Базар житейской суеты. Часть 4

Джой пошелъ въ твердой увренности, что имлъ честь бесдовать съ самою добродтельною и очаровательною леди во всемъ подлунномъ мір. Онъ перебиралъ въ своихъ мысляхъ планы, какъ бы отнын впредь и навсегда устроить земное благоденствіе мистриссъ Беккж. Преслдованія ея должны окончиться, Ребекка снова должна быть возвращена обществу, которое она украшала своимъ присутствіемъ. Онъ посмотритъ, что надобно для нея сдлать. Прежде всего она оставитъ эту гадкую кануру и найметъ спокойную квартиру. Амелія навститъ ее и обласкаетъ; относительно дальнйшихъ распоряженій надобно посовтоваться съ майоромъ. Ребекка пролила слезы сердечной благодарности, разставаясь съ своимъ великодушнымъ другомъ, и крпко пожала его руку, когда жирный и толстый набобъ Индіи нагнулся поцаловать ея пальчики.

Провожая Джоя изъ своего чердака, Ребекка поклонилась ему съ такою граціей, какъ-будто она была владтельницею великолпнаго палаццо. И лишь-только жиреый толстякъ спустился съ лстницы, Максъ и Фрицъ съ трубками въ зубахъ опрометью бросились въ комнату прекрасной Англичанки. Ребекка приняла ихъ съ громкимъ смхомъ, и начала для общей потхи передразнивать мистера Джоя, потягивая въ тоже время водку изъ бутылки и закусывая колбасой.

Джой съ великою торжественностью отправился прямо въ квартиру мистера Доббина и съ трогательнымъ краснорчіемъ изобразилъ передъ нимъ вс подробности плачевной исторіи, не упоминая однакожь о первоначальной встрч съ Ребеккой за игорнымъ столомъ. Оба джентльмена, преисполненные жалости и состраданія, принялись совщаться о средствахъ оказать посильную помощь мистриссъ Бекки, которая въ эту самую минуту доканчивала свои прерванный d'ejeuner а la fourchette.

Какими судьбами мистриссъ Бекки пріхала въ этотъ маленькій городокъ? Какъ это случилось, что у ней нтъ ни друга, ни пріятеля, и она повсюду блуждаетъ одна изъ мста въ мсто? Мудренаго тутъ ничего нтъ; паденіе съ высотъ совершается очень быстро. Пересказывая ея исторію, мы сдлаемъ небольшой скачокъ. Замтимъ только, что въ сущности дла она была ничуть не лучше и не хуже того, какъ мы видли ее и прежде на подмосткахь житейскаго базара.

Что жь касается до мистриссъ Амеліи, мы уже имли случай убдиться, что она была женщина съ мягкимъ сердцемъ, и несчастія ближнихъ потрясали ея душу. Мистриссъ Эмми упрочила за собою привилегію баловать своимъ снисхожденіемъ и комплиментами всхъ, кто такъ или иначе приходилъ съ нею въ ближайшее соприкосновеніе. Она извинялась передъ горничными за безпокойство, причиненное имъ звонкомъ изъ ея будуара; извинялась передъ лавочнымъ сидльцемъ, развертывавшимъ передъ нею шелковую матерію; длала поклонъ подметателю дороги, замчая въ тоже время, въ какой чистот онъ содержитъ отведенный ему участокъ. Тмъ сильнйшаго участія можно было ожидать отъ нея къ старой пріятельниц или знакомк, подверженной ударамъ злополучнаго рока.

Майоръ Доббинъ былъ не то, что мистриссъ Эмми. Выслушавъ съ большимъ вниманіемъ подробности печальной исторіи, онъ — мы должны признаться — былъ ими далеко не такъ заинтересованъ, какъ бенгальскій джентльменъ. Совсмъ напротивъ: впечатлнія его получили весьма мрачный характеръ, и онъ сообщилъ даже обидный отзывъ о нашей героин, и назвалъ ее безстыдной пройдохой. Онъ не чувствовалъ къ ней ни малйшаго расположенія, и заподозрилъ ея характеръ съ той самой минуты, какъ Ребекка впервые обратила на него свои зеленые глазки.

— Это не женшина, а демонъ, выразился жестокій майоръ Доббинъ. Она распространяетъ зло и бду. Кто знаетъ, какой родъ жизни вела она до сихъ поръ, и что теперь она длаетъ въ чужихъ краяхъ? Зачмъ, спрашивается, Ребекка слоняется одна изъ города въ городъ? Нечего тутъ говорить мн о ея гонителяхъ и врагахъ; честная женщина всегда найдетъ друзей, и никогда не покинетъ свою семью. Зачмъ она оставила своего мужа? Въ Лондон, кажется, толковали о развод между ними, я слышалъ что-то въ этомъ род.

Майоръ Доббинъ терпть не могъ сплетней, но все же мистеру Джою никакъ не удалось убдить его, что Ребекка самое невинное и безпорочное созданіе.

— Да вотъ мы лучше спросимъ объ этомъ мистриссъ Джорджъ, продолжалъ лукавый майоръ. Пойдемъ и посовтуемся съ нею. Согласись самъ, что она эти дла разуметъ получше насъ съ тобою, и ужь, разумется, намъ можно положиться на ея судъ.

— Гмъ! Хорошую судью нашелъ! промычалъ Джой, который, сказать правду, не слишкомъ любилъ свою сестру.

— Почему же нтъ? вскричалъ Доббинъ, быстро вставая съ мста. Мистриссъ Джорджъ въ одинаковой степени и прекрасна, и умна; такихъ леди немного, а можетъ-быть и вовсе нтъ на бломъ свт. Пойдемъ къ ней и спросимъ: должно ли намъ сдлать визитъ этой женщин? Я заране подчиняюсь приговору этой женщины.

Хитрый и коварный майоръ разсчиталъ очень врно, что этой аппеляціей онъ совершенно выиграетъ свое дло. Онъ припомнилъ, что Эмми когда-то страшпо ревновала къ Ребекк, и произносила ея имя не иначе, какъ съ величайшимъ отвращеніемъ и страхомъ. Ревнивая женщина никогда не прощаетъ, думалъ мистеръ Доббинъ.

Такимъ-образомъ оба джентльмена перешли черезъ улицу, и направили свои шаги въ комнаты мистриссъ Джорджъ. Эмми на этотъ разъ всей душою погружена была въ музыкальныя занятія подъ руководствомъ мадамъ Струмпффь.

Когда кончился музыкальный урокъ, и госпожа Струмпффъ оставила свою ученицу, Джой приступилъ къ длу съ слдующею рчью:

— Любезяая сестра, сегодня утромъ случилось необыкновенное… да, могу сказать, самое необыкновенное, удивительное приключеніе. Я встртилъ — и при какихъ обстоятельствахъ — Боже мой! — старинную твою пріятельницу, въ которой ты, бывало, принимала дружеское участіе. Я желаю, Амелія… то есть, однимъ словомъ, я хочу, чтобы ты навстила ее.

— Ее! сказала Амелія. Кого же это? майоръ Доббинъ, прошу васъ не ломать моихъ ножницъ.

Майоръ немилосердо вертлъ ихъ вокругъ своего носа, и можно было опасаться, что онъ выколитъ ими свои собственный глазъ.

— Братъ вашъ говоритъ о женщин, которая никогда мн не нравилась, сказалъ мистеръ Доббинъ, и вы, мистриссъ Эмми, не имете никакихъ побужденій любить эту женщину.

— Это Ребекка… вы говорите о Ребекк, я уврена, сказала мистриссъ Эмми взволнованнымъ тономъ, причемъ щеки ея покрылись живйшей краской.

— Вы угадали, отвчалъ Доббинъ, — вы всегда угадываете.

Брюссель, Ватерлоо, старыя времена, огорченія, печали — вс горестныя воспоминанія нахлынули на нжное сердце мистриссъ Эмми, и страшное безпокойство овладло ея душою.

— Я не пойду къ ней, не пойду, не пойду! сказала мистриссъ Эмми. Я не могу ее видть.

— Что? Не правду ли я говорилъ? замтилъ Доббинъ въ назиданіе Джоя.

— Она очень несчастна, продолжалъ Джой, и вытерпла большія напасти. Она живетъ въ крайней бдности, безъ всякаго покровительства и защиты. Негодный мужъ оставилъ Ребекку.

— Э! сказала мистриссъ Эмми.

— Гмъ! промычалъ мистеръ Доббинъ.

— Нтъ у ней ни покровителя, ни друга, продолжалъ ободренный Джой, — и она сказала, что питаетъ еще надежду только на тебя одну. Ребекка слишкомъ достойна твоего сожалнія и участія, Эмми. Она едва не потеряла разсудка отъ этихъ несчастій. Исторія ея очень трогательна… честное слово… можно даже прослезиться, слушая ее. Фамилія Ребекки поступила съ ней жестоко, безчеловчно. И вс эти гоненія она переноситъ съ непостижимою кротостію и терпніемъ, можно сказать, безпредльнымъ.