Атланты. Книга первая

– Господин офицер, вы дерзите главнокомандующему армией Атлантиды.

– Какого дьявола ! У меня боевого опыта больше, чем у всех ваших "Бессмертных" вместе взятых, а вы маринуете меня в резерве !

– Я сам разберусь кого и где мне держать. Вот когда займёте моё место, можете творить, что угодно. А пока - я вас предупредил.

И гросскнязь Антал отправился осматривать другие подразделения. Адъютант, прибегавший посыльным, задержался и сообщил тысячнику Видару:

– А он к вам благоволит. Знаете, раньше гросскнязь никого ни о чём не предупреждал - карал сразу.

– Солнечный луч ему за пазуху,- проворчал тысячник Видар вдогонку адъютанту.

– Точно,- поддакнул оберсотник Паскуаль.- А всё-таки эти пайки ничем не лучше животных. Насмотрелся я ночью на их, с позволения сказать, женщин. Не представляю себе, что надо сделать, чтобы моя жена полезла с перекошенной физиономией на земляную насыпь, размахивая оружием.

Тысячник Видар насмешливо глянул на него и ответил:

– Припечёт - так и полезет. Мы с вами раньше тоже мечами размахивали только в тренировочном зале. Списки потерь готовы ?

– Ими занимаются. Я доложу.

– Хорошо.

И тысячник Видар отправился бродить по затемнённым галереям.

Оберсотник смотрел ему вслед и напряжённо размышлял. С одной стороны, его командир не выделялся чванством, свойственным офицерам такого чина, но и общаться с ним по-дружески язык не поворачивался. Хотя если Видар и был старше Паскуаля, то совсем ненамного. Командир вообще ни с кем не сближался, приятелей не имел. Паскуалю не очень нравилось то, что между ними присутствовала некая натянутость, неуместная, по мнению оберсотника, в боевом подразделении. Но, похоже, командир считал иначе.

– Кистенем, однако, он бьётся, как дьявол,- сказал сам себе оберсотник Паскуаль и стал думать о своей семье.

***

Солнце скрылось как-то внезапно. Упыри потянулись к своим укреплениям. Люди тоже просыпались и готовились к битве.

– Брат, ты ведь и сам понимаешь, что я дело говорю,- убеждал Медвежа Ратибора.- У тебя сразу глаза загорелись, когда ты про мой план услышал. Ну а теперь-то что ? Тропу мы нашли, понимаешь ?

– Убьют тебя.

– Вчера ж не убили. Вы тут отвлекайте их. Построй всех и гоняй туда-сюда. А упыри пусть мозги себе ломают зачем да почему. И про катапульты не забывай.

– Я пойду с тобой.

– Нет, брат, не пойдёшь. А если и впрямь убьют ? Я-то что; есть Медвежа, нет Медвежи - никакой разницы. А без тебя всё войско разбежится. Такое большое дело загубим.

– Брат, я не могу тебя отпустить.

– Сам пойду, неотпущенный. Мы же на этих насыпях чёрт-те сколько проторчим.

Побратимы яростно препирались чуть в стороне от костра, за которым сидели Варнава, Добромир, Любомудр, перевязанный Мечислав, Дан, Кент и Вальдес. Когда Синеока, напоенная сонным отваром, забылась, к ним присоединился и осунувшийся, молчаливый Крег.

Вальдес, пока его ещё не было, шепнул Дану:

– Представляешь, я всю жизнь мечтал встретить такую вот. И всё никак не получалось. А этот тихоня Крег, я точно знаю, ни о чём таком и не думал. И на тебе !

Дан аж отшатнулся от него.

– Всё бы тебе только о бабах,- прошептал он в ответ.- Смотри кому-нибудь из них этого не ляпни.

– Что ты, я ж понимаю.

Крег сидел, глядя в огонь, и машинально разламывал палкой угольки. Народ ожидал распоряжений от Ратибора, а тот всё никак не мог наговориться с Медвежей.

– Интересно, что они там затевают ?- спросил Кент.

Все славяне у костра разом посмотрели на него, но никто ничего не сказал.

Прочие воины тоже маялись. Подошла группка женщин, одна из них спросила:

– Ну, что там ?

– Будь готова,- ответил ей Мечислав.

Женщины отошли.

Ратибор вернулся один.

– Тысячники, стройте своих,- распорядился он.- Выводите людей на расстояние полёта стрелы от насыпи. Кент - на катапульты. Начнёте по моей команде. Вальдес, что со рвом ?

– Пайки с той стороны хотели повытаскивать из него хворост, но побоялись наших стрел. Попытались поджечь. А хворост не занялся, мы же не подумавши, сырого набросали,- доложил Вальдес.

– То есть, рвы, заполнены ?- уточнил Ратибор.

– Да.

– Отлично.

Войско построилось. Ратибор прошёл вдоль шеренг и сказал:

– Атакуем по команде. Медвежа подаст сигнал.

– Какой ?- спросили из рядов.

– Не знаю. Он сказал, что мы поймём.

***

Поселянин, бегавший ночью к выгребной яме, по возвращению в барак чуть не помер со страху, когда на него навалились сзади, сбили с ног, зажали рот и выкрутили руки.

– Долго же мы тебя ждали,- прошептали ему в ухо.- Совсем вас не кормят, что ли ? Вопрос к тебе есть. Только без глупостей. Вырвиглаз, освободи ему рот.

Ладонь с губ поселянина убралась.

– Где ваши бабы и дети ?- спросил тот же голос.

– Там,- ответил поселянин, кивнув головой.- Охраняют их.

– Мы догадываемся,- уверил его голос.

– И около наших бараков стража.

– Видали. Со стражей управимся как-нибудь. Раньше нам с ними морока была: они же чувствуют, когда ихних собратьев убивают. А сейчас упырей сдыхает много, и чутьё у них заметно притупилось. Идём с нами.

– Куда ?

Но объяснять поселянину ничего не стали. Его подняли с земли и подтолкнули в спину.

У входа в барак сидели два вооружённых упыря. Кривень с Вырвиглазом подползли поближе, метнули по ножу. Убитых упырей оттащили в сторону, двери распахнулись.

– Буди своих,- сказал Медвежа поселянину.

Таким же образом освободили людей из остальных двух бараков.

– Сколько вас всего ?- спросил Медвежа фохта - рослого, крепкого мужика с бородой.

– Человек триста.

– Семьи ваши тоже в бараках держат ?

– Нет, в подземелье. Тесно им там и сыро, беспокоимся мы за них. Вы поможете их отбить ?

– Ну да,- хмыкнул Медвежа.- А вы нам сильно помогли ? Кто в нас с насыпи стрелял ?

– Так мы ж не по своей воле !- вскрикнул фохт, и несколько десятков голосов зашикали на него.