Баронесса. Эхо забытой цивилизации

— Я ещё никогда не отправляла писем с голубем. У вас найдётся пергамент?

Посыльный кивнул и подал мне крохотный свёрток пергамента — как раз такой, что голубь сможет донести. Я поспешила подняться на веранду и начать писать ответ, мелким и чётким почерком, долго подбирая каждое слово. Места на грубом, обработанном пергаменте было немного, а ответ требовался короткий и по делу.

«Производство стекла полностью принадлежит мне, а не моему супругу, и находится на моём вдовьем наделе. Сюда ведёт отличная дорога из Арлайна и Калдерры, что также сокращает путь между этими городами более чем на сутки. Производство и торговые цепи налажены. Пошлите вашего представителя проверить Синюю Трястину или расспросите посыльного. С наилучшими пожеланиями, Ваша преданная слуга, Талира д’Арлейн, хозяйка Синей Трястины».

Несколько предложений, но этого достаточно, чтобы королевский чиновник понял, с кем ему предстоит иметь дело — со мной, а не с моим супругом.

— Благодарю, миледи, — посыльный торопился и умело свернул письмо, закрепив его на лапке голубя, отправляя в столицу.

И только тогда я вспомнила, что так и не прочитала письмо от Кайроса.

Неважно.

Что бы он ни написал, это не изменит моих планов на короля.

«Жена,

До меня дошли тревожные вести о том, что тебя застали за продажей запрещённых предметов. Это объясняет твои средства на дорогу, но, право же, ты не подумала, что такие поступки бросают тень на репутацию нашей семьи?

С великой горечью я узнал, что ты выбрала телесное наказание вместо временного заточения в Обители Первородной. Это дико и неподобающе для женщины, не говоря уже о том, что тебе пришлось пережить такую боль. В следующий раз предоставь своему мужу шанс разбираться с твоими проступками. При мне ты бы не подверглась подобному варварскому наказанию».

Почему-то я очень сомневалась, что он принял бы моё наказание на себя.

«Мой человек, лорд Тиу, находится на землях баронства и уже несколько раз пытался встретиться с тобой, но люди герцога, охраняющие твою территорию, почти всегда отправлял его обратно. Я желаю, чтобы ты объяснилась, почему Его Светлость считает, что имеет право распоряжаться моими землями. Прими лорда Тиу и мою матушку с её служанками в Синей Трястине, покажи лорду окрестности и убедись, что дом, в котором они остановятся, безопасен, и соответствует их статусу.

Твой муж и господин,

Кайрос д'Арлейн».

Письмо я перечитала несколько раз — настолько каждое слово возмущало и поражало меня. Его земли? Принять лорда Тиу и… Фиррузу д'Арлейн?

Не просьба, а приказ!

И ни намека на понимание, ни единого вопроса о том, почему мне пришлось продавать запрещённые предметы, когда за душой не было ни медяка.

Спокойствие, Тали!

Интересно, что он имел в виду когда писал о «людях герцога»? Возможно, патруль, который я сама и наняла? Но это было вполне естественно: стража герцога патрулирует большинство дорог в этой части королевства, за щедрую плату, конечно.

Злить мужа сейчас было неразумно, хотя желание отправить его далеко и надолго было огромным. Я знала, что он может создать мне серьёзные неприятности. Но если раньше мне казалось, что он вполне способен отправить меня в Обитель Первородной, выдумав повод и заручившись поддержкой своей семьи, то теперь я была немного увереннее.

Не зря же я столько времени носила пожертвования храму? Если бы только не моя торговля «проклятыми» предметами…

Два дня я раздумывала, что ему ответить. До назначенной даты оставалось совсем немного, и письмо уже не успеет дойти до него и обратно, значит, уведомлять об отказе, если до этого дойдёт, придётся уже саму Фиррузу д’Арлейн и лорда Тиу, которые находились совсем рядом, в поместье барона.

Но это оказалось ненужным. На следующий день мне пришло письмо, крохотное, явно доставленное голубем из Арлайна, — от Ремона Бруа, который сообщил, что представитель короля Эделгарда прибудет сюда через три дня после той самой даты, что обозначил муж для приезда своей матушки.

Королевский представитель приедет с целью оценить, можно ли демонстрировать производство стекла делегации из Терезии.

Не думай о том, что это означает. Занимайся делами.

Что же, будем готовить поместье, в частности, первое здание поместья, возведённое именно так, как я задумывала. Мы примем и Фиррузу д’Арлейн, и лорда Тиу, и королевского представителя, не одновременно, конечно.

Громкие удары молотов, режущий звук пилы, топот рабочих — следующие дни превратились в суматошный водоворот, и даже животные, казалось, избегали этой сумятицы: ни бобров, ни даже жаб, которых в наших местах всегда было много, я не видела.

— Миледи д'Арлейн, я привел вам служанок: Моника, Шиам и Йулиу. Марисоль просится на кухню — она уже слишком стара для работы на солеварне, — сообщил мне Олешан в день, когда мы с Ярой переехали в поместье. Моника и Шиам, как и многие в Синей Трястине, были родственницами других поселенцев, а вот Йулиу, как и Йорт, прибыла с северных рубежей Ксин'теры после разгрома их деревни.

— Слышали ли вы что-нибудь о… Его Светлости герцоге Дрейгорне? — спросила я, стараясь сохранить на лице маску вежливого равнодушия, игнорируя предательски колотящееся сердце.

Кири, стоявший неподалёку и помогающий с мебелью, напрягся, услышав имя герцога.

— Нет, миледи. Земли Его Светлости заканчиваются южнее моей деревни, — вежливо ответила Йулиу.

Почему… почему я каждый день думаю о том, что с ним или с Ронаном может что-то случиться? Я так привыкла к нашему противостоянию, что мысль о том, что герцог может быть в опасности, не давала мне покоя.

Разве не ему нужно готовить герцогство к приезду делегации?

Все три девушки оказались опытными служанками, и я передала их в распоряжение Яры — она явно лучше разбиралась в этом вопросе. А сама проверяла мебель, шкуры на полу, новые окна и, конечно, канализацию с водопроводом, которые собиралась показать королевскому представителю. Пока этими системами пользовалась только я — люди не понимали их назначения и жили по старым привычкам.

Ничего, вода камень точит.

Именно за проверкой каналов для стока меня и застал Сирил, с тревогой сообщивший, что миледи Фирруза д’Арлейн, лорд Тиу и три служанки вдовствующей баронессы прибыли на земли Синей Трясины, на три часа раньше положенного времени, и, по моему распоряжению, были остановлены у заставы со стороны Арлайна.

— Тали, тебе нужно срочно переодеться! И волосы, волосы тоже нужно привести в порядок! — на входе в поместье меня уже ждала Яра, узнавшая о прибытии матери моего мужа.

— Платье давно готово. А волосы можно заплести в простую косу, — ответила я, стараясь унять дыхание.

Руки вспотели, сжимая ткань юбки, и мысли невольно возвращались к мучительным воспоминаниям о Фиррузе д’Арлейн. Как я тщетно старалась ей угодить, искренне надеясь завоевать хоть каплю ее расположения. Отпоров кусок ткани от единственного оставшегося парадного платья — свадебного, — я вышила платок, сделав подарок на день рождения свекрови, но в ответ была высмеяна, при всех. Как без конца, не стесняясь слуг или гостей, Фирруза д’Арлейн отчитывала меня, выставляла на показ мою неграмотность и обвиняла в ситуациях, которые сама же и подстроила. Я помнила даже тот случай, когда она, прикрываясь показной вежливостью, «извинилась» за мое поведение перед гостями виконта Грисби, после того как любовница ее сына открыто меня оскорбляла.

От этих воспоминаний, обиды и волнения я едва могла дышать, особенно после того, как Яра помогла мне облачиться в тесное, богато украшенное платье.

Нужно помнить что я изменилась.

Мы все изменились. Теперь у меня есть Синяя Трясина, я её хозяйка, и они — лишь мои гости. Я не намерена исполнять приказ Кайроса о демонстрации моих земель. Пусть засунет свои распоряжения… подальше.

К заставе я направилась верхом на Корице, Сирил сопровождал меня на другой лошади. Людей вокруг было много, но я видела только высокую, как монолит, фигуру свекрови. Громкие голоса перекрывали ржание лошадей, запряжённых в повозки торговцев, направлявшихся в Калдерру или к нашей площади.