Артур, племянник Мордреда

— Потешился? Теперь, пожалуйста, по сути.

— Увы. — Вздохнул Верховный жрец. — Еще не время. Ты не готов.

— Не готов к чему? К полету в космос? К принятию в пионеры? Всегда готов!

— Мне отрадно наблюдать твой юношеский энтузиазм. — Рассмеялся Мартин. — Но

сейчас действительно не время для разговора о тебе. Закроем эту тему. Кстати, почему ты не

носишь свой новый меч?

— Какой еще меч?! — Тихо спросил я, внутренне холодея.

161

— Тот, который ты недавно создал. Меч с элементами Лабиринта. Кстати, как ты его

назвал? Клинок Сумерек, я полагаю?

— <…>!!! — С чувством сказал я. — Кто тебе сказал?! Мордред?!

Мартин покачал головой.

— Снова не угадал.

— Опять сошлешься на свои специфические источники?

— Именно. А кто еще, кроме Мордреда, знает методику изготовления клинков с

элементами Узора?

— Фиона. Ну, видимо, еще и ты.

— Я не знаю, как делать такие мечи, — известил меня Мартин. — Я знаю только, что для

этого необходим Камень Правосудия… Значит, Мордред и Фиона. — Он на несколько секунд

задумался. — Два разумных человека. Вряд ли они станут болтать, но на всякий случай надо бы

мне с ними поговорить…

— Я в ауте. — Сообщил я. — Черт!.. Что ты еще обо мне знаешь?

— О! — Мартин, изо всех сил сдерживая улыбку, сделал многозначительное лицо.

Я со свистом выпустил воздух из легких.

— Хватит играть в эти идиотские игры…

— Никто с тобой не играет. — Оборвал меня жрец. — Ты еще не понял? Я готов

поделиться с тобой информацией. Не всей, конечно. Для кое-каких откровений еще не подошло

время. То, что я не хочу говорить, я все равно не скажу, сколько бы ты не ныл. Так что перестань

валять дурака и перескакивать с одной темы на другую. Задавай правильные вопросы — и, может

быть, ты узнаешь что-нибудь полезное.

Я скрипнул зубами.

— Ладно. Вернемся к Бенедикту. Ты говорил, что он был духовно искалечен. Почему?

— Видишь ли, Артур… Я не случайно заговорил об Истинных Мечах. Твой клинок

завершает цикл. Бенедикт некогда был владельцем самого первого меча — Клинка Рассвета. Но…

так уж получилось, что его меч был уничтожен. Давным-давно, задолго до моего рождения…

кажется, еще до рождения Фионы и Бранда… Клинки такого класса сами по себе обладают волей

и мистической связью с Силой. При этом они также теснейшим образом связаны с бессмертным,

из крови и души которого были сотворены.

— Получается, если бессмертный носит клинок, его связь с Силой значительно

возрастает? — Спросил я.

Мартин кивнул.

— Совершенно верно. Но если клинок уничтожить, погибнет и та часть души, которая

была заключена в нем. Бессмертный становится духовно искалеченным. Представь себе

музыканта с абсолютным слухом, которому шилом проткнули уши. Здесь примерно тоже самое.

Хозяин погибшего меча не сможет полноценно воспринимать веления Силы.

В этот момент со мной опять попытались связаться. Я заблокировал контакт, но мысль

были сбита, и я спросил первое, что пришло в голову:

— А если погиб человек, а меч остался, что тогда?

— Не знаю, как воспринимает мир живое оружие, но, склонен предположить, что ничего

хорошего меч не почувствует. Скорее всего, клинок будет находиться в состоянии стагнации до

тех пор, пока его не возьмет в руки потомок человека, который его сотворил.

— Как был уничтожен меч Бенедикта?

— Я уже сказал, что не знаю подробностей. Только факты. Это очень старая история.

Одна из старших дочерей Оберона, Саломея, предала Семью. Она похитила клинок Бенедикта и

отнесла его во Дворы. Там он и был уничтожен. Вскоре после этого Саломея погибла. Как — мне

неизвестно. Упреждая твой следующий вопрос, как именно был уничтожен Клинок Рассвета, я

тоже не знаю. Я вообще не представляю, как можно разрушить Истинный Меч. И тем не менее,

это было сделано. Во всяком случае, — Мартин усмехнулся, — в отличии от Лабиринта, нашей

кровью их можно поливать сколько угодно… Возможно, потребовалось прямое вмешательство

божества. Не знаю.

— Кстати, о прямом вмешательстве. Почему боги так редко приходят к нам?

— А ты хотел, чтобы они появлялись чаще? Указывали, как тебе жить?

— Нет, конечно, нет… Просто… Это как-то нерационально. Мы бегаем по своей воле,

ссоримся друг с другом, воюем… Если бы, скажем, Единорог жил среди нас, все было бы иначе.

Ведь он может, если захочет, появиться и человеческом облике, правильно? Я был впечатлен тем,

что произошло в Роще. И остальные прониклись. Но это ведь ненадолго. Скоро все покатится по

162

старой дорожке. Меня, в общем, устраивает нынешнее положение дел, но странно, что такие вот

божественные явления происходят исключительно редко.

— У богов свой план существования, у нас — свой. — Ответил Мартин. — Поверь, они

знают что делают. Любое действие, любое вмешательство на нашем уровне, дают аналогичные

права и оппоненту.

— Права? — Хмыкнул я. — Мы что, в зале суда? Или ты хочешь сказать, что честные

боги всегда играют по правилам?

— Дело не в этом. Они сцеплены друг с другом, и все их силы сосредоточены на борьбе.

Как только один из них выделяет часть силы на то, чтобы сделать что-то еще, даже самое

маленькое чудо, другой автоматически также получает некоторую возможность для действий.

Впрочем, столь жесткое противостояние прежде всего относится не к уровню богов, а к

Лабиринту и Логрусу, но боги, в определенной степени, зависимы от своих Узоров. В некотором

роде, Узор — ты ведь знаешь, что они обладают собственным самосознанием, не так ли? — есть

дитя того, кто его нарисовал и бога, которому Узор был посвящен.

— Посвящен? Это как? Проводятся какие-то торжественные церемонии?