Аврора. Заря сгорает дотла

Ро устало махнула рукой и приложила руку к горлу — сердце снова забилось там, мешая дышать.

— Ты и бороться не сможешь, если понадобится. Инвалид несчастный.

— Ты совсем одна, врагов куча, спрятаться негде.

— Тебе не выжить.

— Нашла на кого положиться! На сирену!

— А ну умолкли!

Сирена Риэн разозлилась на последнее высказывание, махнула хвостом сердито, и пикси вместе с дуэньями словно смело ударной волной в стенку, а оттуда — в небытие.

— В море Белого Шепота только сирены решают, что говорить видениям страхов, — торжественно погрозила Риэн.

Ро усмехнулась тяжело, чувствуя, как хватка невидимых пальцев на горле слабеет, а безнадежность отступает. Будто надела защитную дощечку Фаррела на шею.

Фаррел... Да ё-ж-ты моё!

— Они всегда так себя ведут... Я привыкла.

— Нельзя им позволять так распускаться. Но как?.. — опомнилась Риэн. — Ты их видишь и за пределами Шепота?

Аврора кивнула и сделала неопределенный жест рукой.

— Ну, не вижу. Но слышу. Хотя часто кажется, будто это я сама себе говорю. Если честно, тут мне даже нравится, что они — не я. Но все равно...

Ро умолкла. Не об этом она говорить собиралась. Но как же она устала...

— Ты мне поможешь с далекозором?

Риэн прищурилась, рассматривая рассевшуюся на кровати «человечку».

— А ты упертая, Аврора Бореалис. Как лосось.

— В зарослях черники, — пробормотала Аврора. — Только он внезапен.

— Кто?

— Лосось. В зарослях черники. И ниндзя в ночи. Неважно... Проехали.

Риэн задумчиво покачала своими седыми дредами и вдруг засобиралась.

— Мне пора. Корабль покидает море Белого Шепота. Но я рада, что встретила тебя. Финтэ случалось разговаривать с двуногими, а у меня это впервые. Интересно. Если тебя станут беспокоить бесплотные видения, скажи, что только сирены Белого Шепота имеют власть насылать их. Так что пусть заткнутся.

Риэн перебросила хвост из каюты за борт и приготовилась прыгнуть. Аврора, на душе которой от последних слов чуть потеплело, в отчаянии восликнула:

— Но... далекозор?

— В море Духов я плыть не могу, — сказала Риэн с сожалением. — Но... что ж, помогу.

Сирена с силой провела левой рукой по собственному хвосту и потребовала:

— Дай мне артефакт. Отметим встречу.

Ро повиновалась. Сирена взяла его в правую ладонь и медленно коснулась левой, прикрывая глаза. Аврора пораженно воскликнула:

— Он... исчез!

Риэн рассмеялась.

— Возьми. И закрой глаза.

Аврора повиновалась. Сирена вложила ей в руку знакомый корпус, правда, будто измазанный слизью.

— А теперь посмотри.

В руке Ро не было ничего. Но она по-прежнему его чувствовала! Девушка с удивленным восклицанием схватилась за невидимый предмет второй рукой, нащупала пальцем гравюру надписи...

— Слизь с хвоста сирены держит невидимость в течение земных суток, — пояснила Риэн. — Этого должно хватить.

Когда Аврора оторвала взгляд от невероятного чуда невидимости, чтобы высказать свой восторг по этому поводу, на окне было пусто.

— Море Духов! — раздался крик сверху.

— Хвала Видящему, боевую готовность отставить!

Вскоре в дверь постучали. Ро вздрогнула, хотела сунуть невидимый далекозор в трубу, но подумала, что если кто станет искать, то там легко на него наткнется ладонью, и мало ли. А потому сунула его за пазуху рубахи. Неудобно и противно склизко, но надежнее.

— Кто там? — крикнула девушка.

В ответ донеслось вежливое:

— Госпожа Бореалис, капитан Барм приглашает вас отобедать.

«А вы тем временем пошаритесь у меня по каюте», — подумала Ро.

Но встала, собрала сумку, повесила себе на плечо — нельзя ведь им аж так помогать, верно? — и вышла.

— Я готова.

Крепко загорелый посланец был невысокий совсем — Авроре чуть выше плеча. Но да что поделаешь с ним, с этим ростом. Наверное, матрос думал так же. И каждый — со своей разновидностью сожаления.

В воздухе уже расцвело полноценное утро. Крики чаек, кружащихся меж парусов, а эти паруса — белые до слепоты, и небо, небо, которое лучше толкового словаря объясняло, что значит «лазурь». Просто раскинь руки, кружись и впитывай. С правого борта в такой же лазури, только зеленой и прозрачной, лениво проплывал мимо голо-холмистый остров. Бросься вниз, полчасика вплавь — и ты там.

— Остров Сольдо, — ответил на немой вопрос гостьи невысокий матрос.

— Сольдо?..

Авроре понравилось название.

— Мы пройдем мимо всех в архипелаге?

— Нет, Грош и Пенни остались на севере, а остров Су увидим издалека. Жаль, не вечером — на извержение не поглядим, — с удовольствием углубился провожатый в подробности. Вероятно, словоохотливость — отличительная черта мерчевильцев. — Капитан Барм планирует причалить еще до сумерек. Если повезет, то заночуем в Вестланде. Но, пожалуй, нас легко пропустят на заставах — говорят, у вас их особая труба.

Говорят — надо же. И дело, вероятно, не просто в том, что это мерчевильцы. Проклятые заговорщики. Аврора проигнорировала толстый намек и спросила:

— Извержение?! На островах есть вулканы?

— Ну да, — матрос пожал плечами, будто не было в том ничего необычного. — Некоторые спят, а вот Су дает представление каждый вечер — зрелище завораживающее. Жаль, не повезло вам его увидеть, госпожа Бореалис. Правда — поглядите-ка! — слияние морей Белого Шепота и Духов тоже наблюдать не всякому доводится, мелкие лодочки все по морю Духов шныряют, из-за сирен.

Аврора обернулась назад, куда показывал мерчевилец, что так и не представился. И ахнула. Граница была видна четко — светлая вода, в которой они находились сейчас, зеленая лазурь, сквозь которую было видно дно, и седая, серая, будто грязная масса, напоминающая северное море. Море Белого Шепота. До чего же романтичное название. Меж морей волновалась странная белая полоса пены. Но такой пены, которая скорее скажет о кипящей ярости и буйстве жизни, чем о загрязнении планеты и близости смерти. Яркой, холодной, невероятной.

— А почему море Духов так назвали?

— Потому, что архипелаг от сирен будто бы охраняют духи. Видите, какая чистая вода? Как души духов. Но их никто не видел. Говорят, свечи чистых душ тоже зажигают они.

— Это доказано, — насмешливо вспомнила Аврора слова Фаррела.

В легенды не верит, а в такую "научную" ерунду...

А матрос серьезно кивнул и пропустил ее вперед на мостик. Прямо возле штурвала был накрыт белоснежной скатертью стол, ломящийся от явств. Морепродукты, фрукты и овощи, овечий сыр, хлеб, от которого несло свежестью выпечки так, что у Авроры забулькало в желудке. За столом сидел всего один человек. Капитан Барм. Ну, и рулевой вместо компаньонки.