Аврора. Заря сгорает дотла

Ро фыркнула.

— А мне сказал, что только на берег высадит, да транспорт, может, поможет организовать, если сама заплачу. Врун.

— Я же говорю — болтуны и позеры. Теперь и вы это уяснили, госпожа Бореалис, да?

Ро попыталась заглянуть в его наклонившееся над ней лицо, но разглядела только бороду. Кивнула.

— Внешняя красота вводит в заблуждение.

— Его светлость будет рад это слышать. Долой Мерчевиль, верно?

Ро подумала и скривилась.

— Ну, не долой... Просто он вовсе не так безобиден, как пытается казаться...

Гигант снова расхохотался, и Ро опять протрясло рокотом его смеха.

— Чую, мы с вами подружимся. О госпоже Бореалис теперь позаботится Буканбург!

Это уже относилось к мерчевильскому кораблю внизу.

— Вы и так хотели домой! — мстительно крикнула Ро, о чем и пожалела сразу, но ветер заглушил ее осипший голос.

— Ну, греться теперь, — сказал гигант.

Понял, что Ро не отлипнет, что-то кому-то передал, велел, а Ро размякла совершенно: даже ледяной дождь не смыл мерзко-тупое, мутное чувство овоща. В голове носились странные обмолвки о Барти, «его светлости» и ком-то, кто оторвет голову, но так и не сформировывались в конкретные образы и мысли.

Наконец гигант вместе с Ро двинулся куда-то.

— Пойдемте же, Ро Бореалис нам живой и здоровой нужна.

— Вы очень добры, — совершенно искренне и серьезно сообщила своему спасителю Ро.

— Хью Блэквинг, к вашим услугам, сударыня, — хохотнул гигант, поддерживая закоченевшую девушку за талию.

— Блэквинг?!

— А что такого?

— Ну... вы же...

Ро поискала слов, но язык, хоть и развязался, ворочался с трудом.

— ...правитель?

— И что с того?

Кажется, Блэквинга забавлял сей диалог. Он практически нес Ро одной рукой, и вскоре втолкнул в небольшой домик, в котором трещала печка и светились огоньки.

— Хелмус, готов грог? — уточнил он у кого-то, пока Ро щурилась и жмурилась от кажущегося ярким света. — Ну вот, Барти — как и ожидалось. Нашлась потеря.

И первым, кого Ро увидела, был закутанный в одеяло с головы до ног... Барти с «Искателя Зари». Парень в коричневых штанах молча кивнул, прожигая ее далеко не самым дружелюбным взглядом.

Глава 9. О ручном соколе Арчи, королевском советнике и платье цвета зари

Буканбургское побережье, третья застава.

Все части мозаики вмиг встали на свои места. И плащ Блэквинга вместо защитного крыла резко стал ощущаться смирительной рубашкой. Ро бочком выскользнула из его теплого укрытия и встала отдельно, дрожа и цепляясь в сумку, мокрую — хоть выжимай.

— Но... как?!.

Барти сузил глаза: он явно не доверял неожиданной гостье. Хотя... все указывало, что вполне себе ожидаемой. Да и повод не доверять — как ни крути — она дала ему сама, совершив тот глупый побег у лавочки Гримо с презепе, изображающего маяк на краю земли.

— Его светлость приказал мне взять лодку дуче и, пока он будет разбираться с сенатом и Кастеллетом, плыть с тыльной стороны острова на третью заставу — «Звезда» только через нее и торгует. И на всякий случай выслал Арчи вперед — вызвать короля пиратов Блэквинга.

Жест в сторону гиганта. Тот все еще находил происходящее забавным. Сняв свою непромокаемую шляпу, Блэквинг ухмылялся в мокрую спутанную огромную бороду, и даже кустистые брови не в силах были скрыть веселого блеска в его глазах, когда он прожигал любопытным взглядом нахохлившуюся Ро.

— Арчи?.. — переспросила она растерянно, оглядываясь по сторонам.

Почему она вечно попадает в какие-то горящие серой лужи?.. И выживает при этом. Нет, чтоб умереть, и все эти глупости бы закончились. Хотя на сей раз она не была бы так уверена. Она видела Фаррела в гневе, и не раз. Следующая встреча с ним принесет ей смерть.

— Ручной сокол его светлости. Обычное дело в Вестланде. Арчи уже летит обратно с подтверждением: мы вас захватили.

Мир закружился сильнее обычного. Кроме Барти и Блэквинга в малюсенькой комнате у очага суетился сухопарый седой дяденька вроде повара. Бежать?.. Даже если она сможет выскочить за дверь, там дальше нет ничего, никого и никаких надежд. Еще и рабство — вспомнилось некстати. Возможно, и повар — раб.

Ро не придумала ничего лучшего, чем опуститься на лавку напротив Берти.

— Фаррел сильно зол?

— А вы как думаете? — ответил Барти вопросом на вопрос и вернулся к распитию своей порции грога, зябко подергивая плечами.

Он тоже был насквозь мокрым: по крайней мере, там, где выглядывал из-под одеяла.

Конечно, она думает. Глупый вопрос.

— В сообщении сказано, что вы очень важная особа, госпожа Бореалис, — подмигнул Блэквинг, насильно вкладывая в руку Ро медный стакан, такой же, как у Барти. — Пейте, а то околеете, пока приедет Фаррел Вайд. Штормы у нас тут мерзкие.

Ро машинально сделала глоток, и горло обожгло огнем. Задохнулась, закашлялась, по внутренностям быстро побежало тепло. Душа несмело отмерла, прошептав, что, возможно, все не так плохо.

Но Ро душе не больно верила. Душа была неисправимой идеалисткой.

Блэквинг опустил ей на плечи сухой огромный плед в клетку — опять же, такой, как у Барти.

— Его светлость приказал вас задержать до выяснения обстоятельств, — без обиняков сообщил блондин.

А потом вдруг его губы разъехались в довольной улыбке:

— Хотя, кажется, благодаря вам я все же стану его подручным.

— Барти у нас давно мечтает о придворной жизни, — усмехнулся Блэквинг. — А мне просторы морей и вольный ветер ничто не заменит.

Блэквинг. «Ты можешь прийти, когда захочешь». Все смешалось в кашу, скользкую, как слизь сирен, еще и грог добавил градуса в смешанные чувства и мысли.

— Я... не понимаю... Откуда Фаррелу было знать... Почему вы помогаете ему? И отчего вежливы со мной? И...

— Фаррел Вайд — имперский дознаватель, — ответил Блэквинг, поднимая палец, чтобы остановить следующие вопросы. — И не за красивые глаза, милая госпожа Бореалис. Собственно, потому же Буканбург ему и помогает.

Ну, хоть официально. А вот на Гэрроу и Гупо бы их король посмотрел...

— И Мерчевиль бы должен, но торговцы у нас всегда были за особые положения. А вежливы... ну, так его светлость и приказал. Вы же его фаворитка.

Ро поперхнулась. Эта байка поползла слишком далеко.

— Надо было быть слепым, чтобы не заметить этого на «Искателе», — пожал плечами Барти. — Вы спали вместе, рассекали в его рубашке на палубе, да и сейчас на вас одежда его светлости. Почему вы краснеете? Это престижно. Да и его светлость за вас на корпию порвет. Не припомню, чтоб он так себя вел прежде, а я его историю хорошо знаю.