Баронесса. Эхо забытой цивилизации

— Нет, ни за что! Мы видели, что случается с теми, кто пытается уйти. Киин вернулся... и что от него осталось? Ничего. Его держали в вашей проклятой обители сорок лет, пока он не вернулся сломленным, истощённым. Здесь мы защищены. Никто не найдёт нас, никто не запрёт, не станет обращаться с нами, как с животными.

От такой реакции я опешила. Конечно, возвращение было опасным, но жить так, как они, казалось ещё хуже.

Астрея и Лунара родились здесь, в этом умирающем поселении, окружённом минами, и провели здесь всю свою жизнь, наблюдая, как остальные либо ушли, либо умерли. Проблем с водой и едой у них не было — они питались из фабрикатора, который находился здесь уже несколько поколений. Когда мне предложили стакан воды из этого самого фабрикатора, я поняла, что это самая чистая и вкусная вода, которую я когда-либо пробовала.

Тем не менее, женщины панически боялись внешнего мира. Они верили, что их тут же запрут, не понимая, что их текущее положение тоже является своего рода тюрьмой.

Они не знали, когда было образовано это поселение, и не знали, есть ли рядом другие. Но они знали, что мины были установлены сотни лет назад, когда население было намного больше, и сделано это было, чтобы защитить земли от диких и жестоких аборигенов.

Жителей Ксин’теры и других королевств.

От огромного потока информации и усталости у меня разболелась голова. Я понимала, что многое из того, что они рассказали, в Ксин'тере сочли бы преступным — за такое могли даже казнить.

— Я думаю, что смогу провести вас обратно. Да, в других землях границы под постоянным наблюдением, но не у меня. Люди давно покинули мои владения.

— Хочешь сказать, что рядом с границей никто не живёт? — встрепенулась Астрея.

— Только одна пара. Но они работают на меня, добывают соль.

— Тогда я не рекомендую даже тебе возвращаться. Они там не просто так. Им наверняка платит Орден, и они уже видели, как ты пересекла эти земли. Ты даже представить не можешь, что они сделают, если обнаружат нас. Нет... мне осталось жить пять или десять лет, и я хочу прожить их на земле, которую люблю.

Слова Астреи вселили во мне сомнения. Эльза и Сирил действительно были самыми молодыми из всех, кто жил в деревне. А что если Орден и вправду платил им за то, чтобы следить за границей с проклятой землёй?

— Пожалуйста, подумайте об этом. Я найду для вас работу и отдельное жильё, со временем.

Но Астрея тут же отрицательно закачала головой.

— Нет. Мы даже работать не умеем. Что я буду делать там? Фабрикатор мы не сможем взять — нас казнят. А еда, которую там выращивают, нам не подходит.

Им не подходит еда Ксин'теры? Это напомнило мне мою аллергию.

— Мне тоже не подходит еда Ксин'теры. Скажите, это можно вылечить? В капсуле? — я кивнула на массивные двери убежища.

— Возможно. Это какая-то генетическая несовместимость. Ты — полукровка, и Киин говорил, что почти все полукровки не выживают. Когда-то его красота привлекла нескольких женщин, прежде чем его упрятали в обители на Скорбном Хребте.

Астрея внимательно осмотрела меня, а я её. Она была такой же светлоглазой, как и я, но её волосы были полностью седыми — я не знала, какого они цвета были раньше. Она всё ещё оставалась красивой, несмотря на возраст. Лицо её, покрытое морщинами, сохраняло удивительную гармонию и было очень ярким, с контрастными чертами лица.

Такую женщину невозможно не заметить.

— С тобой явно что-то не так. Потомки детей гор не рождаются такими бледными и страшными, хотя ты удивительно сильна для полукровки. Капсула поможет вернуть тебе здоровье и, может… даже красоту. А у тебя ведь ещё и рана на голове... Может начаться заражение, — она кивнула в сторону моего повреждения..

— Там моя подруга. Она… из местных.

Зря я это сказала.

Очень зря.

— Из местных?! Ты привела сюда аборигена?! Ты всех нас погубишь, сумасшедшая! — Астрея закричала на меня своим необычным хрипловатым голосом, она даже вышла из дома и позвала подругу. — Лунара!

— Успокойтесь! Она при смерти! Я активировала экстренный протокол. И она никогда не предаст нас! — возразила я.

Мои слова немного успокоили женщину, но теперь она вновь была так же враждебно настроена, как и до того как я объяснила кем являюсь.

— Если ты активировала экстренный протокол, значит, она не проснётся ещё неделю. Убирайтесь отсюда, обе, пока не принесли нам еще большей беды. И мой тебе совет: не возвращайся на проклятые земли. Они все, до последней границы, под пристальным надзором Ордена.

Она отвернулась, больше не реагируя на мои вопросы. А я… так и не узнала, чем дети гор отличались от обычных людей и кто построил эти убежища. Астрея тоже не знала этого. Она верила, что ответы могут скрываться в других убежищах, но слишком боялась покидать эту землю.

Поэтому я вернулась к Яре в убежище с медицинской капсулой. Напоила Корицу, дождалась окончания процедуры Яры, напоила её из бурдюка, который наполнила у Астреи, и уложила подругу на одну из металлических кроватей. Яра спала, и я молилась, чтобы лечение помогло.

Чтобы через семь дней она проснулась, как и обещала Астрея.

Стоит ли?

Я долго стояла перед пьедесталом, неуверенная в своём следующем шаге. Я не знала, изменит ли меня капсула. Что, если я вернусь неузнаваемой, и Орден тут же казнит меня или отправит в обитель на Скорбном Хребте?

Но что, если у меня больше не будет такого шанса?

Стоит ли упускать единственную возможность вернуть себе здоровье?

Приняв решение, я протянула руку к отпечатку ладони…

***

Ариадна д'Арлейн

— Где моя жена?!

Голос Кайроса бил по ушам, пока он лихорадочно пытался понять, что случилось с его женой и почему Талира вновь сбежала.

— Миледи очень волновалась о здоровье своей служанки, и ей не понравился местный лекарь. Она уехала в великой спешке. Не думаю, что она хотела кого-то оскорбить.

— Кайрос, успокойся, она наверняка отправилась в Арлайн или к себе домой. Наше поместье совсем рядом, ты вернёшь её на следующий день, — сказала маменька. — Я же уже писала тебе, у Талиры совершенно нездоровая привязанность к этой бесполезной служанке.

Ариадна с раздражением наблюдала за тем, как маменька пыталась успокоить брата, который с того самого момента, как увидел свою жену, был сам не свой. Он почти не обращал внимания на семью, сосредоточившись на Талире, стараясь держать её поведение в узде. Но долго это не продлилось — её присутствие вызвало грандиозный скандал, о котором перешёптывались в каждом уголке большого поместья и прилегающей территории.

Но все было не так плохо. Ариадну нисколько не огорчил скандал, так как леди Лилеана Муради ей совсем не нравилась. Она ревновала к красоте этой девушки и к тому, что сын барона Марлоу не сводил с неё глаз.