Баронесса. Эхо забытой цивилизации

От злости хотелось ударить по капсуле или по стене.

— Соберись, Тали, — я пребольно ущипнула себя за руку, чтобы не впадать в панику. Нужно сосредоточиться, не обращать внимания на то, что перед глазами все плыло и попытаться прочесть надписи.

Я знала, что некоторые слова пишутся не так, как звучат, но слово «отмена», скорее всего, должно начинаться с буквы «О», круглой, похожей на ноль.

— Процедура отменена, — произнесла капсула, и я выдохнула, радуясь, что выбрала правильную опцию. Теперь нужно поднести руку Яры к пьедесталу.

— Диагностика завершена: острое отравление аконитом, критическая респираторная недостаточность, последняя стадия системного паралича. Жизненные показатели в зоне терминального упадка. Вероятность успешной стабилизации: пятьдесят процентов. Для продолжения требуется подтверждение экстренной терапии.

Подтверждаю, ургов аппарат, подтверждаю!

Я с трудом загрузила Яру в капсулу — её тело было совсем непослушным. Но как только её туловище оказалось внутри, дело пошло быстрее — я по отдельности подняла её ноги, а после перевернула подругу. В процессе я несколько раз случайно ударила её о капсулу, но в тот момент об этом я не думала.

Извинюсь позднее.

«Подтвердить лечение» начинается с буквы П, как «перец», именно эту букву я и искала.

— Процедура активирована. Инициация экстренных протоколов. Начат мониторинг жизненных показателей в режиме реального времени.

Прозрачная крышка капсулы медленно закрылась. Я волновалась, что она заглохнет, как дверь убежища, но этого не произошло. Яра теперь была окружена синим светом, таким же, как сканирующее поле, а я, отойдя на несколько шагов, без сил сползла по стене.

Я поняла что меня трясет.

***

На небольшом экране медицинской капсулы мигала куча непонятных слов и цифр — видимо, это были те самые жизненные показатели. Внизу крупно высвечивалась цифра «семь», и я понятия не имела, что она означала. Лечение продлится семь часов? Семь дней? Судя по тому, что вторая цифра уменьшалась, речь шла о часах, по крайней мере, я на это надеялась, но это могли быть и другие показания.

Медицина считалась узкой специальностью, и на курсе «Выживание и формирование устойчивой общины» её почти не касались, за исключением первой помощи. Это делалось специально, чтобы недостаточно обученные люди не навредили ни себе, ни другим. Те базовые знания, что я получила, были достаточны лишь для того, чтобы понять — у Яры могли бы быть шансы с лекарствами из схрона, если бы я применила их в первые полчаса после отравления. Но к тому моменту, когда мы оказались в Синей Трясине, она уже была одной ногой в могиле.

Голова кружилась от усталости и собственных ран, но, судя по всему, мне предстояло провести здесь ещё немало времени. Нет смысла оставаться в этой комнате — нужно проверить Корицу и поискать свежую воду и еду, если получится.

А ещё… проверить, не показалось ли мне, что я видела здания там, на проклятой земле.

Я точно видела крыши, но тогда не стала проверять — все мои силы уходили на спасение Яры.

Поднялась я с трудом, не с первого раза — всё тело болело, как и голова. Измождённость, бессонница и безумие последнего дня настигли меня. Захотелось лечь и заснуть прямо на полу у капсулы. Возможно, через какое-то время я так и поступлю.

Комнаты в убежище были заброшенными и пустыми, как будто кто-то унес всё, что мог. Не осталось даже мебели, а металл местами истощился, позволив растениям захватить почти всё пространство. Здесь сохранились лишь несколько встроенных в стены кроватей, расположенных одна над другой.

На стенах висели неработающие экраны. Я попробовала нажимать на каждый из них, но они не отвечали — очевидно, не было источника энергии. Скорее всего, медицинская капсула, как критически важный объект, имела собственный запас энергии или альтернативный генератор.

Что случилось с теми, кто здесь жил?

Сколько лет прошло с тех пор?

Оказавшись снаружи, я проверила Корицу — лошадь послушно ждала около дверей, жуя сухую траву. Солнце стояло высоко в зените, и мины были почти незаметны, впрочем, их было намного меньше чем у границы.

— Жди здесь, — я привязала Корицу к одинокому дереву неподалёку от огромных дверей, но так, чтобы она могла немного двигаться и жевать траву. Не хотелось, чтобы она случайно наступила на мину и погибла.

Лошадь была отличная, да и цена за нее уплачена безумная. Мысли о деньгах угнетали — я отдала почти всё, что у меня было, и подарила почти все оставшиеся пластины. Проблемы, которые ждут меня по возвращении, скорее всего, будут огромными, но я не жалела и медяка.

Если бы было больше — отдала бы больше.

Речь шла о жизни Яры.

Вглядевшись в горизонт, я вновь увидела крыши. Минимум пять, круглые, с заострёнными кончиками, совершенно непохожие на строения в Ксин'тере. Интуиция молчала — я не ощущала опасности, хотя здравый смысл подсказывал, что не стоило бы приближаться к постройкам на проклятой земле в одиночку.

Когда я подошла ближе, дома оказались ещё более странными — частично металлическими, с блестящими круглыми крышами, будто сделанными из пластика. Всё выглядело ухоженным, ни следа старения, но вокруг не было ни людей, ни животных, ни хозяйственных построек, ни даже грязи.

Возможно, эти дома заброшены?

Ответ я узнала почти сразу..

Позади раздался крик, и я тут же развернулась, внутренне поблагодарив свою интуицию и вечную готовность к неприятностям. На меня неожиданно бросилась старая женщина с палкой, злобно выкрикивая что-то невнятное. Я успела увернуться, хотя камни под ногами чуть не выбили меня из равновесия.

— Я не причиню вам вреда! Я просто проходила мимо! — крикнула я, но старуха замахнулась ещё раз, и ещё, пока наконец не попала мне по плечу.

И тогда я перехватила палку.

Я не была слабой. Несмотря на вывих плеча и ушибы головы, я всё ещё была сильнее этой женщины.

— Успокойтесь наконец! Я не собираюсь вам вредить, я уже сказала!

Старуха всё ещё пыталась вырвать у меня палку, явно напуганная. Но, оказавшись вблизи, внезапно замерла.

— Твои глаза… — сказала она очень необычным хриплым голосом. — Ты… ты одна из нас.

***

Я не была одной из них, и мы выяснили это очень быстро. В отличие от них, я была полукровкой, настоящим ребенком Ксин'теры.

Женщину звали Астрея, и, кроме неё, в этом странном поселении жила ещё одна, даже старше Астреи, по имени Лунара. Но Лунара отсутствовала — женщина собирала древесину для огня.

Поняв, что я не собираюсь на неё нападать, Астрея впустила меня в своё весьма странное жилище — здесь не было ничего, кроме кровати, явно вытащенной из убежища, и неизвестных мне пластиковых ящиков и корпусов.

— Вы не можете здесь оставаться только вдвоём. Что будет, если одна из вас пострадает? Некому будет помочь! Нужно переехать на обитаемые земли! — горячо сказала я, надеясь убедить женщин покинуть это место.