Баронесса. Эхо забытой цивилизации

— Куда вы меня ведёте? Отпустите! — я впервые начала по настоящему сопротивляться, даже пнула его по голени.

Кайрос вздохнул, сдерживая злость, обернулся и крепко схватил меня за плечи.

— Ты моя жена, перед Орденом и всей Ксин'терой. Первородной ради, веди себя прилично и молчи — не позорь себя и наш род. Неужели ты не понимаешь, что, если хочешь улучшить свою ситуацию, тебе нужно быть ласковой со мной? Такой, какой ты была...

— А что я получила за свою покорность? Вы обокрали меня, а ваше ургово семейство обращалось со мной хуже, чем со служанкой.

— Следи за своим языком, Тали, — жестко отрезал он. — Это не обсуждается. Если не хочешь быть опозоренной на всю жизнь, молчи. Думай о будущем. Может, я выслушаю тебя дома, но думаю, что будем заняты другим. Ты и сама понимаешь… у тебя нет выбора.

Понимала… Я была его женой, и выбора у меня действительно не было. Все будут на стороне Кайроса. Даже если я расскажу правду о том, как со мной обращались, большинство мне не поверит. Фирруза д'Арлейн наверняка уже заранее распространила свою версию событий. А те, кто всё же поверят, ничего не смогут сделать — развод возможен только в случае, если у нас не получится зачать ребёнка.

— Я не могу поехать с вами. У меня люди в Синей Трясине, со мной служанка.

Называть Яру служанкой было почти физически больно. Какая она служанка? Правая рука, лучший друг, человек, которому я доверяю больше всех. Любое отсутствие навыков она компенсирует энтузиазмом.

— Заберёшь служанку с собой. В болота отправим посыльного, — холодно отозвался муж, сжав мои плечи и не отводя хмурого взгляда. — Его Величество дал мне неделю. Если ты не забеременеешь, вернёшься в свои болота, раз уж так их любишь и не ценишь нормальное отношение.

Сердито выдохнула, но промолчала. Мысли хаотично метались в голове: он прибыл всего на неделю, несколько дней уже прошли в дороге. Значит, скоро он уедет. Нужно лишь не допустить беременности. А ещё лучше — избежать близости с ним.

Я отчаянно, ужасно не хотела оказаться с ним в постели. От одной мысли об этом меня трясло, но, скорее всего, избежать выполнения супружеских обязанностей мне не удастся.

Теперь для меня нашлось место за столом — рядом с мужем. Напротив сидел барон Марлоу со своей семьёй, и они с удивлением разглядывали мой наряд. Я так гордилась им перед отъездом — это было моё лучшее платье. Но я недооценила, сколько усилий все остальные вложили в свои платья. На Ариадне был потрясающий черно-золотой ансамбль, а Фирруза д'Арлейн сияла в жёлтых тонах.

Увидев меня, свекровь побледнела, но тут же высоко подняла голову. Её взгляд был почти оскорблённым, словно это я третировала её эти месяцы, а не наоборот. Именно так, вероятно, она и описала прошедшие месяцы Кайросу и остальным, если судить по их взглядам.

— Первородная, какие у тебя руки, — произнесла Ариадна достаточно громко, чтобы услышали наши ближайшие соседи. — Все в мозолях, неухоженные, — она показательно ахнула.

Все тут же уставились на мои руки, с оттенком брезгливого интереса. Я уже собиралась ответить, особенно язвительно, но мимо нас прошла новая виконтесса Гримсби, предложив хлеб и вино, поблагодарив меня, Кайроса и баронов Марлоу и Тамази за благословения и подарки.

Судя по взглядам семьи моего мужа, мне не избежать вопросов о том, где я взяла столько серебра на свой подарок.

Дальнейший разговор протекал так, будто меня не существовало. Со мной никто не разговаривал. Ариадна делилась тем, как трудно жить вдали от столицы, но она делает это ради семьи. Фирруза д'Арлейн жаловалась на предстоящую суровую зиму. В какой-то момент обо мне вспомнил лорд Эйдриг Марлоу, наследник барона, и подлил мне вина.

— Благодарю, — тихо ответила я с улыбкой, и это почему-то привлекло всеобщее внимание, словно сам факт, что я осмелилась заговорить, был чем-то необычным.

Тяжёлая рука сжала мою ногу под столом — Кайрос сидел рядом, не сводя с меня тёмного, напряжённого взгляда, полного неприязни и чего-то ещё, что я не могла определить.

Руку после этого он так и не убрал, хотя я и пыталась стряхнуть ее, почти незаметно. Я замечала, как время от времени на нас бросали взгляды — осуждающие, удивлённые. Но мне было всё равно, что думают остальные… кроме одного человека.

Герцога Дрейгорна я заметила сразу — он выделялся своим ростом и мрачной аурой. Из всех присутствующих он, безусловно, был самым богатым и известным аристократом, люди буквально ловили каждое его слово. Я очень хотела поприветствовать его, поблагодарить за помощь и за Ронана, но он не смотрел в мою сторону — словно не заметил моего присутствия. А может, наша встреча была столь незначительным событием, что он даже не вспомнит баронессу д'Арлейн. Возможно, он и Ронана не вспомнит — таких стражников у него тысячи.

Но наше присутствие не осталось незамеченным для другого человека. За соседним столом сидела, без сомнения, самая красивая женщина в зале. Темноволосая, с янтарными глазами и ярко подкрашенными губами, она привлекала к себе внимание. У нее была невероятно уютная фигура — мягкая и пышная там, где положено. Красавица почти не сводила глаз с Кайроса, а в какой-то момент и вовсе пересела к нашему столу, оставив свою компаньонку за прежним. Она уселась рядом с Эйдригом Марлоу, который не сводил с неё восторженного взгляда.

— Я слышала, вы решили жить на своём вдовьем наделе, миледи? — обратилась она ко мне.

Хватка на моей ноге усилилась — Кайрос хотел, чтобы я молчала?

— Да, — коротко ответила я, не понимая причины её интереса и откуда она узнала об этом.

— Синяя Трясина. Непроходимое болото, грязь... и даже ваше производство там — в грязи. Солевые бассейны? И вы сами их выкапывали?

Люди вокруг выглядели слегка удивлёнными, но в то же время семья д’Арлейн настолько привыкла относиться ко мне снисходительно, будто я была чем-то хуже них, что не обращали внимания на происходящее. А эта… леди явно хотела меня оскорбить. Её тон невозможно было спутать с чем-то иным.

И что, мой муж просто позволит ей оскорблять меня? При всех?

— Да. Сама выкапывала. Любая работа лучше, чем безделье, — спокойно ответила я, всё ещё не понимая, почему эта незнакомка так ко мне относится.

Хватка на моей ноге усилилась ещё сильнее, но я не позволила боли отразиться на моём лице.

— Образованные леди предпочитают зарабатывать умом, — нашлась с ответом аристократка, и в её словах звучал отчётливый намёк. — Возможно, и вам стоит вложиться в образование… — она пригубила вино, а затем снова взглянула… на Кайроса.

Но муж не отрывал предупреждающего взгляда от меня и даже не смотрел на красавицу.

— Тали, — сквозь зубы процедил он, намекая, чтобы я не отвечала.

Именно он и его семья научили меня, что молчание — не выход.

— Мы знакомы? — спокойно спросила я темноволосую аристократку, которой я явно очень сильно не нравилась.

— Меня зовут… Леди. Лилеана. Муради. Младшая дочь барона Муради, — каждое слово она произносила так, словно её имя или род были чем-то очень значимым. Но при этом её взгляд, полный злой обиды и ожидания, был направлен не на меня, а на Кайроса.
– И вам не нужно представляться, я знаю кто вы и почему на вас этот платок. Я и моя компаньонка гости в вашем поместье и я не могу поверить что вы покинули такое место чтобы жить в грязи. Впрочем, что ещё взять с…