Аврора. Заря сгорает дотла

У Ро расплылась улыбка до ушей. Даже неуемное головокружение отступило. Улочка спала, несмотря на недавнее ужасное происшествие. Впрочем, судя по тому, как высоко поднялся месяц… уже далеко за полночь. И Стольный город спит. Странно… вроде, надо опасаться и бояться, а они… гуляют.

— А ты мог бы и спать пойти.

— Мог бы.

— И ногу поберечь.

— Поздно уже.

— Вот-вот. Поздно бродить.

— Ногу беречь поздно.

Вывернули на площадь, на которой смыкались улицы Лучей. У фонтана посередине все было украшено цветами, с одной стороны — деревянная сцена… Деревянные домики вокруг. Парочка остановилась.

— Площадь Увядших Роз, — объявил Фаррел. — Завтра здесь будет фестиваль.

— Думаешь, они снова попытаются что-то сделать?

— Не знаю… У меня ощущение, что я больше не знаю ничего, Ро.

Присели на бортик фонтана. Струи красиво искрились в лунном свете и журчали о самом наилучшем.

У нее было то же самое ощущение.

— И есть только этот момент, да?

Фарр кивнул. Он не отпустил ее руку и зачем-то разглядывал ее ладонь в этом самом неясном свете месяца. Аврора положила голову ему на плечо и посмотрела на звезды.

— Вон созвездие Русалки, видишь? — и обвела свободным пальцем линию, которую он рисовал в тот вечер на крыше Оперы. В тот вечер, когда они планировали, что не встретятся до этого самого дня. А вместо… «спали вместе». — Говорят, ощущение потерянности приходит, когда мы растем над собой.

Фаррел отпустил ее ладонь и покопался в нагрудных карманах.

— На, выпей, — сунул он ей склянку.

— Что это?

— Цитрусовое зелье.

— Ты тоже выпей. Еле стоишь ведь.

— У меня больше нет.

— Значит, напополам.

Ро осторожно откупорила маленький зеленый пузырек — вот именно как тот самый пробник, что в сумке от Чака… подлец! — и отпила половину. Протянула Вайду. И тот самый мятно-свежий вкус и наконец-то ясность в голове. Фаррел не решался.

— Но если я усну, трагедии не случится, а ты…

— Раз решил составлять мне компанию — пей. Без тебя я засну еще быстрее… Ты — мое противоядие, Фарр, — улыбнулась она. — Пусть я и часто забываю, что в это верю.

Прижалась к его теплому боку и чмокнула его в щеку.

— Мы непременно найдем противоядие, — пробормотал Фаррел и сделал свой глоток.

И обнял ее покрепче. Ро поудобнее устроилась в его объятиях.

— Я все думаю — зачем?..

— Ты о чем?

— Зачем они решили меня «выключить»?

— Таурон ведь тебе… сказал. Чтобы забрать.

— Великая любовь? У Кастеллета? Да ладно! Я понимаю, ты сердишься… Но я реально не ожидала… Он ведь просто ловелас, он так к каждой подкатывает, разве тут может быть скрытый смысл?

Аврора почесала затылок. Фарр не ответил. Может, он хотел в это верить.

— Это принцип любого детектива: зачем?.. Тогда и на прочее ответить несложно. Эх, дознаватель, а таких простых вещей не знаешь… Дедуктивный метод!

— Что?..

Ро посмеялась и зевнула. Тряхнула головой.

— Что-то не действует это ваше цитрусовое зелье. А потом ведь еще обещан откат?..

— Давай-ка пройдемся, — заставил почти силой ее подняться Фарр, взбодренный зельем. — Пойдем во дворец пить цикорру на кухне.

Ро кивнула и позволила себя увлечь по путанице улиц. Но ВЧЛ-ские мысли и так не дали бы ей забыться сном.

— Вот мы поняли, почему Странник такое творит и…

— …и ты воспылала сочувствием, которое им не было нужно и тебя отравили. Эх ты, наивный гуманист…

Тут бы вернуться к выяснению отношений — самый подходящий момент ведь, но загадка не отпускала.

— Какой им смысл меня травить?.. Они хотели помешать империи быть объединенной… Но не потому, почему это сделал их отец… Им наплевать на иные миры и из сохранность… Из принципа скорее. Никакие доводы не действуют — упертые, как ослы… Еще и не друзья больше… и ничего прекрасного в них не осталось… — вспомнилась замечательная философия Тиль.

— Кстати, куда подевалась Тиль?

— Не знаю… наверное, ушла домой?

— Странно… Ну, смотри: и вот они попытались это свое в пику сделать, и если б не Исмея, все равно ведь был бы провал, даже если бы люстра не упала… Им лишь бы скандальнуть…

— Я тебе говорил это в самом начале?

— Да ладно?

Они остановились посередине освещенной незнакомой широкой улицы, и Ро заглянула ему в лицо. Хорошее, доброе, милое лицо…

— Что он сеет смуту.

Она расплылась улыбкой в который раз, встала на цыпочки и поцеловала его крепко. Фарр не ожидал, но тут же привлек к себе, отвечая.

Ро отстранилась: лицо ее горело румянцем, а сердце пело.

— Наверное, у этого зелья есть побочные действия… — пробормотала она, схватила дознавателя за руку и потащила прочь. — Во дворец это куда? Сюда?

Заметает «следы». Фаррел усмехнулся.

— Исмея молодец — ты видел, как люди на нее смотрели? Как на императрицу. И мы это сделали, Фарр, теперь у ОК есть шанс по-настоящему объединиться, и даже без всяких общих мередианов и маяков…

Ее снова повело в сторону. Фарр придержал. Ро схватилась за голову, мотнула ею и неловко усмехнулась.

— Теперь и умереть не жаль.

— Эй, заря, что за речи!

— Зорям полагается сгорать в положенный час… И это самый подходящий час… Ты… проследи, чтоб фестиваль завтра хорошо прошел, ладно? Площадь уже готова… Грустно, что не увижу, как это, да и лавку жалко…

— Я тебе дам лавку! А меня?

Фарр остановил ее и встряхнул за плечи. Голова Ро свесилась вбок, но она старалась сражаться изо всех сил.

— Так что, дознаватель, давай думать… — вскинула она палец вместе с подбородком и хохотнула, увидев, как он полон отчаяния. — Будто пьяная… А может, просто эти два зелья не компатебильны?..

— Не компа… что?

— Несовместимы. Ладно… Думаем…

Фарр тем временем подхватил ее на руки и спешил куда-то. Куда — для Ро уже не слишком имело значение: она обнимала его за шею и вещала:

— Им бы империю уничтожить, а меня зачем? Если убить — так тысяча способов проще. Опять же, яд вместо зелья… Увезти? Если любовь не прокатывает — а она не прокатывает — то я им зачем-то нужна, причем в полной зависимости… Гадость какая! Да я и вправду лучше умру! Но что же они сделать собираются, Фарр?.. Думай… Потому что я как-то уже не очень могу.