение вещей в значительной степени сложилось благодаря иудеям, которые укоренились на этом дорожном перекрестие уже более века назад [750] . Возможно, их религия подвергалась некоторому ессейскому и иоанновскому влияниям, которые развивали в этой среде склонность к дуализму («Сыны Света» и «Сыны Тьмы») и чувство изящного благодаря ангелологии [751] (учению об ангелах).

747

Сардис — древняя столица Лидии. (Прим. перев.)

748

Страбон, 13, 4, 17 (631).

749

Писания Иераполя, IGR, 4, 816, 821 и 822, и CIL, 111, 748 (на латинском).

750

В 62 году av. J.-C. свидетельство из судебной защитительной речи Цицерона, Pro Flacco, 68. Это поселение относится к концу третьего столетия (Иосиф, AJ, 12, 3, 4 и 14, 10, 20 (241–243).

751

Эти тенденции можно увидеть в Послании к Колоссянам, не говоря уже о календарном соблюдении обрядов, что также было характерно для ессеев.

Во всяком случае, сподвижником миссии был обращенный язычник Епафрас из Колосс. Этот толкователь Закона (didaskalos), который имел вид путешествующего проповедника (вероятно, он путешествовал в профессиональных целях), не прекращая кружил между Колоссами, Лаодикией и Иераполем, а также Ефесом, куда он приходил, чтобы дать отчет Павлу и получить от него инструкции [752] . В некоторых местах Церкви организовывались, как домашние: в Лаодикии собрания проходили у Нимфана, впрочем, также и у знатного Филимона. Причем вся семья его — жена Апфика и Архипп, его сын или друг [753] , и его рабы — участвовали в жизни церкви, но только на Архиппа во время пребывания Павла в Ефесе был возложен сан священника [754] .

752

Кол., 4, 12–13 и 10–11 (о нем не упоминалось наряду с иудеями из окружения Павла); Кол., 1, 7–9.

753

Античные источники не дают определенной информации по этому поводу: Маркион (Marcion), каторый писал я Азии во втором веке, не знал, был ли это сын или друг Филимона.

754

Кол., 4, 17. Позднее предание скажет, что двумя первыми епископами Лаодикии были Архипп и Нимфан. Онисим, раб из Колосс, надо полагать, стал епископом Ефеса, где его знал Игнатий Антиохийский, позднее. (Ефес., 1, 2, 6.)

Тем не менее организация Церкви оставалась крайне централизованной: все восходило к Павлу и исходило от него. Регулярно Церкви наносили визиты личные посланники апостола более или менее высокого уровня, избираемые из его окружения: Онисим и Тихик вполне годились для роли курьеров, носивших письма [755] , но для того, чтобы сдержать иудейскую контрмиссию, Павел отправил с визитом Марка [756] .

Ефесские общества имели гораздо менее выраженный харизматический характер, чем общества Коринфа: здесь не пророчествовали, и проводимые литургии описаны как очень простые — «духовное» пение, гимны и псалмы… [757] Апостолы и пророки начала миссионерского движения окончательно стушевались перед «толкователями», вестниками («евангелистами») и «пастырями», которых впредь будет определять божественное призвание [758] .

755

Ефес., 6, 21, которое, возможно, было посланием, адресованным в Лаодикию (Маркион, второй век), или энцикликой для всех Церквей региона; Кол., 4, 7–9.

756

Кол., 4, 10. Смотри главу 11. Иоанновы Церкви действовали более гибко, потому что Иоанн навещал их только «по приглашению» (Евсевий. «Церковная история», 3, 23, 6–8).

757

Сравни Ефес., 5, 19, и Кол., 4, 16, с 1 Кор., 14, 19 и 26–31.

758

Сравни перечень служителей в Ефес., 4, 11, и в 1 Кор., 12, 28.

Воспользовавшись нужными адресами, деловыми и дружескими, Павел смог бы — это совершенно очевидно — продвинуть миссию еще дальше, потому что торговцы бархатом и текстилем проявляли себя очень энергично не только в Лидии, к северу от Ефеса, но также в Ми лите — к югу, где шерсть испокон веков славилась своей тонкостью и производство бархата, как достоверно известно, было налажено в рамках имперской монополии еще в 50-е годы [759] . Но мы располагаем точными свидетельствами того времени: группа Павла ограничивала свою деятельность только сторонами запад — восток, вдоль долины Меандрии и долины Ликии, имея твердое намерение не посягать на зону влияния иоанновских обществ. Павел остался верен соглашениям, достигнутым в результате переговоров в Иерусалиме, условием которых было признавать независимость каждого апостола и действовать по возможности в пределах собственных апостольских зон [760] .

759

АЕ, 1977, 800.

760

Смотри главу 9. Это может быть аргументом в пользу того, что Павел хотел прикрепить иоанновские общества Азии к Иоанну, которого он в то время встретил в Иерусалиме и счел уместным заручиться его именем в Гал., 2, 9, написанном в Ефесе, чтобы возглавить свою миссию в Малой Азии, хотя «Деяния» ничего не говорят об этом. Это отождествление основателя иоанновских Церквей Азии с Иоанном, сыном Зеведеевым — одним из Двенадцати — общепринято Церковью со второго столетия; но так и не признано Кульманном. «Иоанновская среда», № 318; постепенно было принято Р. Е. Брауном. «Общество возлюбленного ученика», 36–37.

Как известно, иоанновское проповедование распространилось к северу от Ефеса, вдоль пути, где совершался основной круговорот, обеспечивающий всем необходимым Лидию и соединяющий главные культурные и коммерческие центры. Смирна — «земные и морские врата во все эти области»; Пергам — город, «родственный иудеям», знаменитым своими производственными предприятиями и медицинской школой; Фиатира — город текстильной промышленности; Сардис — караванный отрезок сухопутного тортового пути; Филадельфия — центр огромных имперских областей: наконец, Лаодикия Ликийская — коммерческий и банковский центр [761] . Весь этот регион был постепенно пройден, несмотря на то, что условия этой местности сильно отличались от тех, к которым привык Павел и его соратники. В действительности иоанновские Церкви находились под покровительством иудейских обществ, весьма древних и процветающих [762] . Иоанновское проповедование разворачивалось в иудейской среде. Миссия Павла также не обошлась без иудеев Азии — они были многочисленны в Ефесе и Лаодикии, равно как и в Иераноле и Трогиллии, — но миссия не имела целью направленно выискивать иудеев и не слишком привлекала их к своей деятельности [763] . Две апостольские зоны расширяясь приближались друг к другу и таким образом могли снова пересечься в Ефесе и Лаодикии [764] .

761

Апокалипсис, 2 и 3, в которых говорится о вполне конкретных деталях деятельности в Лаодикии.

762

Документы, приводимые Иосифом, 14, 10, 13 (228–229), и 19 (240) (Ефес). 17 (235) (Сардис), 22 (247–255) (Пергам), и 16, 6, 6 (171) (Сардис), которые кажутся вполне аутентичными. Записи Филадельфии, CIJ, 2, 754. Археологическая документация, касающаяся синагог Лидии, приводится в полном объеме Г. Ханфманном. «Сардис», ISO-183.

763

Кол., 4, 11.

764

Два этих края Павловой миссии были равно приняты иоанновскими Церквами, смотри Апок., 2, -7 и 3, 14–19.

К востоку, в сторону внутренней Анатолии, павловские миссионеры сталкивались с зоной Петра [765] которая занимала очень обширную область, включая Каппадокию, Фригию и Вифинию, до самого побережья Черного моря Евангелизация оказалась весьма скоропалительной в этих краях, откуда были родом двое самых старых и верных соратников Павла, Акила и При скилла, которые, надо полагать, очень скоро завязали прямые отношения с Римом [766] . Евангелизация также могла опереться на иудейские общества, чье учение распространилось в Ансире, в сердце Фригии; Акила и Прискилла были обращенными, вышедшими из иудаизма. Но в сельской среде, население которой лишь недавно попало под греческое влияние и где городской стиль жизни «по-гречески» в поселках только-только начинал распространяться, можно было столкнуться с совершенно другими условиями.

765

Зоны были разграничены по схеме послания, отправленного в Рим в шестидесятые годы (1 Пет., 1,1).

766

Деян., 18, 1, близкое к свидетельству Плина Младшего, «Letters», 10, 96, 6 и 9, имеющее отношение к Вифинии. Смотри главу 8.

Между двумя этими грандиозными миссиями сфера деятельности Павла казалась особенно узкой, а его проект — скромным. По правде говоря, Павел больше тяготел к Европе, чем к Азии. Ефес не был, и так никогда и не стал для апостола опорным пунктом его азиатской деятельности, осуществляемой в масштабе провинции; этот город послужил ему поворотной точкой, откуда можно было легко наладить контакты с Европой.

Управление европейскими Церквами

В Ефесе вокруг Павла беспрестанно сновали разные люди. Из Коринфа наезжал Ераст — один из высокопоставленных людей; его последователи, с которыми он начинал, такие как Тиций Иисус, называемый Иустом, Сосфен или Стефаний со своими рабами. Эти последние посетили апостола, чтобы сделать отчет о положении дел в Церкви после визита к Павлу перед тем «домашних Хлоиных» [767] , которые изобличили их в неверной направленности. Аполлос тоже прибыл в Ефес, где впервые встретившись с Павлом, он примкнул к нему и даже отсрочил свое возвращение в Европу [768] .

767

1 Коринфянам 1:11–17. (Прим, перев.)

768

Деян., 19, 22; Кол., 4, 11 (можно уловить связь с Деян., 18, 7); 1 Кор., 16, 15–19; 1, И; 16, 12.

Из Македонии тоже спешили давние друзья, такие как Гаий Дервянин и, конечно же, Аристарх, который стал участником ефесской миссии [769] .

На все сообщения и ходатайства Павел отвечал из Ефеса письменно или уполномочивал своих самых надежных сотрудников дать ответ. Он спешно отправил сначала Тимофея, а затем и Тита в Коринф; потом опять же Тимофея и Ераста в Македонию. Он пытался уговорить и Аполлоса отправиться в Коринф. В конечном счете именно Тимофей, Тит и Ераст совершали каждое трудное плавание между Коринфом, Македонией и Ефесом [770] . Тимофей был человеком, умеющим выходить из затруднительных ситуаций, поэтому его Павел послал в Коринф напомнить о своем учении и евангелии и наставить местную Церковь на верный путь в духе тех положений, которые уже дали результаты в Фессалонике во время второго путешествия [771] . Несомненно, что Тит, более дипломатичный, чем Тимофей, утвердился как лучший посол апостола: именно он разрешил ситуацию в Коринфе, на которую Тимофей очень мало смог повлиять в свой первый визит главным образом из-за отсутствия глав Коринфской Церкви, как раз отправившихся в Ефес.

769

Деян., 19, 29; Филим., 24.

770

1 Кор., 4, 17; 2 Кор., 12, 18; Деян., 19, 22, и Фил., 2, 19; Фил., 2, 25, и 1 Кор., 16, 12.

771

1 Кор., 4, 17, близко к Фесс., 3, 1–3.

В действительности, сильную путаницу создавала быстрота, с которой действовал Павел, невзирая на расстояние и Эгейское море. Он послал Тимофея в Коринф, получив послание от Хлоя, в котором тот сообщал о серьезных разногласиях в обществе, но когда Тимофей прибыл туда, уполномоченные Церковью уже отправились к Павлу, чтобы представить ему их собственное понимание событий. Когда Тимофей в конце концов снова возвратился в Ефес, он не застал там Стефания и его помощников, которые уже отправились в Коринф с посланием от Павла [772] .

772

О последовательности этих событий будет полезно обратиться к воспроизведению их: С. Докка. «Павловская хронология года великого сбора пожертвований», RB, 81, 1974, 183–195.